Мистики, розенкрейцеры, тамплиеры в Советской России
Шрифт:
познания мира, которое в начале нашего века подошло к границам “запредельного”, и того
интуитивного опыта, накапливающегося на протяжении существования всего
человечества, который определялся несколько расплывчатым понятием “мистического”,
будучи отвергнут как официальной теологией, так и опытной наукой. Подобное слияние
было исторически предопределено хотя бы потому, что ни позитивная наука, ни одна из
великих конфессий не отвечали на главный,
каждым образованным человеком: что я есмь, откуда пришел, зачем живу и куда уйду?
Согласимся, что в наше время, когда ценность человеческой жизни ежеминутно
подвергается сомнению, когда мировые религии не могут дать вразумительного ответа на
эти изначальные вопросы познания бытия, а если и дают, то он оказывается
уничижительным для человека, - без решения этих вопросов активное, сознательное,
творческое бытие становится если не бессмысленным, то затруднительным.
Стоит заметить, что в данных вопросах наука и религия оказались удивительно
единодушны, отказываясь определить, человеческое “я”, рассматривая его существование
всего только как одноразовое следствие случайных факторов, не имеющего собственного
значения и смысла (тем более - цели) в общей системе мироздания.
Замена материалистического “небытия” - “адом” или “раем”, равно как и алогичность
наказаний за прегрешения в жизни, куда человек оказывается вброшен помимо
собственного желания и не обладая ни знанием, ни свободой воли, - не этот ли абсурдный
постулат, в большей степени, чем даже противоречия православной догматики данным
современной науки о мире и человеке, оттолкнули от Церкви мыслящих людей, поскольку
она их учила смирению, но не знанию?
Кризис веры в полуязыческой многоконфессиональной России намного опередил
правовой кризис православной церкви, на протяжении столетий выступавшей верной
опорой власти, своего рода “четвертым отделением Его Императорского Величества
канцелярии”, но никак не тем духовным пространством, куда могли стремиться мыслящие
и образованные люди. Ведь именно этим объясняется тот жгучий интерес к иным учениям
и конфессиям, который, возникнув в начале века в России, в наши дни приобретает
поистине всеобъемлющий характер. Человеку нужна в жизни и в мире та “точка опоры”,
которой так не хватало еще Архимеду. Тамплиерство нашло ее в синтезе науки и мистики.
Когда я думаю об этом, мне представляется, что подлинный подвиг средневековых
рыцарей, основавших внутри своего “внешнего” Ордена еще и другой, тайный, для
посвященных, заключался не в их доблести на
древней мудрости, которую они открывали и постигали в беседах и медитациях со своими
учителями и “оппонентами” - так, пожалуй, я могу назвать их противников-мусульман,
схватки с которыми напоминали, скорее, не битвы, а турниры, где Восток и Запад
знакомились друг с другом, взаимно обогащаясь куртуазностью манер и тайной
мудростью посвященных, выковывая мировоззрение
будущих поколений
свободомыслящих исследователей природы и человека. Гораздо выше золота и
драгоценных камней тамплиеры ценили сокровища духа, которые они получали на
Востоке от таких же “искателей истины”<48>.
74
То, что в недрах средневекового тамплиерства высокого посвящения папским Римом и
инквизицией было объявлено “сатанизмом”, как об этом заявляют без тени сомнения
авторы популярных книжек, не задумываясь, что тиражируют многовековую ложь, столь
же абсурдную, как обвинения на советских политических процессах 30-х гг. нашего века,
на самом деле явилось синтезом наследия Востока и изначального христианства,
попытками постижения структуры мироздания и определения в нем места человека,
который на протяжении всего своего существования отказывался признавать за собой
“случайность” и “эфемерность”, отстаивая божественность происхождения и
двойственность своей природы.
Тамплиеры согласны с мистиками других школ, что человек состоит из физического
тела, которое живет по законам жизни материи, астрального, являющегося продуктом
душевной жизни человека и связующего физическое тело с духом, и из духовной
сущности, собственно “я” человека, являющейся бессмертной монадой, возникшей вместе
со Вселенной, чьи бесчисленные воплощения способствуют как ее собственной эволюции,
так и преобразованию окружающего мира. Другими словами, от активной или пассивной
позиции каждого из нас, от нашего личного выбора, наших решений и наших поступков в
какой-то мере зависит и судьба мироздания; зависит от того, как проживет человек
очередную жизнь, являющуюся ареной борьбы сил света и тьмы, гармонии и хаоса,
знания и невежества, которые в человеческом восприятии идентифицируются с
понятиями добра и зла. Отсюда перед каждым человеком рано или поздно встает
неизбежная проблема выбора, поскольку он должен определить, для чего он живет и чему
содействует: увеличению хаоса, расширению тьмы, господству зла или же гармонизации