Межлуние
Шрифт:
Часовые вытянулись в струнку, а всадник небрежно надломил пальцами поля шляпы, обозначив свое почтение соплеменникам.
— Скажите, амиго, вы не видали здесь священника и вдову? — Уточнил он у них, склонившись к передней луке и держась за рожок седла левой рукой.
— Капитан, они пошли вдоль по улице.
— Грасьяс, амиго, — оскалился офицер.
Миновав заставу, его глаза на мгновение зажглись темным огнем бушующего гнева. Солдаты Протектората послужат в его игре теми пешками, которыми он загонит в угол двоих беглецов. Что он с ними сделает,
Не подозревая о приближении врага, Торе и Аэрин свернули с главной улицы к старинной церкви, за которой расположился приход.
Архиагент поставил на крыльцо ее чемодан и вежливо постучал. В окно выглянул юный послушник, поспешивший раскрыть незапертую дверь и, приветственно поклонившись, в ожидании посмотрел на старшего по сану клирика.
— Святые Лики направил меня в этот город, и привели к вашему порогу, чтобы я смог поговорить с наставником прихода.
— Одну минуту, педро.
Торе прищурился, еще раз оценив их маскировку. Надо признать, все это действительно было похоже на правду. Они пришли к единогласному мнению, что роль вдовы ей подходила больше любой другой: темная одежда надежно скрывала синяки и ссадины, которые могли разрушить образ несчастной илинийки. Этим же можно было объяснить и ее немногословность, и наличие спутника в лице Торе. Аэрин мельком подняла на него глаза, блеснувшие из-под вуали, и тут же опустила их вниз, наклонив голову.
— Здравствуй, брат. Чем приор Поллий может облегчить тебе жизнь?
Глаза приора скользнули по фигуре девушки, задержавшись на стальном Лике Строгости, подвешенном к нашейной цепочке.
— Светлого вечера. Меня зовут Торе, а эту убитую горем девушку Аэрин. Как видите, я оказался в непростом положении. Мне поручили сопроводить леди до ее семьи, и она вынужденно избегает постоялых дворов, не желая притягивать к себе внимание.
— Понимаю.
Приор осмотрел своих гостей и нашел несколько деталей, составивших общую картину произошедшей трагедии столь ярко, как будто он был знаком с ними несколько лет. От него не укрылось и то, что некоторые элементы гардероба были намеренно выставлены напоказ, отводя взгляд от гораздо более важных деталей.
— Какая семья ее преследует? — Убежденный в правильности своих выводов, спросил старший клирик.
Аэрин испуганно вскинула голову, разом подтвердив его опасения.
— Миллениум, — неохотно ответил Торе, который не мог промолчать или, тем более, соврать.
Брат Поллий понимающе вздохнул.
— Они не осмелятся пойти против Ликов. Вы правильно поступили, уважаемый Торе. Никто не обеспечит вдове более надежного покровительства, чем Купол. Входите, и найдите утешение в милости Ликов.
— Воистину, — отозвался Торе.
Приор выделил им две комнатушки на втором этаже пристройки и озаботился накормить визитеров, не смотря на миновавшие часы вечерней
— Не откажите в просьбе о посещении храма.
— Ключи всегда при мне. Идемте, брат.
Клирики вышли под открытое небо и направились к старинному костелу, украшавшему эту часть Латероля. Бросая мимолетные взгляды на младшего по сану, приор заметил напряжение, сковывавшее немного резкие движения Торе. Его бесстрастное лицо наводило на размышления о соответствующем Лике, должно быть, полюбившемся ему паче иных. И тем более от внимания не укрылась внутренняя боль, которая не могла быть вызвана лишь одним сопровождением вдовы. Что могли увидеть эти покрасневшие от пыли глаза, отражающие пламенеющий закат, если в них угадывалась израненная душа, стремящаяся найти покой?
Все время, пока Торе стоял пред алтарем, Поллий задумчиво перебирал четки и размышлял над акцентом собрата. Был ли он в прошлом одним из тех солдат, что сейчас разрушали размеренную жизнь города, но в конечно счете избравшим иной путь?
— В ваш храм поступают пожертвования от Миллениум? — Тихо спросил Торе, закончив молиться, как думал Поллий.
— Как и от Ромской Курии. Его Высокопреосвященство кардинал Клемео родился неподалеку от этого храма и здесь начинал свою службу. Мы независимы от кровожадных семей.
Торе в молчании склонил голову, но от приора не скрылся выдох облегчения.
— Слава Ликам.
Они покинули резные своды и оказались во власти незаметно подкравшейся ночи.
— Желаю вам хорошо выспаться.
— Благодарю вас, приор, я нашел утешение в ваших словах.
Говоря это, Торе не знал, как изменится обстановка в ближайшие часы. Укладываясь на узкую кровать, он и не думал, что его сон будет прерван барабанным стуком в дверь прихода.
С большим трудом воспринимая происходящее не как кошмар, а как неприглядную явь, архиагент поспешно натянул на себя одежду и тихо постучал в дверь Аэрин.
— Кто там? — Донесся испуганный голос девушки.
— Твой друг. Собери чемодан, а я уточню причину шума.
Спускаясь вниз, клирик уже слышал неразборчивое илинийское бормотание. Свет свечи касался взволнованного мужчины в мятом камзоле и всклоченными волосами, оставляя его ноги в густой тени. Мелькающие в отчаянной жестикуляции руки, отбрасывающие на стены причудливые тени, дополняли картину неожиданного визита.
— Что случилось? — Уточнил Торе у послушника.
— Синьор говорит, к нему ворвались эспаонцы.
— Интересно, — мгновенно взбодрился клирик, — где они сейчас? — Обратился он к господину.
— На постоялом дворе! Они уже перевернули там все! — Запричитал темпераментный гость.
— Это в квартале отсюда, — пояснил послушник.
— Что им нужно?
— Они кого-то ищут! Падре, скажите, что нам делать?!
— Вы уже послали за приором?
— Да, брат.
— Хорошо, мне пора идти.
Не тратя более времени на разговоры, Торе вернулся к Аэрин и, захватив скудные пожитки, выбежал с ней на улицу.