Маски сброшены
Шрифт:
– Что за особа?
– поинтересовалась Елизавета.
– Минуту терпения, сударыня. Сейчас я приведу её. Она ожидает меня в коляске.
Корнаев на некоторое время отлучился, затем вернулся с женщиной лет тридцати - тридцати пяти, которая в нерешительности остановилась перед Елизаветой. Женщина была одета просто, несколько старомодно, но не бедно. Держалась она довольно скованно. По её внешнему виду и поведению можно было определить следующее: она провинциалка, среднего сословия и ей явно не по себе находиться среди знатных особ.
– Княгиня, - обратился Корнаев к Елизавете.
–
Полина как-то неловко и неуклюже поклонилась.
– Полина, - обратился к ней Корнаев.
– Как вы уже, очевидно, поняли, перед вами её сиятельство княгиня Елизавета Алексеевна Ворожеева.
– И передо мной, как я поняла, тоже княгиня Ворожеева, - прибавила Елизавета.
Ее слова вызвали смущение на лице Полины.
– Ну что ж, Полина Гаврииловна, - заключила Елизавета.
– Коли у нас имеется общий муж, у нас найдется общая тема для разговора.
– Да, сударыня, - почтительно произнесла Полина.
– Присаживайтесь, пожалуйста, в кресло, - предложила Елизавета.
– И вы, господин Корнаев, тоже присаживайтесь.
Корнаев и Полина сели напротив Елизаветы.
– Итак, Полина Гаврииловна, - произнесла Елизавета, - мы обе пострадали от вероломства и подлости этого человека - князя Ворожеева.
– Да, сударыня, - подтвердила Полина.
– Когда нас венчали в церкви, я не ведала о том, что он уже был женат. Иначе я никогда бы совершила такой грех.
– Я не сомневаюсь в этом, - сказала Елизавета.
– Господин Корнаев вкратце рассказал о случившемся с вами. Вам, наверное, пришлось многое пережить? Князь Ворожеев поступил с вами самым отвратительным образом.
– Да, сударыня, - призналась Полина.
– Батюшка так доверял ему, так гордился, что породнился с человеком из княжеского рода. А он - князь Ворожеев казался таким умным, воспитанным, элегантным. Одним словом, не чета нам, простым. В то время мы были очень богаты, а он... Он говорил, что его род обеднел, и кроме знатного имени у него ничего не осталось. Но для нас все равно была большая честь породниться с князем. Мы тогда и не предполагали, что он окажется таким подлецом. Батюшка в то время уже был очень болен и все свои дела передал моему мужу... Простите, сударыня, что я его так назвала.
– Не нужно извиняться за такую мелочь. И прошу вас, не волнуйтесь так! Успокойтесь. Вас никто ни в чем не обвиняет. Наоборот, вас понимают и сочувствуют вам.
– Благодарю вас, сударыня, - сказала Полина и её голос после стал ровнее и спокойнее.
– Батюшка передал ему все свои дела, потому как я в делах ничего не смыслила. Батюшка считал, что это не женское дело. А после смерти батюшки князь Ворожеев вдруг исчез. А по прошествии некоторого времени я узнала, что все наше богатство больше нам не принадлежит. Князь все распродал и забрал себе все деньги от вырученного имущества. Вот так мы с дочерью остались ни с чем.
– С дочерью?
– переспросила Елизавета.
– У вас есть дочь от князя Ворожеева?
– Да, дочь Дашенька, - подтвердила Полина.
–
Елизавета бросила на Корнаева упрекающий взгляд, который словно говорил: "Почему вы об этом не упомянули?"
– А князь знает о её существовании?
– поинтересовалась она у Полины.
– Нет... То есть да.
– Так нет или да?
– Перед тем как он исчез, она ещё не родилась, - разъяснила Полина. Но он знал, что она должна родиться. Только не знал, что родилась девочка, что ей при крещении дали имя Дарья.
Елизавета тяжело вздохнула.
– И на какие средства вы живете с дочерью?
– спросила она.
– Мы не бедствуем, - простодушно ответила Полина.
– В благодарение Богу и её сиятельству мы ведем вполне достойный образ жизни. У нас имеется домик и свое небольшое хозяйство. Я могу позволить себе нескольких работников, и даже гувернантку для дочки. Нас все устраивает.
– Ее сиятельству?
– переспросила Елизавета.
– Да, благодаря её сиятельству княгине Шалуевой, - объяснила Полина.
– Моя маменька вам помогает?
– удивилась Елизавета.
– Стало быть, ей все известно. И давно?
– С того времени как я с маленькой Дашенькой впервые приехала в этот город. Я тогда ещё не знала, что князь ваш муж, и разыскивала его. Кажется, прошло уже лет десять.
– О Боже! Как она могла!
– шепотом произнесла Елизавета, затем в полный голос прибавила: - Моя маменька, очевидно, помогает вам затем, чтобы вы хранили молчание.
– Сударыня, поверьте мне, я ничего у неё не просила! Это она сама мне предложила помощь! И я никогда не угрожала ей, что все расскажу!
– Я ничуть не сомневаюсь в этом. И я ни в чем не обвиняю вас. Разве что, свою маменьку. Все это очень на неё похоже. Манипулировать людьми, покупать тайны, скрывать грязь под дорогой обшивкой - это в её стиле! Все средства хороши, лишь бы не пострадало доброе имя и честь семьи!
– И все же именно ваша маменька заявила в полицию о том, что ваш муж двоеженец, - вставил Корнаев.
– Что?
– удивилась Елизавета.
– Да, именно княгиня Шалуева сделала заявление в полицию о том, что князь Ворожеев - двоеженец, - повторил Корнаев.
– И представила документы, подтверждающие сей факт. И именно она привезла сюда Полину Гаврииловну.
– Да, сударыня, - подтвердила Полина.
– Чтобы моя маменька отважилась на такой шаг!
– в недоумении произнесла Елизавета.
– Разгласить тайну, которая способна запятнать честь семьи? Здесь что-то нечисто! А вам, Полина Гаврииловна, она случайно не говорила, почему решила вдруг все открыть?
– Нет, сударыня.
– Ну хорошо!
– произнесла Елизавета, интонацией голоса давая понять, что на этом хотела бы завершить разговор, поскольку узнала все, что ей было нужно.
– Спасибо вам, Полина Гаврииловна, за ваш рассказ. Все, что вы мне сейчас поведали, очень важно для меня, и, я уверена, в скором времени сослужит хорошую службу. А теперь мне хотелось бы узнать, как долго вы собираетесь пробыть в Петербурге и где вы остановились?