Марья-царевна из Детской Областной
Шрифт:
Путешествие закончилось намного быстрее, чем сама Маша того ждала.
Сперва Орлова почувствовала, что конь остановился и можно уже не бояться, что в любой момент навернешься головой вниз о камни. В спину пока что никто, слава богу, не подталкивал, так что Маша решила и глаза не открывать. Вот так посидишь — посидишь… Глядишь, тебя после этого, как в детстве на ручках в кровать отнесут.
Если, конечно, не столкнут с седла раньше.
Над головой послышалось осторожное покашливание:
— Царевна?..
Орлова
— Спускайся, царевна, — мужчина мотнул головой в сторону.
Орлова покосилась туда, куда указывал царь, разглядела протягивающего руки рынду — и лишний раз пожалела, что фокус с "вцепиться и не отпускать" второй раз уже вряд ли пройдет.
Тем более, что в спину уже не толкают, а вежливо предлагают. Ну, почти вежливо.
И даже обещают не уронить.
Кажется.
И это самое "кажется" здесь ключевое слово.
Хотя бы потому, что никто ничего не обещает.
И, похоже, даже замуж звать передумал… А то вот два дня назад спросил — и полнейшая тишина…
Нет, конечно, это все можно объяснить: Кощей только что говорил о том, что все три мира — Явь, Навь и Правь — могут попросту рухнуть и в таких условиях — малость не до свадьбы. Но стоило, может быть, хотя бы сказать об этом! А то Маша уже как-то настроилась на белое платье и все такое прочее… А когда жених молчит, как партизан перед расстрелом, начинаешь сомневаться, что что-то вообще получится.
Может, он пошутил? Или передумал…
…У царя голова была занята совсем другим. Спешившись вслед за царевной — пора бы уже перестать ее с собой возить. Или в возке пусть ездит, или пешком ходит, — мужчина хмуро поинтересовался:
— До терема своего сама дойдешь? Или челяди проводить?
Маша вздохнула:
— Дойду, — сейчас вроде бы еще не особо темно. А голова у нее вчера кружилась именно после заката.
По большому счету, у нее недавно появился еще один пациент — Огненный Змей. Вот только от первой медицинской помощи он отказался, и Орлова очень сомневалась, что сможет сейчас, когда темнеет, найти, где советник живет.
Опять же. Тут, судя по всему происходящему, царствует махровый Домострой, и передовые идеи феминизма пока не известны, а значит, если Маша поздно вечером начнет блукать меж теремов и спрашивать: "А где тут живет советник?", ее могут совершенно неправильно понять.
Остается только дождаться утра и уже тогда заняться пусть и запоздалым, но оказанием первой помощи.
И будем надеяться, что до этого времени мужчина не умрет.
Вот почему такая невезуха, а? Стоило Маше попасть в эту неправильную "сказку" как местный лекарь тут же куда-то пропал! Уехал, мол, в свой Китеж! Не мог подождать пару недель?
…Проводив взглядом царевну, Кощей устало потер пальцами глаза. За прошедший день потеряно уйма времени… И не сделано практически ничего полезного. Только что к прабабке съездил. Да и то ее предсказания ничего толком не дали. Что делать, куда бежать, за что хвататься… Множество вопросов, в итоге превращающихся в один — как спасти рушащийся мир? — и ни одного ответа.
Еще и царевна… Что вот с ней делать? Нет, ну жениться — это понятно. Вообще — зачем она нужна? Что, без нее вообще никак нельзя было прожить?
Советник ведь знает намного больше, чем говорит…
Хотя… Огненный Змей ведь совсем недавно в библиотеке царской сидел. Может там удастся что-то найти, какие-нибудь бумаги, летописи старинные?
Никто, конечно, и не говорит, что можно будет мгновенно найти ответ на вопрос, как спасти Мировое Древо, но ведь какие-то намеки все равно должны быть…
И кстати, к слову о Древе и его гниении. Нужно будет обязательно завтра уточнить, что там на границе Нави творится. Все ли спокойно, или Ниян уже готовится напасть?
…Значиха — книгочея, отвечавшая за царскую библиотеку, встретила на пороге, в пояс поклонилась:
— Нужно что с меня, мой царь? Ученики заняты все, поручение советника выполняют, по волотам царские указы просматривают. Часть нашли, но все еще ищут.
Кощей поморщился: за всеми этими треволнениями у него совершенно вылетел из головы спор Усыни с Дубыней.
— Все еще здесь?
Значиха — статная крепкая женщина с пепельно-седыми волосами (явно из вунтерих) — только руками всплеснула:
— Да что ты, мой царь? День к закату клонится, спать все пошли: с книгами ведь при лучине не поработаешь — искра упадет, все огнем пойдет. А так в бумагах рыться — только глаза ломать.
Вот сам царь как раз-таки об этом не подумал…
Но отступать уже было поздно. Тем более, что сам царь в темноте видел. Не так хорошо, конечно, как манилка какой или крикса, но да, пока солнце за горизонт не уйдет, резы рассмотреть сможет.
— Иди, — махнул рукою мужчина, — я сам здесь разберусь.
Книгочея звякнула толстой связкой на поясе:
— Тома некоторые к полкам прикованы.
Кощей только отмахнулся:
— Давай ключи, и можешь идти.
Женщина низко поклонилась.
…Царь долго бродил между полок, вглядываясь в кожаные корешки книг. Конечно, значиху можно было оставить здесь, она бы подсказала, где искать нужные бумаги… Да только знать бы, что сейчас нужно?! Какие инкунабулы листать, какие пергаменты перебирать…
Тут не знаешь даже, что за письмо тебе пришло, и куда оно делось! Что уж там про все остальное говорить…