Мегафон
Шрифт:
Кандидат в члены Конгресса внезапно заинтересовался стоящим перед ним аппаратом:
— Неужели ты хочешь сказать, что эта вот штука заменит порох?
— Не знаю, впрочем, надеюсь… У меня уже нет сомнений, что порох может быть окончательно упразднен. И был бы счастлив, если бы мне удалось нанести ему последний удар… Роза, осталась у нас еще мышь?
— Да, — отозвалась девушка с легким неодобрением.
— Будьте добры, приготовьте ее.
Мисс Сейлор подошла к шкафу и вынула оттуда небольшую
— Не может видеть, как я убиваю мышей, — вполголоса объяснил Эссери.
Каридиус чрезвычайно заинтересовался производимым опытом. Он переводил взгляд с крошечной пушки на мышь и чувствовал, что сейчас разыграется крохотная трагедия.
— Отойди немного, — распорядился Эссери. — Я не знаю точно, какой радиус захватят переменные колебания.
— Это опасно?
— Вряд ли, модель очень маленькая, а все-таки ни к чему.
Каридиус стал позади изобретателя и весь превратился в зрение. Мышь шмыгала по клетке взад и вперед. Эссери нажал кнопку. Миниатюрное животное остановилось и уставилось на изобретателя и его друга.
Каридиус был разочарован. Как это ни смешно, он ожидал чего-то необыкновенного.
— Кажется, мышь что-то почувствовала, сказал Каридиус в виде утешения, — оттого-то она остановилась и смотрит на нас.
Эссери расхохотался:
— Не думаю, чтобы она что-нибудь почувствовала!
— Но она же остановилась?
— Да, остановилась, но вряд ли она что-нибудь почувствовала. Видишь ли, эти неравномерные колебания разбрасывают все молекулы, но не нарушают равновесия. Я часто воображал себе целую армию, остановленную таким образом в момент атаки… людей, обращенных в статуи…
Из дальнего конца комнаты раздался голос мисс Сейлор:
— Готово?
— Да, можете подойти к нам, — ответил Эссери.
6
Генри Ли Каридиус, вернувшись домой, открыл своим ключом дверь и, войдя в переднюю, громко позвал жену.
Он нашел ее в маленькой кухоньке.
— Иллора, — оживленно начал он. — Иллора, у меня, кажется, есть шансы на успех… Эта машина с мегафоном, которую Конни Стотт раздобыла у…
Иллора круто повернулась к нему.
— Ты провел с ней все утро, и не успел войти в комнату, как опять про нее…
Каридиус заморгал глазами и подтянулся:
— Вовсе я не провел с ней все утро.
Тут зазвонил телефон, и Иллора вознегодовала еще пуще.
— Вот! Опять она! Каждые полчаса названивает.
— Вот видишь! — воспользовался случаем Каридиус. — Раз она мне звонила, значит, мы не были вместе.
— Ступай, ступай! Спроси, что ей от тебя нужно.
— Ну, ты согласна с тем, что доказательство
— С кем же ты провел все утро?
— С Джимом Эссери, старым школьным товарищем.
— С какой женщиной, спрашиваю я. Ты был с женщиной.
— Да нет… — Он вспомнил Розу Сейлор, запнулся на секунду, потом повторил, что не было никакой женщины.
Иллора окинула мужа пронизывающим взором.
— Так… Кого же ты видел у Джима Эссери?
— Ну, Джима Эссери… его самого, разумеется.
Иллора захлопнула холодильник.
— Какую женщину ты видел у Джима Эссери?
— Ах, в самом деле… там была одна девушка… ее фамилия, кажется, Сейлор.
— О-о! Что за человек! Иди же к телефону. Беги, лети! Представляется случай поговорить с Конни Стотт.
— Что мне Конни Стотт! Пусть она…
— Ступай! Я хочу знать, что ей нужно.
Иллора пошла вслед за Каридиусом в столовую.
Он снял трубку.
— У телефона Генри Каридиус.
До него донесся голос Конни, резкий и прерывающийся:
— Генри, хотите сделать доброе дело и вместе с тем завербовать столько голосов, что вы, пожалуй, действительно пройдете в Конгресс?
— Не слишком ли поздно для привлечения новых голосов? — сказал Каридиус, думая лишь о второй части вопроса.
— Это создаст такую сенсацию, что всякий порядочный человек, еще не голосовавший, пойдет к урнам голосовать за вас.
— Другими словами: чуть ли не все порядочные люди нашего города?.. Выкладывайте, что у вас на уме.
— Дайте под присягой показания против Канарелли и его шайки, и пусть их арестуют.
— Что они сделали? Шантажировали наших избирателей на пункте?
— Нет, тут выборы ни при чем.
— А что же?
— Знаете семью Эстовиа?
— Нет.
— Они варят сироп. Девушка, которая подходила к нам утром, когда вы держали речь, это Паула Эстовиа.
— Ну?
— Так вот: их лавку разгромили, котлы разбили, горячий сироп вылили на пол!
— Какое безобразие! Что же вы хотите, чтобы я сделал?
— Возбудите преследование против негодяев. За вас будут голосовать тысячи людей, все те, которых они шантажировали.
— Для привлечения избирателей, пожалуй, довольно поднять шум вокруг этого дела.
— А почему бы не засадить их в тюрьму! — крикнула секретарь «Лиги независимых избирателей».
— Конни, это невозможно! Разве вы не знаете, что и полиция и судьи подкуплены Канарелли?
— Ну, так я сама подам жалобу на этого щуплого дьявола и…
— Что ж, если вы полагаете, что это повлияет на исход выборов…
— И на этого лицемерного мерзавца полисмена О’Шина, — с негодованием закончила мисс Стотт.
— О’Шина?
— Да.
— Он тут при чем?
— Еще как!