Машина различий
Шрифт:
Брови Фрейзера чуть приподнялись.
– Вы сказали об этом мистеру Олифанту?
– Нет. – Мэллори чувствовал, что идет по тонкому льду.
Фрейзер задумался.
– Может, оно и к лучшему, – сказал он в конце концов. – У мистера Олифанта иногда разыгрывается фантазия, а «капитан Свинг» весьма популярен в среде заговорщиков. Мифическая личность вроде Неда Лудда – «генерала Лудда». Когда-то банды Свинга были, так сказать, сельскими луддитами. Мелкие вредители – сено поджигали и все такое прочее. Но в смутные времена они совсем распоясались, перебили уйму дворян, пожгли дотла их усадьбы.
– Понятно, – кивнул
– Луддитов больше нет. – В голосе Фрейзера звучала легкая насмешка. – Они вымерли, как ваши динозавры. Я скорее подозреваю, что это какой-то зловредный любитель старины. У нас есть его описание, есть собственные методы, – когда мы его возьмем, непременно поинтересуемся, с чего бы это такой странный псевдоним.
– И этот парень был ничуть не похож на батрака – этакий тебе ипподромный щеголь, подделывающийся под француза. Когда я вступился за леди, он выхватил стилет! Зацепил меня по ноге. Слава еще богу, что клинок не был отравленным.
– Возможно, и был, – заметил Фрейзер. – Яды – распространенные яды – вовсе не так сильны, как принято думать…
– Так вот, я сбил мерзавца с ног, после чего он и его сообщница сбежали, оставив свою жертву в кебе. Сукин сын дважды поклялся, что убьет меня. «Уничтожит» – так вот красиво он выражался… Затем я понял, что загадочная дама не кто иная, как леди Ада Байрон. Она говорила весьма странным образом – словно была чем-то опоена или потеряла разум от страха… Она просила меня проводить ее к королевской ложе, но, когда мы туда подошли, сбежала без единого слова благодарности.
Мэллори немного помолчал.
– Вот, в общем-то, и все. Вскоре после этого я выиграл значительную сумму денег, поставив на гоночный пароход, построенный одним из моих друзей. Он дал мне очень полезную информацию, и в один миг она превратила меня из скромного ученого в состоятельного человека. – Он подергал себя за бороду. – При всей разительности этого превращения, в то время оно казалось меньшим из чудес.
– Понимаю. – И Фрейзер надолго замолчал.
Они вышли на уголок Ораторов, где потные, раскрасневшиеся мужчины поливали скептически настроенную толпу потоками пламенного красноречия; трибунами им служили ящики из-под мыла.
Все так же молча они пересекли шумный, суматошный Найтсбридж. Мэллори ждал, что Фрейзер заговорит, но тот молчал. У высоких кованых ворот Грин-парка полицейский повернулся и несколько секунд изучал улицу, по которой они только что прошли.
– Мы можем срезать через Уайтхолл, – сказал он наконец. – Я знаю, как там пройти.
Мэллори согласно кивнул.
У Букингемского дворца менялся караул. Королевская семья, по обычаю, проводила лето в Шотландии, но гвардейская бригада отправляла свой ежедневный ритуал и в отсутствие королевы. На горделиво вышагивающих лейб-гвардейцах было крымское полевое обмундирование – бесформенные тускло-коричневые куртки и брюки, беспорядочно заляпанные темными и светлыми пятнами. Новейшая, разработанная британскими учеными ткань делала солдат почти невидимками и, судя по восторженным отзывам военных корреспондентов, приводила русских в полное замешательство. Вслед за гвардейцами упряжка артиллерийских лошадей тащила большую армейскую каллиопу; веселые трели альтов и воодушевляющее гудение басов звучали в гнилом, неподвижном воздухе странно и жутковато.
Мэллори
– Вы верите, что я встретился с Адой Байрон, мистер Фрейзер?
Фрейзер прочистил горло и несколько смущенно сплюнул.
– Да, сэр, верю. Мне не слишком нравится вся эта история, но я не нахожу в ней ничего необычного.
– Ничего необычного?
– Да, сэр. Мне понятно, как такое могло случиться. Это игорные дела. У леди Ады есть «Модус».
– «Модус»? Что это такое?
– Это легенда игроков, доктор Мэллори. «Модус» – игорная система, секретная машинная программа, способная взять верх над всеми исхищрениями букмекеров. Каждый жуликоватый клакер мечтает о «Модусе», сэр. Это – их философский камень, способ сотворить золото из ничего.
– Это что, правда? Такой сложный анализ, неужели он возможен?
– Не знаю, сэр, но, если возможен, леди Ада Байрон вполне могла его осуществить.
– Друг Бэббиджа, – задумчиво проговорил Мэллори. – Да, я могу в это поверить. Вполне могу.
– Так вот, – продолжал Фрейзер, – возможно, ей только так кажется. Я не математик, но я знаю, что до сих пор ни одна игорная система не работала. Как бы там ни было, наша леди снова вляпалась. – Фрейзер сокрушенно вздохнул. – Она гоняется за этим клакерским фантомом уже много лет, а попутно якшается с шулерами, низкопробными клакерами, ростовщиками, а то и с кем похуже. Ее игорные долги достигли скандальных размеров!
Мэллори задумчиво сунул большие пальцы за ремень.
– Ну что ж! Если Ада действительно нашла «Модус», у нее больше не будет долгов!
– Простите, сэр, но я никак не ожидал от вас подобной наивности. – Фрейзер смотрел на ученого с искренним состраданием, как на сельского дурачка. – Появление настоящего «Модуса» подорвет саму концепцию скачек! Все эти наши околоспортивные господа лишатся средств к существованию… Видели когда-нибудь, как ипподромная толпа бьет проштрафившегося букмекера? Будь эта ваша Ада хоть самый великий синий чулок, здравого смысла у нее не больше, чем у курицы!
– Она – великий ученый, мистер Фрейзер! Истинный гений. Я читал работы леди Байрон, применяемая в них математика…
– Леди Ада Байрон, королева машин. – В голосе Фрейзера было больше усталости, чем презрения. – Сильная женщина! Совсем как ее мать, да? Носит зеленые очки и пишет ученые книги… Она хочет опрокинуть вселенную и сыграть полушариями в кости. Женщины не умеют вовремя остановиться…
– Вы женаты, мистер Фрейзер? – улыбнулся Мэллори.
– Бог миловал, – пробурчал инспектор.
– Я тоже, пока. А леди Ада никогда не была замужем. Она обручилась с наукой.
– Каждая женщина нуждается в муже, чтобы тот держал ее в узде. – В голосе Фрейзера звучала страстная убежденность. – Так, и только так, промыслил Господь.
Мэллори нахмурился.
Заметив это, Фрейзер несколько изменил формулировку:
– Это эволюционная адаптация рода человеческого.
Мэллори медленно кивнул.
Инспектор Фрейзер явно не горел желанием встретиться с Бенджамином Дизраэли; он не слишком убедительно объяснил, что необходимо наблюдать за улицами на предмет шпионов, однако было вполне очевидно, что полицейский наслышан о хозяине дома и не доверяет его сдержанности. И с должным на то основанием.