Милана Грей.2
Шрифт:
– Но от меня тут нет никакой помощи.
– Нету, но почему бы не помочь тебе?
– Подозрительно, но я согласна, – сказала я и пожала Коннону руку.
Его очень крепкое рукопожатие и хруст моих пальцев привели меня в удивление. Какой-
то он странный. Я так думала не потому, что его рука посильнее моей будет, нет, это тут не
причем. Все в нем противоречило: он был нелюдим, но смог меня легко уговорить; имел
мрачный вид, но у него
предложил мне безвозмездную помощь, но рукопожатие выдавало его жесткий характер.
– Обсудим? – предложил он, не скрывая самодовольной улыбки.
Коннон пригласил выйти на аллею. Вздрогнув от предвидимого холода, я укуталась в
мягкий, упавший с плеч плед и выехала на подтаявший снег, пряча кеды под покрывало.
Мы нашли место, скрытое от ненужных глаз и ушей в полупустой аллее. Коннон
облокотился об дерево, скрестил руки и начал говорить так, будто давно уже все
придумал:
– Мистер Блек Фаст имеет ко мне некоторое доверие, и я не думаю, что ему понравится
то, что я тебе помогаю. Чтобы не возникло слухов и подозрений, я предлагаю
тренироваться ночью в саду за школой…
– Но как? – перебила я. Коннон не обратил на это никакого внимания и, перебив, продолжил:
– Хотя, главные ворота закрыты… Нет, я, конечно, знаю как выбраться в сад. Есть одно
место. Что у тебя с ногами?
Инвалидное кресло как-то не вписывалось в его план. Не скажу же я ему, собравшемуся
меня учить заклинаниям от темных магов, что катаюсь на инвалидной коляске только из-
за того, что пробежалась по стеклу. Лучше промолчу насчет этого.
– Это ненадолго.
Коннон равнодушно оглядел меня в инвалидной коляске и продолжил:
– Я не хочу брать количеством, возьмем качеством и эффективностью, – сказал он, а
потом через выдержанную паузу добавил: – Если ты что-то знаешь или узнаешь, то
расскажи мне это.
Он не имел в виду заклинания. «Как мне самой хотелось узнать больше», - подумала я.
Коннон посмотрел мне через плечо и, отпрянув от дерева, попрощался:
– Еще увидимся. Пока, – сказал он и поторопился меня покинуть.
Я обернулась: ко мне шли Оливия, Фред и Оливер. Оливия щурилась, пытаясь разглядеть
быстро удаляющегося Коннона.
– Кто это? – спросила она, подойдя. Фред смотрел ему вслед, а Оливер подозрительно
рассматривал меня.
–Да там… – протянула я.
– Ладно, – сказала Оливия, взглянув на прячущуюся за стеной тень моего нового
знакомого, она перевела на меня взгляд и сообщила: – Тебя медсестра ищет.
В последнее время мне стало казаться, что я плохо знаю свою подругу и, каждый
ожидая от нее любопытных расспросов, ошибаюсь.
Она взялась за железные ручки и повезла меня в больничное крыло: тут я уже не
сопротивлялась и даже не ворчала по этому поводу. Мои мысли были слишком заняты, чтобы сейчас еще и спорить с подругой о том, что я самостоятельно могу добраться куда
захочу.
Мы шли по внутреннему коридору, когда услышали громкие возмущенные голоса в
кабинете директора. От неловкости мы остановились и переглянулись. Оливия сорвалась
с места и отправилась к большим дверям с фениксом.
– Оливия, – тихо позвала я, пытаясь схватить ее за руку. – Ты чего?
– Оливия, нехорошо, – сказал Фред.
– Если вам нравится быть в неведение, то пожалуйста, – ответила подруга и примкнула
ухом к двери.
Оливер пожал плечами и подошел к Оливии, но ухо прикладывать не стал. «Блин», –
буркнула я и подъехала к ним. За мной последовал Фред.
– Мы не знаем, как долго еще придется сидеть под куполом, – громче обычного говорил
раздраженный Блек Фаст, – и как долго он сможет простоять.
– Мы подвергаем опасности всех учеников, надо что-то делать, – на этот раз голос уже
был Джеймса.
– Но у нас нет уже другого выбора, – тихо проговорил мистер Волд. Его голос был усталый
и туманно доносился до нашей стороны двери.
– Есть… – громко начал учитель Темного волшебства.
– Мы знали, на что подписывались, когда приняли ее в школу, – перебила его мадам Рул.
– Мы обещали. Мы не имеем права бросить ее! Она такая же ученица, как и другие
девушки нашей школы.
– Но не за каждой ученицей охотятся бездушные … – напомнил учительнице
видоизменения мистер Хангриус. Его слова свистели, словно у него во рту был палиц или
его деревянная курительная трубка.
– Мадам Рул права, – вмешался директор. – Мы знали, что это может случиться. Мы
ответственны за ее жизнь, жизнь ученицы высшей школы волшебства №2.
– Она еще и года не проучилась, – грустно сказала Елизавета Греми. – Мы даже не
думали, что они обнаружат ее так быстро.
На этих словах я почувствовала на себе чей-то изучающий взгляд и повернула голову
назад. Фред смотрел на меня то ли испуганно, то ли удивлено. Я возмущенно помотала
головой, догадываясь о причине столь пристального внимания. Я открыла рот, чтобы
возразить, но меня отвлекли громкие всхлипы:
– Бедная девочка, – дрожащим голосом промолвила Изабелла Флор. – На ее юные плечи
обрушилась такое… – мадам недоговорила и зарыдала.