Милана Грей.2

Кудрявцева Д. А.

– Она не глупая, но годы берут свое: неосторожность, наивность, – сказала мадам Греми.

Ее голос переместился после пару четких шагов. Мадам Флор громко высморкалась и чуть

притихла.

Мистер Фаст громко цокнул, я могла поклясться, что он еще и закатил глаза. Как жало

человека, который не знает сострадания и не уважает чужие чувства. Но не может же

быть, что в мире не существует человека, на которого Блек Фасту, даже с таким жестким

характером, не

наплевать.

– Я знаю многих, кто, узнав, встал бы на ее сторону! – вмешался Эван. По

одновременному громкому стуку костылей, я догадалась, что он встал, даже вскочил со

стула.

– Молчи, герой! Тебе сломанной ноги мало? – воскликнул Блек Фаст.

– Эван, мы не можем подвергать учеников опасности, – спокойным голосом

перефразировал директор слова учителя Темного волшебства.

– Ну, а что тогда делать? – поник Эван. Судя по резкому звуку, изданному чиркнувшими

по полу костылями, он сел.

– Будем ждать, – ответил Эльбрус Волд.

– Чего? Чуда? – сорвался Джеймс.

– Мистер Логон, – только и сказал директор.

– Простите, мистер Волд, просто я не хочу, чтобы пострадала она или кто-то еще.

– Будем ждать помощи.

– Мистер Волд, не будем обманывать себя. Министерство ничего не сделало, когда мы

сообщили о нападении бездушного на учеников, хоти они знают, что у нас в школе учится

Полукровка.

Я покосилась на Оливию, она только примкнула ухом ближе к двери.

– Мы даже не успели им сообщить, – тихо сказала мадам Греми.

– Совет министров в страхе перед бездушными, да что там совет, сама королева в страхе!

– вмешался Блек Фаст.

– Дадим им время, – бессильно выдохнув, сказал директор. – Собрание окончено. Всем

спасибо.

Оливия и братья Вармент сорвались с мест, но вовремя вспомнили про меня, мало

скоростную. Громкие шаги разгневанного учителя Темного волшебства приближались, подкидывая дрова в огонь, который назывался «страх быть замеченными». Фред

подхватил коляску за ручки и, громыхая по неровностям каменного пола, повез меня

прочь от двери. Мы умчались далеко, за два поворота от коридора, ведущего к

роскошным дверям с фениксом, и только потом остановилась. Оливия рухнула на

деревянную лавку и, держась рукой за грудь, глубоко дышала. Фред согнулся и пытался

восстановить дыхание. Оливер, жадно вдыхая носом воздух, облокотился о стену и сполз

по ней на пол.

– С такой скоростью… – начал Оливер, задыхаясь и ненасытно глотая воздух ртом. – Мы

бы получили Превосходно по бегу и побили все мировые рекорды.

Подслушанный разговор о Полукровке не выходил у меня из головы.

Фред так на меня

посмотрел, что я сама поверила, что виной всему. Слишком мало я знаю о своем

прошлом… И слишком мало я знаю, кто такие Полукровки, что врать, я вообще не знаю

кто это такие. Я боялась быть всему виной, боялась быть Полукровкой. Я развернулась и

поехала прямо по коридору.

– Милана, ты куда? – спросила Оливия, тяжело поворачивая голову в мою сторону.

– Я не собираюсь… – я прервалась, подбирая слова, – выжидать с опущенными руками, -

сказала и поехала дальше.

Я вкатила в библиотеку. Миссис Кар, заметив мой проезжающий затылок, привстала со

стула, отложив вязание.

– Вам помочь? – спросила она.

– Да, я… – развернувшись, начала я, но побоялась выдать себя. – Нет, спасибо.

Подскажите только, где словари?

– Во второй секции все словари, – сказала она и села, но за вязание не принялась.

– Спасибо.

Я развернулась и поехала, еще долго ощущая на себе любопытный взгляд. Библиотека

была пуста, никому не было дело до книг сегодня. По огромной комнате раздавался

шорох колес и стук спиц для вязания миссис Кар. Завернув во вторую секцию, я катила

кресло вдоль высоких полок с книгами, пропахшими старостью и краской, к шкафу с

выгравированным на табличке словом «Словари», проводя по коркам книг на нижних

полках пальцами, по мягким, твердым, дряхлым и новым обложкам. Подъехав к нужному

шкафу, я глазами пробежала по книгам: первые две полки – орфографические словари; третья полка – словари антонимов; четвертая – словари синонимов; пятая и шестая полка

были забиты фразеологическими словарями, а вот на седьмой, девятой и десятой было

то, что мне нужно – толковые словари. Я поближе подъехала к самому толстому словарю

– А. Ворда, потянулась за ним. Кончики пальцев беспомощно теребили шершавую

обложку. Поудобней упершись рукой об подлокотник коляски, пыхтя, я чуть привстала и

потянулась за книгой. Левая рука дрожала, еле удерживая весь мой вес на себе. Я слабо

схватила край книги, но чья-то рука с тонкими, длинными пальцами опередила меня.

Владельцем изящной руки, похитившей мою книгу, была Оливия, по бокам от нее грозно

стояли братья Вармент.

– Неужели ты думала, что мы будим «выжидать с опущенными руками»? – остро

улыбаясь, процитировала меня Оливия и протянула словарь, который я так упорно

пыталась достать.

– Конечно, нет, – соврала я и слабо улыбнулась. Была такая мысль, мимолетная, но была.