Мэри Поппинс с Вишневой улицы
Шрифт:
Но вот наконец подошли они к Собору Святого Павла, который построил много лет назад человек с птичьим именем -- Христофер Рен. (У них дома жил однажды скворец по имени "Христофер".) Наверное, поэтому птицы так любят этот Собор и, конечно, по этой причине рядом с Собором жила старая Птичница.
– - Вот она!
– - вдруг закричал Майкл и сплясал танец дикарей.
– - Перестань паясничать, -- сказала Мэри Поппинс и последний раз взглянула на отражение красных роз в витрине ковровой лавки.
– -
– - Купите птичкам обед! Всего два пенни пакет! Купите птичкам обед! Два пенни пакет!
– - нараспев выкрикивала Птичница одну и ту же строчку, протягивая прохожим пакетики с хлебными крошками.
А вокруг нее порхали десятки, а может, сотни птиц, вились над головой, взлетали и снова падали вниз.
Мэри Поппинс называла всех птиц "воробушки". Все птицы для нее на одно лицо, высокомерно объясняла она. Но Джейн-то с Майклом знали -- никакие это не воробьи, а голуби и горлинки. Среди них были болтливые, суетливые сизые голуби-бабушки; быстрые грубоголосые голуби-дядюшки; трезвонящие "денег-нет, денег-нет" голуби-папы и бестолковые, озабоченные нежно-голубые горлицы-мамы. Так, во всяком случае, казалось Джейн и Майклу.
Птицы кружили и кружили над головой Птичницы, а когда дети подошли, вдруг шумно взмыли вверх и сели на самую макушку Святого Павла, громко гуля и не обращая на Птичницу никакого внимания.
Сегодня была очередь Майкла покупать птицам еду. Джейн покупала в прошлый раз. Он подошел к Птичнице и протянул ей четыре полупенсовика.
– - Купите птичкам обед! Всего два пенни пакет! -- пропела Птичница, вложила ему в руку птичью еду и спрятала полученные монетки в складках широченной черной юбки.
– - Если бы ваши пакеты стоили один пенс, я бы купил два, -сказал Майкл.
– - Купите птичкам обед! Всего два пенни пакет!
– - опять прокричала Птичница, как кукушка, у которой только одна песня -- "ку-ку", "ку-ку", о чем ее ни спросишь.
Джейн с Майклом и Мэри Поппинс высыпали крошки на землю, и скоро птицы сначала поодиночке, потом по две, по три стали слетать с купола.
– - Дура полоротая, -- презрительно сказала Мэри Поппинс, когда одна голубка, клюнув крошку, тут же выпустила ее из клюва.
Но остальные птицы клевали на зависть, громко воркуя, толкаясь и цокая лапками. Скоро все было съедено подчистую -ведь воспитанные голуби ничего не оставляют. Убедившись, что больше есть нечего, голуби одним мощным, рябящим в глазах движением вспорхнули и закружились над головой Птичницы, повторяя на своем языке ее бесконечную песню. Одна голубка опустилась ей на шляпку и села, поджав лапки, -- точь-в-точь украшение на короне. А какой-то голубь принял новую шляпку Мэри Поппинс за розовый куст и сорвал клювом цветок.
– - Ах ты,
– - воскликнула Мэри Поппинс и махнула на него зонтом. Голубь, оскорбленный до глубины души, подлетел к Птичнице и назло Мэри Поппинс воткнул розу в шляпу Птичницы.
– - Начинка для пирога, вот ты кто! -- не на шутку рассердилась Мэри Поппинс. Бросила на него последний гневный взгляд и прибавила, обращаясь к детям: -- Идемте скорее! Давно пора идти.
А голубь только рассмеялся, повернулся к Мэри Поппинс хвостом и презрительно тряхнул им.
– - До свидания, -- сказал Майкл Птичнице.
– - Купите птичкам обед!
– - пропела та, улыбнувшись.
– - До свидания, -- подхватила Джейн.
– - ...всего два пенни пакет! -- закончила Птичница и помахала детям.
Пошли все трое дальше -- дети справа и слева, Мэри Поппинс в середине.
– - А что будет потом, когда все уйдут?
– - спросил Майкл у Джейн.
Он хорошо знал, что будет, но по правилам игры должен спросить у Джейн, ведь это в общем-то ее история.
И Джейн стала рассказывать, а он вставлял то, что Джейн пропускала.
– - Ночью, когда все спят...
– - начала Джейн.
– - ... и на небе зажигаются звезды, -- прибавил Майкл.
– - И даже если не зажигаются, все голуби слетают с купола Святого Павла и прыгают вокруг Птичницы, смотрят, не осталось ли где крошек. И если осталось, клюют, чтобы утром вокруг Собора была чистота. А когда наведут чистоту...
– - Ты забыла, они еще купаются.
– - Да, купаются и чистят перышки. Делают три круга над Птичницей. И после этого устраиваются на покой.
– - Садятся к ней на плечи?
– - Да, и на шляпу.
– - И на корзину с пакетами?
– - Да, и на корзину. Потом Птичница гладит перышки у них на голове и говорит им, что надо слушаться и хорошо себя вести.
– - На птичьем языке?
– - Да. А когда у них начинают слипаться глазки, она расправляет складки своей юбки, как мама-курица крылья, и все голуби и голубки -- порх-порх-порх -- прячутся к ней под подол. Спрячется последний голубь, она начинает покачиваться, кудахтать над ними, они засыпают и крепко спят до утра.
Майкл счастливо вздохнул. Он любил эту историю и мог слушать ее без конца.
– - Это все правда, верно, Джейн?
– - как всегда, спросил он.
– - Нет, -- ответила, как всегда, Мэри Поппинс.
– - Да, -- сказала Джейн. Она лучше все знала.
Глава 8. Миссис Корри
– - Два фунта сосисок. Самых лучших, свиных, -- сказала Мэри Поппинс.
– - И поскорее, пожалуйста, мы очень спешим.
Мясник был толстый и красный, как его сосиски. Просторный фартук в белую и голубую полоску облегал его большой живот. Характер у него общительный. Облокотившись о деревянную колоду, он с восхищением смотрел на Мэри Поппинс.