Менты с большой дороги

Серегин Михаил Георгиевич

Дальше пугать Леху было неинтересно. Поэтому все переключились на поиск нестандартных методов решения возникшей проблемы.

– К профессионалу, говоришь? – задумался Санек. – Это, конечно, идея, в Голливуде кого хочешь под что хочешь замаскируют, но я боюсь, что к завтрашнему дню они к нам в Зюзюкинск из Голливуда не доберутся. Пока телеграмму нашу получат, пока визы оформят, пока чемоданы соберут… Нет, не успеют. Даже если полетят на самолете, а не пойдут, как Пешкодралов, пешком.

– Там же океан, – с чувством собственного превосходства постучал по лбу Леха.

Чего-чего, а уж географию он знал прекрасно. В школе

ее вела сосланная за хронические «неуды» после института в деревню молодая учительница математики. Кроме географии и математики, она учила детей пению под губную гармошку, физкультуре и ОЗОЖу (что это за зверь, не знал даже директор школы). На уроках географии, да и не только, девица, покачиваясь на останках стула, без конца и края пилила маленьким хорошеньким рашпилем ногти (спустя время Леха узнал, что это не рашпиль, а специальная пилка для ногтей), яростно жевала жевательную резинку и смотрела картинки в бесконечных потрепанных журналах, а дети занимались своими делами. «Свое дело» Лехи состояло в изучении учебника географии. Это вам не математика, где нет ни рассказов, ни картинок, и даже не русский язык, где в некоторых рассказах пропущены буквы и даже целые слова. В отличие от них, учебник географии был написан добротно, а Леха любил и уважал все, что было сделано правильно и с любовью.

– Если Федор Конюхов океан на надувной лодке переплывает, то и они смогут, – прервал его ностальгические воспоминания голос Саньки. – Но вопрос не в этом. Вопрос в том, чтобы к завтрашнему дню найти в славном, но несколько завалящем городе Зюзюкинске достойного гримера со всеми прибамбасами. У кого есть знакомые гримеры, парикмахеры, визажисты, специалисты по косметической хирургии, артисты на худой конец? Артисты!

Взоры команды обратились на Веню Кулапудова.

– Да вы что? Она же только поступать приехала, – отмахнулся тот. – Глазки рисовать, как все девчонки, умеет, но не более того.

– Неважно. Профессия у человека в крови. Не он выбирает ее, а она его, – встал в позу ораторствующего Ленина Санек. – На себя посмотри. Как бы ты не сопротивлялся, не боролся против очевидного, как не бросался в крайности, профессия стража порядка взяла тебя за поводок и привела в школу милиции. Так что хватай свою Зосю и тащи сюда. Будем консилиум организовывать.

Тащить Зосю не пришлось. Как только девушка узнала, для чего ее хотят видеть товарищи ее товарища, она зарделась от удовольствия и кивнула так, что округлый подбородочек ее легко стукнул по груди.

– У меня знаете какой чемодан грима, париков и костюмов? – счастливо выдохнула она. – Коричневый. Дядька с папой вдвоем тащили. У нас его «мечта оккупантов» называют.

Содержимое чемодана соблазнило бы не только оккупантов, но и престарелую даму с дурным вкусом, девиц младшего школьного возраста со вкусом еще неразвитым и просто любителей наряжаться в сказочных и не очень персонажей. Дело в том, что отравленная сценой Зося подцепила эту заразу в третьем классе средней школы, когда учительнице взбрело в голову устроить на новогодней елке небольшой спектакль. Самой маленькой в классе Зосе досталась роль грибочка, неведомым образом попавшего в зимний лес. Грибочек должен был смирно сидеть под елкой весь спектакль, а в самый ответственный момент, когда к елке начал бы приближаться мужик с пилой, закричать: «Ой-ой-ой!» и смешаться с толпой праздных зрителей.

В чем был смысл

этого образа, Зося не понимала и по сей день. Однако ощущение актерского счастья не исчезало. После был театральный кружок во Дворце пионеров. Спектакли были, естественно, бесплатные, а денег на постановку никто не выделял. Поэтому молодым, фанатично преданным сцене актерам приходилось самим мастерить костюмы, ваять декорации, изготовлять парики и изобретать новые приемы театрального грима подручными средствами. Обычные кружковцы забывали о своих костюмах сразу, как только был отыгран спектакль. Мало кто из них собирался прожить свою жизнь на сцене. И только Зося знала, что костюмы пригодятся ей не раз и не два. Одно дело, когда ты приходишь поступать на артистку лишь с хорошенькой мордашкой и талантом, другое – когда ко всему этому прилагается чемодан собственноручно изготовленных париков и костюмов.

– Этот костюм мышки в «Репке», не пойдет, – любовно перекладывала Зося вещи из чемодана на кровать. – Зайчик – тоже не то, а вот Ивана Сусанина – в самый раз.

Санька тут же нацепил парик Сусанина с пришитой прямо к нему бородой и стал похож на кусок колбасы, поросшей длинной белой плесенью.

– Это мой первый парик, – гордо произнесла Зося. – Первый и лучший. Тогда я носила косу и во имя искусства перекрасилась в белый как лунь цвет и отрезала волосы. Правда неплохо получилось? Жалко, что волосы так безобразно медленно растут. Остальные парики хуже – из мочала и пеньки.

К Санькиной плесени тут же потянулось несколько пар алчных рук. Если этот парик лучший, то каковы тогда из пеньки и мочала? Но Зубоскалин не привык отдавать законную добычу. Он быстро присел, ищущие парик руки красиво сомкнулись над ним домиком в едином крепком пожатии, а сам Санек ужом проскользнул между ног Ганги, благо ноги у того были самые длинные и особо извиваться не пришлось. Кто-то из его товарищей вовремя отпустил руки, кто-то немного притормозил в попытке разобраться, каким, собственно, образом добыча ушла из рук, поэтому ему удалось благополучно выскользнуть за дверь.

Оставшиеся курсанты немного подрыгались, пытаясь как-нибудь рассоединиться. Наконец одно из звеньев цепи ослабло, и домик рассыпался. Зося, вовремя успевшая вскочить на подоконник, восторженно повизгивала в предвкушении погони за Зубоскалиным. Но курсанты повели себя неадекватно. Вместо того чтобы продолжить нечестную борьбу за лучший парик из Зосиной коллекции, они ринулись к чемодану с оставшимися париками и костюмами. Пакля паклей, а выбирать предстояло из того, что оставалось.

* * *

Санек торжествовал. Вот что значит острый глаз, хваткие руки и стремительная смекалка, действующие на уровне подсознания! Эх, ему бы в бизнесмены или в разведчики. А то такое добро пропадает! Для начала он немного запутал следы. Все-таки в погоне за ним участвовали не какие-то дилетанты, а учащиеся третьего курса школы милиции. Такие ориентируются не только на работу зрительных органов, но и на выводы собственной дедукции.

Сначала он рванул в направлении школы милиции, но потом решил, что поступил в высшей степени примитивно. И дилетант догадается, что любое живое существо всегда предпочитает скрываться в родимых стенах, будь то пещера, нора или президентский дворец. Санек резко притормозил и повернул в сторону прямо противоположную – куда бежать, он решит потом, главное, подальше от школы.