Маленькие милости

Лихэйн Деннис

– И потом ты ушел? – спрашивает он у Шеймуса Риордана.

Смех того постепенно затихает.

– Ну да, ушел.

– А ребенок погиб.

В глазах у Шеймуса Риордана мелькает нечто похожее на проблеск раскаяния. Или Бобби просто хочется в это верить.

А в следующее мгновение свидетель пожимает плечами и бросает:

– Так не мой ведь ребенок.

Глава 12

Окончив смену, Бобби выпивает с детективами из отдела ограблений по паре банок в баре Джей-Джея Фоли, после чего отправляется

домой на Таттл-стрит, где проживает вместе с пятью сестрами и братом Тимом, неудавшимся священником. Никто из младших Койнов не состоит в браке. Трое, включая Бобби, пробовали – но развелись. Еще двое почти дошли до алтаря, однако последнего шага не случилось. А у оставшихся двоих никогда не было достаточно длительных отношений.

И это большая загадка для многочисленной родни Койнов, включая семьи, с которыми они породнились в предыдущих поколениях – Макдоноу, Доннелли, Кирни, Малленов, – и вообще для всего района, поскольку сестры Бобби вполне себе красавицы. Были такими в юности, по крайней мере.

Их дом – один из последних викторианских особняков на Таттл-стрит в частном владении. Остальные, построенные крупными ирландскими семьями в первой половине века, между двумя мировыми войнами, переделаны в дуплексы или поделены на квартиры. Но не дом Койнов. Он остался ровно таким же, как и в детстве Бобби, изученный до последней скрипучей половицы, укромного уголка и источников тоскливых стонов суровыми зимними ночами.

Нэнси и Бриджет сидят за кухонным столом с вечерними бокалами и сигаретами – у Нэнси «Парламент», у Бриджет «Кент». Бобби достает из холодильника пиво и, захватив чистую пепельницу, присоединяется к сестрам. Нэнси, работающая в отделе городского планирования, жалуется на коллегу – кого-то по имени Феликс, а Бриджет, медсестра «Скорой помощи» в Сити, молча слушает. Нэнси, в свои сорок все еще красотка, способна заболтать кого угодно, а застенчивая серая мышка Бриджет (вечно подшофе, когда не на работе) может вообще за целый день не сказать ни слова.

Нэнси заканчивает свою тираду по поводу Феликса и кофеварки в комнате отдыха, после чего бросает взгляд на Бобби:

– Сбросить бы тебе пару фунтов, Майкл. Что скажешь, Бридж, надо ему похудеть?

Бриджет смотрит куда-то в пол.

– Вот тебе и здрасте. Кто ж мужчине такое с порога говорит? – Бобби начинает отдирать ногтем этикетку с банки.

– Я просто хочу, чтобы ты был здоровым и бодрым.

– А раньше говорила, что я слишком тощий.

– Ну так то было из-за героина.

Бриджет выдыхает с испуганно-удивленным «о!».

– А что я такого сказала-то? – спрашивает Нэнси.

– Это как бы секрет, – отвечает Бобби.

– Для остальных, – Нэнси машет рукой в сторону окна. – Но не для своих.

Из боковой двери, что ведет с подъездной дорожки, появляется Клэр и вешает зонтик на крючок.

– Что «не для своих»?

– «Проблема» Майкла.

– Наркотики, что ли?

Клэр выдергивает пробку из бутылки красного и наполняет бокал. Проходя с ним мимо Бобби на свое место, легонько целует брата в макушку.

– Да, наркотики, – отвечает Нэнси. – Он боится,

что мы всем растрезвоним.

– С чего бы вдруг?

– Да ничего я не боюсь, – примирительно произносит Бобби. – Мне просто неприятно об этом разговаривать.

– Ну и зря. Ты ж, блин, герой, – говорит Клэр.

Бриджет поднимает широко раскрытые глаза и выразительно кивает. Бобби тронут. Клэр развивает мысль:

– Знаешь, сколько людей добровольно слезает с иглы?

– Очень мало, – признает Бобби.

– А вот ты смог. – Клэр салютует ему бокалом и выпивает.

– Я всего лишь сказала, что ему было бы неплохо сбросить пару фунтов, – говорит Нэнси, – а он сразу начал.

– Чего начал-то? – ворчит Бобби.

– Вот, видишь? Опять заводится.

– Я не завожусь.

– А вот и заводишься.

– О господи…

– Ага, о чем и речь.

Бобби вздыхает и спрашивает у Клэр, как прошел день.

– Мало кто понимает, – отвечает та, покручивая вино в бокале, – но нас ожидает настоящее дерьмоизвержение.

Клэр служит секретарем в Управлении полицейского комиссариата столичного округа по Южному Бостону. Окружные копы работают на пляжах и в парках, а преступность в трущобах оставляют городским полицейским. Большинство городских считают коллег из округа неженками, однако Бобби всегда видел в них наиболее полезный источник информации о том, что творится в Южке.

– Это из-за басинга? – спрашивает Бобби.

– Ага, – кивает Клэр. – Прогнозы весьма неутешительные. Грядет заварушка – массовые беспорядки, не меньше.

– Перебесятся, – пожимает плечами Бобби. Просто чтобы не нагнетать.

– Если бы… А кто ведет дело о гибели того цветного парня?

– Я.

– Он наркодилер? – осведомляется Нэнси.

Бобби мотает головой.

– Тогда на кой черт его туда занесло?

– Машина сломалась.

– Следить лучше нужно было.

– То есть он еще и виноват? – Клэр закатывает глаза.

– Я не говорю, что он виноват. Просто если б он лучше следил за машиной, она бы не сломалась вдруг и он бы не погиб.

– Ну? Значит, он виноват.

– Я этого не говорила!

– Готов кого-нибудь арестовать? – обращается Клэр к Бобби.

– Пока нет, если только что-то крупное не всплывет. Мы почти наверняка знаем, кто причастен к гибели парня. Но знать виновного и доказать его вину – две большие разницы, сама понимаешь.

– Ладно, предупреди тогда, если соберешься упрятать какого-нибудь белого из Южки перед началом учебного года… Потому что город просто рванет.

Клэр подливает себе вина.

– Даже не знаю… – говорит Бобби вдруг очень устало.

– Не знаешь – что? – спрашивает его Дайана.

Сестра как раз входит на кухню из прихожей, только-только со своей смены в городской библиотеке в Апхэм-Корнере. Направившись прямиком к плите, она ставит чайник.

– Мы про парня, который погиб на станции «Коламбия», – уточняет Нэнси.

– Тебе, что ли, поручили, Майкл? – догадывается Дайана.

– Да, мне.

– Слышала, там не обошлось без парней Марти Батлера, – говорит Клэр.