Меч войны

Картер Роберт

— Вот почему мы должны уйти отсюда, — прошептала Аркали, с глазами полными мольбы. Она знала, что её предложение отправиться сушей в форт Сен-Дэвид потрясло его. — Мистер Клайв, мы ничего не сможет сделать здесь. Это ужасно. А теперь, когда французы отогнали армию Моголов, они считают себя непобедимыми. Они не пойдут теперь ни на какие уступки.

— А ваш отец тоже так считает?

Клайв изменил облик для этой тайной встречи. Он глубоко надвинул на голову треуголку и высоко поднял воротник военного френча. Его белые бриджи и золотая

обшивка были скрыты под длинным морским плащом, чем он несколько напоминал разбойника с большой дороги.

— Я не знаю, что думает мой отец. Это не важно!

Клайв с подозрением смотрел на неё. Его взгляд был таким проницательным, что она невольно ещё плотнее закуталась в свою тёмную шаль.

— Где ваш отец? Я не видел его уже два дня.

— Он в своём доме.

— Вне крепости?

— Да! Вы знаете, что штаб французского адмирала покинул наш дом, когда появилась армия набоба? Он уступил требованию мистера Флинта, чтобы нам разрешили опять поселиться там.

Подозрения Клайва усилились.

— Почему Ла Бурдон пошёл на это?

— Я бы сказала, что у него есть хоть немного чувства чести. Может быть, он понимает, что неприлично держать европейских женщин внутри крепости после того, что случилось. Всё равно нам некуда бежать, так они, по крайней мере, думают. У нас появился шанс! Разве вы не видите?

— Действительно?

Она вздохнула, в отчаянии от того, что он упрямо отказывается видеть ситуацию её глазами.

— Мистер Клайв, как я могу убедить вас? Существует некоторая договорённость между моим отцом и адмиралом. Яснее ясного, что после этого сражения французы ослабили свою бдительность. Мы сможем легко убежать в форт Сен-Дэвид.

Клайв задумчиво кусал губы.

— Сен-Дэвид более чем в ста милях к югу отсюда. Да ещё в двадцати милях южнее Пондичерри. Нелёгкое путешествие, тем более с леди...

— Вы испугались! — Она сжала в отчаянии руки, злясь на его бестолковость. — Подумать только, а ведь я считала вас образцом решительности и смелости.

— Я вижу, что Дюплейкс хочет раздавить Сен-Дэвид как можно скорее. И он сделает это, если хоть чуть-чуть обладает стратегическим мышлением. А если он сделает это, то в Карнатике не будет больше англичан; не только в Карнатике, но и на всём Южном Индостане.

Она отвернулась, думая, что если уговоры не действуют на Клайва, то, может, попробовать повлиять на него по-иному?

— Вы знали, что Дюплейкс намеревается полностью разрушить Мадрас?

Клайв задумчиво вникал в её слова, как бы сравнивая их с тем, что слышал сам, или, может, взвешивая, что он может рассказать ей.

— Я слышал от Стрэтфорда Флинта, что Ла Бурдон согласен на выкуп за Сен-Джордж.

— Ни мистер Флинт, ни кто-либо другой не имеют средств, чтобы заплатить за это, — сказала она слишком быстро.

— Он говорит, что готов пожертвовать спрятанным серебром, отдав его Ла Бурдону, если только тот уведёт свои корабли и войска от Мадраса.

— Этого не случится, —

сказала Аркали, думая о пятнадцати лакхах серебром. Она всё ещё не оправилась от гнева её отца, от того, как он набросился на неё после встречи с Ла Бурдоном. «Может быть, — думала она, — он взорвался оттого, что видел, как французский адмирал ест с его лучших тарелок кантонского фарфора, сидит на его мебели и пользуется прекрасной белой усадьбой в Трипликани, как своей собственной? Но всё равно не было необходимости так кричать на неё. А теперь от усадьбы ничего не осталось, кроме разрушенной оболочки».

— Скоро французский корабль увезёт вас в Калькутту. И всё будет хорошо. Вы увидите, — медленно проговорил Клайв.

— Но пройдут недели, прежде чем французы позволят кораблю отправиться на север с нами на борту!

Сжав губы, она отвернулась от него. Как могла она сказать ему об истинной причине её стремления попасть в форт Сен-Дэвид? Как могла она сказать, что найти Хэйдена было для неё самым главным в мире? Ей хотелось бы поделиться с ним своими страхами и надеждами, но у неё не было для этого слов.

— Я не чувствую себя здесь в безопасности, — сказала она. — Мы должны выбраться отсюда.

— Я освобождён под честное слово джентльмена, обещал не пытаться пересечь границ Мадраса.

Оправдание прозвучало фальшиво, и она увидела, что он понимает это. «Джентльмен! — подумала она презрительно. — Он говорил, что его отец был обедневшим шропширским адвокатом, а он сам — скромным клерком компании. Как может он говорить, что является джентльменом? Только взгляните на него: он — дикарь».

— Вы дали слово джентльмена соблюдать комендантский час. И тем не менее вы пришли.

— Я не мог отказать леди. Я думал...

— Вы думали что?

— Я не знаю, — сказал он смущённо. — Что, возможно, у вас есть что-то сказать мне. О нас.

Ей показалось, что её ударили по лицу.

— Вы пришли потому, что думали, что я назначаю вам свидание? Так, мистер Клайв?

Он сжал свои губы, упав духом от её надменности.

— Мисс Сэвэдж, могу уверить вас, что французы не намереваются убить нас всех в наших постелях. — Он улыбнулся своей кривой улыбкой, которую трудно было назвать прекрасной. — И я здесь для того, чтобы защитить вас. Я клянусь, что буду охранять вас день и ночь, пока мы не уедем отсюда.

— Сопровождайте меня в форт Сен-Дэвид. Это всё, что я хочу.

— Это невозможно.

— Вы — трус, мистер Клайв. Просто жалкий трус.

Он посмотрел на неё долгим, оценивающим взглядом.

— Вы знаете, Аркали, если позволите, — я думаю, что вы сильно изменились за последний месяц.

— Я не думаю, что такой человек, как вы, может понять это, — со вздохом ответила она.

Клайв знал, что должен оставить её поскорей. Знал, что должен сейчас спуститься вниз и тайком пробраться к себе, но не мог заставить себя расстаться с нею, пока не услышит её окончательное слово.