Месть Роха
Шрифт:
Он склонился над рюкзаком и, чуть повозившись с застежками, осторожно разложил его на земле, как раскрытую книгу, показывая всем то, что лежит внутри.
А там… в специальных кармашках находилось несколько десятков разноцветных металлических цилиндриков длиною с ладонь и толщиною в три пальца.
— С этим оружием надо быть очень и очень осторожными! — продолжал наставлять всех Краме и, аккуратно вынув из одного кармашка цилиндрик, поднял его над головою, демонстрируя отряду.
— В радиусе трех метров его разрушительная сила сметает всё на своем пути, не оставив ничего живого; в радиусе
Командир с цилиндром в руках прошелся вдоль строя, давая возможность каждому хорошенько разглядеть это странное оружие. На обеих половинках металлического корпуса было начертано две цветные полоски, которые располагались на небольшом расстоянии друг от друга.
— Как вы все успели заметить, этот цилиндр состоит из двух частей: на каждой части у вас есть синяя и красная чёрточки. Чтобы привести его в боевое состояние, необходимо соединить обе чёрточки в одну линию, и тогда, чтобы бросить его в цель, у вас останется всего пять секунд. Затем он либо взорвется у вас в руках, и вы гарантировано погибнете, либо зашвырнёте во врага и убьете его.
Краме опустил забрало шлема, осмотрелся вокруг и, обнаружив подходящую цель, уверенным движением соединил обе части цилиндра и, коротко замахнувшись, метнул его куда-то далеко в кусты на противоположной стороне поляны. Цилиндр пролетел метров сорок, ударился о ствол дерева и скрылся в кустах.
Среди листвы что-то ярко сверкнуло и так оглушительно громыхнуло, что перепуганные кирги сперва присели на лапы, а затем с возмущенным стрекотом стали подпрыгивать на месте и пытаться разбежаться в разные стороны, и разбежались бы, если бы их не стреножили. Ствол дерева, под которым рвануло, переломился пополам и, ломая ветки, завалился в сторону леса.
— Фурс, присмотри за рюкзаком, — бросил Краме своему заместителю и, не оборачиваясь, направился через поляну к дальним кустам. — Все остальные, за мною!
Там, где раздался взрыв, обнаружилась небольшая воронка, перерубленный в лохмотья ствол дерева и окровавленные части какого-то крупного зверя, затаившегося на краю поляны.
— Смотрите внимательно и запоминайте, какая разрушающая мощь заключена в этих цилиндрах.
Дав возможность внимательно рассмотреть последствия взрыва, Краме с отрядом снова вернулся к своему рюкзаку.
— Выдаю каждому по одной. Пока не соедините обе чёрточки, они не взорвутся, но обходитесь с ними так же бережно, как со своими драгоценными яйцами! Всем всё понятно?!
Послышались смешки, нестройный гул голосов и отдельные выкрики:
— Понятно.
— Чего уж там непонятного…
— Мы ж не дети несмышленые…
Весь день провели в седле, только один раз остановились на короткий привал, чтобы дать отдых натруженным ногам и спине. Сорем уже более-менее приноровился к седлу и не так изнывал от усталости, как это было в первый день погони.
Время от времени он украдкой поглядывал вверх, один раз ему посчастливилось, и он всё-таки заметил высоко в небе воздухолет. Пилот, вероятно, вел разведку с воздуха,
Немудрено, что после обеда Краме улыбнулась удача: шедшие впереди основного отряда ловцы наткнулись на явно рукотворную просеку, и, судя по состоянию идеально ровных срезов, прорубленную всего пару дней назад.
Несмотря на общую усталость, воодушевленный командир погнал весь отряд вперед, пока не вышли по этой просеке на берег достаточно широкой реки.
Приказав разбивать лагерь, Краме в одиночку удалился в лес, и его не было минут десять. Когда вернулся, позвал к себе Фурса и старших групп.
— Сворачивайте лагерь! Ночевать сегодня будем под крышей, на той стороне реки. Готовьте плоты, пока не начало темнеть.
Чужаки
Разомлевший после бани Хохе развалился на лежанке и лениво посматривал на своих жён, ловко нарезающих хорошо пропеченное к ужину мясо. Обе в легких полупрозрачных домашних платьях, под которыми легко просматриваются округлые бёдра, крепкие ровные ноги и груди. Староста блаженно улыбнулся, вспомнив, как каких-то полчаса назад они скребли его тело пропитанными горячей водой мочалками, потом натирали маслом ситья и под конец, не сговариваясь, поиграли с ним в «нежный шепот», загоняя на верх блаженства и доводя до судорог в конечностях.
Теперь он с вожделением посматривал на них и всерьез подумывал над тем: не испить ли им всем троим после ужина настойки срово и устроить шабаш до утра, как это бывало в молодые годы. Можно и без настойки, но ощущения будут уже не те, да и жён пора порадовать…
— Жемун! — позвал он старшую жену. — Приготовь три порции срово. Хочу после ужина поиграть с вами в «хозяина и испуганных наложниц». Как вы на это смотрите обе?
Жёны переглянулись и широко улыбнулись.
В дверь кто-то громко постучал.
— Кто там?! — рыкнул недовольный староста.
— Это я, Бельмир! — громко ответили за дверью. — К деревне приближается отряд, двадцать человек, все на корги! Идут с факелами.
— А, чтоб их!.. — в сердцах рявкнул староста и посмотрел на Жимун. — Тащи рубаху и мою накидку. Шляются тут по ночам…
Женщины юркнули в соседнюю дверь, а Хохе направился к выходу.
Что-то неспокойно стало в их краях. То чужаки носятся туда-сюда на своей самодвижущейся лодке, как будто у себя дома, то посланники, то какие-то отряды…
— Дай сигнал, чтобы все были наготове. Мало ли что… оно, конечно, с факелами, но всё же…
Воин, кивнув, унесся в темноту, а Хохе вышел на крыльцо и взглянул в сторону далекого леса.
Там, по дороге среди болот и трясин, тянулась длинная змейка из факелов в направлении их селения.
Сзади тихо подошла Жимун и, тронув за плечо, подала ему чистую рубаху и накидку.
— Позови Люинь, — не оборачиваясь, бросил он, не отрывая взгляда от приближающейся огненной змеи.
Жена ушла, а Хохе поспешно влез в рубаху и набросил на плечи накидку.