Мифология русских войн. Том I
Шрифт:
И сегодня в белорусских учебниках об этом триумфе «русского мира» пишут так:
«Чаму ў Беларусі маскоўскага цара Івана ІV называюць Жахлівым?
Маскоўскі цар Іван ІV (1530–1584) увайшоў у беларускую гісторыю як захопнік і кат: распачаўшы вайну супраць Вялікага Княства, у 1563 годзе захапіў Полацак, у якім чыніў жудасныя забойствы, дзесяткі тысяч людзей выводзіў у няволю, рассылаў па Беларусі карныя аддзелы для расправы над простым людам. За 16 гадоў панавання ягоных ваяводаў на Полаччыне край гэты настолькі здзічэў і абязлюдзеў, што на аднаўленне яго давялося браць людзей з іншых мясцінаў Беларусі» [531] .
531
http://slovo.ws/urok/historyofbelarus/150/046.html
Ср. слова комментатора в моем блоге:
«Чётко прослеживается в российской историографии отрицание какой-либо субъектности у земель Беларуси. То тут якобы была Киевская Русь (хотя на деле была череда войн с Киевом на рубеже 9–10 ст, до появления у Киева проблем побольше, потом полоцкий князь правил в Киеве, дальше
https://diak-kuraev.livejournal.com/3480704.html?thread=607007104#t607007104
Эпизод из 17 века:
В августе 1654-го года Московские войска подошли к стенам Могилева. Могилев не стал сопротивляться и 25-го августа открыл ворота города. Царским указом за Могилевом остались все привелеи и Магдебургское право, которым город пользовался в составе Литовского княжества.
Первоначально горожане даже помогли оставленному в городе московскому гарнизону в трёхмесячной обороне Могилева от подошедших войск Януша Радзивилла. Но как только московиты почувствовали, что Могилев остался за ними, отношение к захваченному городу изменилось. Он был лишен всех прежде дарованных привелеев и свобод. Через 6 лет терпение горожан иссякло. В ночь на 1-е февраля 1661-го года, по секретному указанию магистрата, жители Могилева, в чьих домах обитали московские стрельцы, выкрутили кремни из их ружей, и достали свое оружие из тайников. Горожане настолько ненавидели оккупантов, что во всём большом городе не нашлось ни единого предателя, который бы сообщил московитам о готовившемся восстании. Утром 1-го февраля магистрат и почетные граждане собрались в Ратуше, с собой они принесли оружие, которое спрятали под одеждой, и стали ждать сигнала к началу восстания. Московские солдаты, обычно толпами гуляя по рынку, в то утро, по своему обыкновению, начали отбирать пироги у торговавших ими женщин. На крики торговок из ратуши с большим мечом, которым обычно орудовал палач, выбежал бурмистр Язеп Леванович. Перекрестившись, с криком «Пора! Пора!» он бросился на московских солдат, а следом за ним последовали и все остальные горожане. Это и был сигнал к действию: тут же зазвонил вечевой ратушный колокол, и колокола колокольни Богоявленского братского монастыря, поднимая общегородскую тревогу. По всему городу жители нападали и били москвичей. Спустя три часа семитысячный московский гарнизон был почти весь уничтожен.
Место, где тела убитых московитов похоронили, теперь называется «площадь Орджоникидзе», а до середины XX века это место носило название «Касьцярня» («костер»).
В благодарность за освобождение города король подарил бурмистру Левановичу герб и новую фамилия Пора-Леванович. Приставка, разумеется, взялась от его клича «Пора! Пора!», который и послужил сигналом для восстания [532] .
Или: «Ян Казимир в награду за особенную верность королю и Речи Посполитой, оказанную монахами Буйницкого монастыря во время Московского нашествия, и за возвращение мирными средствами под королевскую власть некоторых жителей Белоруссии, перешедших на московскую сторону, в бытность свою в Могилеве в 1664 году освободил от взноса в 40 копеек грошей литовских, который этот монастырь платил за мельницу» [533] .
532
Записки Игумена Ореста // Археографический сборник документов, относящихся к истории Северозападной Руси. Том 2. Вильна, 1867, сс. XVII–XIX.
https://www.sedmitza.ru/data/2015/12/09/1237992796/ASZR_2.pdf
533
Археографический сборник документов, относящихся к истории Северозападной Руси. Том 2. Вильна, 1867. С. 13. (Третья пагинация).
Сын антиохийского патриарха Макария диакон Павел Алеппский в своем интереснейшем путевом дневнике записывает то, что ему с гордостью и радостью рассказывали его московские собеседники. Цифры там могут фантастическими, но не он их придумал. Важно, что сама рамка восприятия и оценки определенных событий заданы ему именно московским официозом [534] .
Итак, факт: армия царя Алексея Михайловича после долгой осады в 1654 году все же отбирает польский Смоленск.
534
«Патриарх Никон сообщил нашему учителю, что царь взял для себя из областей, которые не покорились мирно, 300.000 пленных; всех их забрали в горах и в лесах, чтобы заселить ими большую часть домов в столице и деревни, обезлюдевшие со времени моровой язвы».
