Между нами. На преодоление
Шрифт:
Ожидаемо застываем в этом мгновении. Понятия не имею, как теперь с ним себя вести. Не убил, не проучил за выходку — я все это время была благодарна, но и надеялась, что больше мы не пересечемся.
И внезапно... Александр мне кивает. В знак приветствия.
Его собеседник, сидящий ко мне спиной, прослеживает жест и оборачивается. Ленно. Хищно. Ровно к тому моменту, как я автоматически киваю в ответ Богодухову.
Вот тут-то я и зависаю окончательно, мгновенно узнавая своего соседа.
Вопросы,
Господи, Мирон тоже какой-то криминальный авторитет?!
Я, что, талантливый камикадзе, нарвавшийся на двух... эм... как там сказала Рада — не очень добропорядочных граждан?
Сдерживаюсь, чтобы не застонать в голос от странного ноющего предчувствия полной задницы в жизни.
Этот неожиданный тандем в «Оазисе» сбивает меня с толку.
И все же я спокойно отворачиваюсь и делаю вид, что ничего не происходит.
Ловлю в фокус Раду, двигающуюся по сцене, и только сейчас понимаю, что в ней присутствует нетипичная скованность. Похоже, её тоже выбил из колеи визит давнего сталкера, о котором она мечтала забыть. И до этого дня неплохо получалось.
Сбегать обратно в кабинет будет явным малодушием. Я делаю несколько шагов и фактически прячусь за барной стойкой в нескольких метрах от творящего бармена. В трансе неотрывно слежу за его действиями, пока парень не роняет блюдце с нарезанным лимоном. Очухиваюсь и в неловком молчании отвожу глаза. Возможно, мое пристальное внимание заставило его нервничать. Откуда ему знать, что я смотрю не на него, а куда-то сквозь, зарывшись в свои раздумья?..
— Бутылку «Macallan». Пятнашку, — тараторит подошедший официант.
— Дай угадаю — за четвертый столик? — самодовольно усмехается бармен, протирая стекло запрашиваемого виски.
— Кажется, Дух сегодня гудит, — отвечают ему с предвкушающей в ожидании хороших чаевых улыбкой.
Как живо ощущается радость персонала от возвращения щедрого завсегдатая.
Этому событию не радуемся только мы с Радой.
И стоит только подумать о ней, как девушка неожиданно появляется передо мной по ту сторону стойки и плюхается на высокий стул:
— Дань, бокал «Бирр».
— Два бокала, — немного поколебавшись, подхватываю я и занимаю место рядом с Радой.
Нонсенс. Пить в рабочее время!
Легкое французское вино, чаще используемое для аперитива, нам с певицей не помешает выполнять свои обязанности остаток вечера, но это всё равно выходит за рамки допустимых правил поведения.
Общеизвестный факт — правила надо нарушать. Хотя бы раз в десятилетие. Да и Габил уже уехал.
— Угощаю, — коротко бросает моя «собутыльница» и кладет банкноту на столешницу.
Молча киваю в знак благодарности, не считая верным спорить, и принимаю свой напиток.
Ох уж это действенное «Чем меньше женщину мы любим…». Раду безусловно можно принять в клуб жертв данного явления. Если уж не влюбленность, то интерес к этому мужчине она точно испытывает.
Я незаметно вздыхаю и откладываю едва тронутый бокал. Сложно объяснить, какой коктейль плещется у меня внутри. Это и вина перед Богодуховым за то, что грешила на него из-за случая с нашим однодневным закрытием, и стыд за свое поведение, и сожаление, что вмешалась, раз уже девушке он нравится…
Под ребрами тоскливо ноет — я и здесь напортачила.
Бесшумно сползаю и отправляюсь в кабинет, чтобы заглушить чувство потерянности работой.
Из ресторана выхожу последней в первом часу ночи и устраиваюсь в подъехавшем такси. Как всегда, уставшая и сонная.
По дороге ещё как-то обрывками возвращаюсь к сегодняшнему неожиданному тандему, а уже дома после вожделенного горячего душа забываюсь сном.
Не сказать, что сплю я чутко. Но мгновенно просыпаюсь, сквозь дрёму услышав возню в замке. Кто-то настойчиво пытается попасть ко мне домой.
Страх парализует, выбивая воздух из легких. А когда из-за его нехватки начинаю задыхаться, сердце несется вскачь, больно ударяясь о ребра. Сотни сценариев проносятся перед глазами. Уже вижу свой истекающий кровью труп на полу… Или свернутую шею…
Умом понимаю, что промедление реально может стоить мне жизни, а сделать ничего не могу. Оцепенение плотным туманом обволакивает тело, мешая двигаться.
В замке моей двери продолжает елозить ключ.
Достаточно долго… …чтобы я вернулась в адекватное состояние.
И осознала, что воры и убийцы так не работают — не медлят, играясь с механизмами. Взламывают быстро, ловко и бесшумно.
Откидываю одеяло и встаю, приближаясь к порогу с опаской. Сглатываю и осторожно заглядываю в глазок.
А потом разом выдыхаю всю скопившуюся в груди панику. И отпираю дверь.
На меня оторопело смотрят абсолютно шальные серые глаза.
Сердито зеркалю это действие, уставившись на непрошенного визитера.
Мирон смаргивает, будто пытаясь отогнать видение, а как только понимает, что я не плод воображения, изумленно таращится, проходясь по мне сверху вниз.
Вспыхиваю, прекрасно зная, как выгляжу в крохотных пижамных шортах и майке. Да и какая, к черту, разница! Я чуть не умерла от страха, сейчас мне не до переживаний о целомудренных одеяниях.