Мистер Кэвендиш, я полагаю..
Шрифт:
В последний раз взглянув на сестру, Амелия помчалась через улицу, стараясь избегать луж, которые оставил после себя ночной ливень. Она приблизилась к Уиндхэму, – все еще надеясь в глубине души, что это не он, – и, наклонив голову, сказала:
— Э–э, Ваша милость?
Он взглянул на нее. Моргнул. Отвернулся и поморщился, как будто это движение было не самым лучшим решением.
— Моя невеста, — просто сказал он и едва не сбил ее с ног своим дыханием.
Амелия быстро пришла в себя, крепко
— Что Вы здесь делаете? – Она сердито посмотрела на него. Людей на улице было немного, но в любой момент можно было на кого–нибудь наткнуться. — Господи, что с Вашим глазом?
Фиолетовое пятно под глазом тянулось от переносицы до самого виска. Она никогда не видела ничего подобного. Это выглядело намного хуже, чем когда она однажды случайно ударила Элизабет битой для крикета.
Он потрогал ушиб, покраснел и сморщил нос, будто ожидал ее вопроса. Потом снова посмотрел на нее и отвернулся:
— Вы же моя невеста, да?
— Пока нет, — пробормотала Амелия.
Он одарил ее странным внимательным взглядом.
— А я думаю, так оно и есть.
— Уиндхэм, — сказала она, стараясь сменить тему.
— Томас, — поправил он ее.
Она едва не рассмеялась. Сейчас явно было не подходящее время, чтобы позволить ей называть его по имени.
— Томас, — повторила она скорее для того, чтобы он перестал перебивать ее. – Что Вы здесь делаете? – И когда он не ответил, добавила: — В таком виде? – Он непонимающе уставился на нее. – Вы пьяны, — сердито прошептала она.
— Нет, — сказал он, раздумывая об этом. – Пьян я был вчера ночью. А сейчас я нездоров.
— Почему?
— У меня должна быть причина?
— Вы…
— Разумеется, у меня есть причина. Я не собираюсь с Вами делиться, но она у меня есть.
— Я должна отвести Вас домой, — решила она.
— Домой, — кивнул он и покачал головой с чрезвычайно философским видом. – Теперь это интересное слово.
Пока он нес этот бред, она осматривала улицу, пытаясь понять, как он сюда попал прошлой ночью.
— Ваша милость…
— Томас, — поправил он ее, криво ухмыляясь.
Она подняла руку, широко расставив пальцы в попытке сдержать свой гнев, чтобы не отругать его.
— Как Вы попали сюда? – Очень медленно произнесла она. – Где Ваш экипаж?
Он подумал:
— Честно говоря, не знаю.
— Боже милосердный, — пробормотала она.
— Правда? – Он начал рассуждать. – Он милосердный? Честно?
Она застонала:
— Вы пьяны.
Он смотрел, и смотрел, и смотрел на нее, и, когда она уже открыла рот, чтобы сказать, что они должны немедленно отыскать его экипаж, он заговорил:
— Возможно, я немножко
— Уиндхэм, — сказала она строгим голосом, — Вы…
— Томас.
— Томас, — она стиснула зубы. – Вы должны вспомнить, как добрались сюда.
Он снова по–идиотски молчал.
— Я приехал.
Замечательно. Как раз то, что нужно.
— В экипаже! – Просиял он и улыбнулся собственной шутке.
Она с недоверием уставилась на него. Кто был этот человек?
— И где сейчас этот экипаж?
— О, вон там, – сказал он, махнув рукой куда–то за спину.
«Вон там» могло быть углом улицы. Или другой улицей, сразу за углом. Или, учитывая его состояние, могло относиться ко всему Линкольнширу до самого Уоша или даже до Северного моря.
— Нельзя ли поточнее? – Попросила она и медленно и отчетливо добавила: — Вы можете провести меня туда?
Он кивнул с веселым видом:
— Я мог бы…
— Вы проведете меня.
— Вы говорите, как моя бабушка.
Она схватила его за подбородок, вынуждая смотреть ей в глаза:
— Никогда больше не говорите этого.
Он поморгал и сказал:
— Мне нравится, когда Вы командуете. – Она отшатнулась от него, словно обожглась. – Жаль, — сказал он, потирая подбородок в том месте, где только что были ее пальцы. Он отделился от стены, пошатнулся и выпрямился, обретя равновесие. – Ну что, пойдем отсюда?
Амелия кивнула, собираясь последовать за ним, но он обернулся и со слабой улыбкой произнес:
— Полагаю, Вы не захотите принять мою руку?
— О, ради Бога, — пробормотала она, просунула свою руку в его, и они вместе свернули с улицы в боковую аллею.
Он показывал дорогу, ее же задачей было поддерживать равновесие, поэтому продвигались они медленно.
Он несколько раз споткнулся, но она видела, как тщательно он следит за своими шагами, специально останавливаясь, чтобы обойти булыжники. Наконец, пройдя перекресток и свернув за угол, они оказались на небольшой полупустой площади.
— Я думал, он здесь, — сказал Уиндхэм, вытягивая шею.
— Там, — сказала Амелия, совершенно не подобаемым для леди образом тыча пальцем в сторону. – В дальнем углу. Это Ваш?
Он покосился:
— Видимо, да.
Она сделала глубокий вдох, собираясь с силами, и повела его через площадь к ожидавшему экипажу.
— Как Вы думаете, — проговорила она ему в ухо, — Вы сможете вести себя так, словно вовсе не пьяны?
Он улыбнулся, выражение его лица было слишком высокомерным для того, кто нуждался в помощи, чтобы стоять ровно.
— Джек Кучер! – Позвал он, голос его был твердым и властным.