Московские конфиденты диакона Павла (точнее, его отца) и его собственное православное мировоззрение дорисовывают следующую оценочную картину:
«В Смоленске младенцев евреев, армян и ляхов клали в бочки и бросали в Днепр, ибо московиты до крайности ненавидят еретиков и язычников. Всех мужчин избивали беспощадно, а женщин и детей брали в плен. В плен было взято более 100 000… Восемь мальчиков и девочек продавали за один рубль. Что касается городов, сдавшихся добровольно, то тех из жителей, которые приняли крещение, оставляли, обеспечивая им безопасность, а кто не пожелал креститься, тех изгоняли. Что же касается городов, взятых мечом, то истребив в них население, московиты сами селились в них» [535] .
535
Архидиакон
Кстати, прадед русского композитора М. И. Глинки, смоленский шляхтич Викторин Владислав Глинка, в 1654 г. принял русское подданство и перешел в православие.
Стоит ли удивляться, что даже во время краткосрочного наполеоновского похода 1812 года вглубь Российской Империи белорусское общество успело мобилизоваться под французские знамена и предоставило ему около 12 000 штыков и сабель [536] . Зато Литовский уланский полк из армии Багратиона при отступлении частично разбежался («пропали без вести 3 офицера и 117 нижних чинов») [537] .
536
См. Лякин В. А. Белорусские солдаты Наполеона. Смоленск, 2017.
537
Там же, с. 107.
Про завоевания других, не-славянских земель, речь шла выше.
В былые времена вообще агрессию не прятали и ею гордились.
В послании Ивана Грозного королю Сигизмунду ІІ Августу, написанном от имени князя И. Д. Бельского в 1567 г., полный титул царя заканчивается словами: «и многих земель обладателя и всегда прибавителя» [538] .
Спустя три века русские историки и генералы спокойно писали: «Уничтожение Польши положило на многие годы предел распространению на востоке Европы нравственной заразы, проповедуемой Французской республикой» [539] .
538
Послания Ивана Грозного. М.,-Лд., 1951, с. 241. Выражение «всегда прибавитель» восходит к латинскому semper augusus и заимствовано, по-видимому, из титула императора Священной Римской империи. Непосредственным источником могла быть переписка Ивана Грозного с императором Максимилианом ІІ, где тот именуется «всегда прибавитель» (Послание Ивана Грозного Максимилиану ІІ 1572 г. // РИБ. Т. 22: стлб. 75, № 10). Вместе с тем, в актуальных условиях того времени, когда писалось послание королю Сигизмунду, слово прибавитель в царском титуле имело очевидный политический подтекст: шла Ливонская война, и русские войска ко времени написания письма захватили значительную часть территории Великого княжества Литовского. Вскоре, правда, царю Ивану пришлось стать «убавителем» своих непрочных западных завоеваний.
539
Михайловский-Данилевский А. И. История войны 1799 г. между Россией и Францией в царствование императора Павла I» том 1. Спб., 1853, с. 14.
Манифест, которым император Александра I 20 марта 1808 года провозгласил «навечное» присоединение Финляндии к России, честно гворил: «Страну, сию оружием Нашим таким образом покоренную, Мы присоединяем отныне навсегда к Российской империи, и вследствие того повелели Мы принять от обывателей ее присягу на верное престолу Нашему подданство» [540] . «Провидение споспешествовало храброму воинству Нашему в обладании сей страны», — продолжал тот же в обращении к жителям Финляндии 5 июня того же года [541] .
540
Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Том 30. 1808–1809. СПб., 1830, с. 146.
541
Шиловский П. Акты, относящиеся к политическому положению Финляндии. СПб., 1903, с. 133.
В 1849 году австрийский фельдмаршал благодарил русского генерала:
«После всех победоносных подвигов союзных армий, Российской и Австрийской и обоюдного их содействия, можно ожидать, что положен счастливый конец вооруженному восстанию венгерского народа» [542] .
Император Александр II в 1864 году учредил медаль «За покорение Западного Кавказа» [543] . Ранее, в 1860 году, им же была учреждена медаль «За покорение Чечни и Дагестана». В 1876 году появилась медаль с ясным именованием этих событий:
542
Русский архив. 1886 № 2, с. 224.
543
Среди других медалей 19 века: «За взятие приступом Варшавы 1831»; «За усмирение польского мятежа 1863–1864»; «За усмирение Венгрии и Трансильвании 1849»; «За покорение Чечни и Дагестана в 1857–1859 годах».
Отмечу различие в именовании государственных военных наград. Президиум ВС СССР 1 мая 1944 учредил медаль «За оборону Кавказа».
«За покорение Ханства Кокандского». В 1896 году по указу императора Николая II учреждена медаль «За походы в Средней Азии 1853–1895». Она интересна тем, что на ней вензели четырех русских императоров — Николаев 1 и 2 и Александров 2 и 3. Тем самым подчеркивалась преемственность и настойчивость Петербурга в овладении этим регионом мира.
Генерал Куропаткин написал книгу «Завоевание Туркмении. (Поход в Ахал-теке в 1880–1881 гг.). С очерком военных действий в Средней Азии с 1839 по 1876 г.» (СПб., 1899). Для примера — фраза из этой книги русского министра обороны: «…это поражение русских войск тяжело отозвалось на положении нашем во всей Азии. Покоренные нами народы подняли голову» (с.101).