Митроны
Шрифт:
Безусловно, из общего правила относительно безопасного существования элиты бывали исключения, наиболее заметными из которых являются следующие примеры. Первый касается пяти членов ЦК, занимавших высокие командные должности в Красной армии и военно-воздушных силах, которые были расстреляны в 1941 г. [231] Некоторые из казнённых, очевидно, ответили за приписанные им упущения, выявленные непосредственно перед началом войны, и лишь один (Павлов) пострадал за военную катастрофу первых дней войны. В отличие от террора 1937–1938 гг. в этих репрессиях просматривается хоть какая-то брутальная логика. Как утверждал Вольтер, «полезно время от времени убивать какого-нибудь адмирала, чтобы взбодрить остальных». Второе исключение представляет так называемое ленинградское дело, по которому в начале 1949 г. были арестованы в своих служебных кабинетах и в ноябре 1950 г. тайно расстреляны четверо высокопоставленных государственных и партийных деятелей: Н.А. Вознесенский, А.А. Кузнецов, М.И. Родионов и П.С. Попков. Ещё два человека, генерал (бывший маршал) Г.И. Кулик и С.А. Лозовский, погибли порознь в последние годы правления Сталина [232] .
231
Начальник Главного артиллерийского управления РККА Г.К. Савченко, генералы А.Д. Локтионов, Г.М. Штерн и И.В. Смушкевич были расстреляны 28 октября 1941 г. под Куйбышевом, хотя большинство из них арестовали еще до начала войны. См.: Ваксберг А. Тайна октября 1941 г. //Литературная газета. 1988. 20 апр. С. 13. Генерал Д.Г. Павлов, командующий Западным фронтом, был арестован и казнён в июле 1941 г. как ответственный за окружение и разгром подчинённых ему частей. Возможно, одним из подтверждений покровительства Сталина по отношению к преданным ему людям стал тот факт, что судьбу Павлова не разделили маршалы Ворошилов и Будённый. Более подробно отмеченные события и террор после 1939 г. в целом рассмотрены в работе: Parrish М. The Lesser Terror: Soviet State Security, 1939–1953. — Westport, 1996.
232
В конце февраля 1942 г. Кулик попал в немилость за то, что не сумел предотвратить вторжение немецких войск на Крымский полуостров. Он был понижен в звании с маршала до генерал-майора
Может показаться, что из 158 полномочных членов и кандидатов в члены ЦК, избранных в 1939 и 1941 гг., жертвами политического террора пали всего 11 человек, что составляет лишь 7% от общего их числа [233] . Часто считают, что Сталин планировал уничтожить по крайней мере часть своих старых соратников в ходе так называемого дела врачей в 1952 г., но это остаётся на уровне документально не подтверждённых предположений.
Поздняя сталинская элита была не только менее подвержена опасности физического уничтожения, но также отличалась от ранней более стабильным составом. На XVIII партийной конференции, состоявшейся в феврале 1941 г., вновь произошли некоторые изменения в составе Центрального Комитета, но они осуществлялись управляемым образом. 19 полномочных членов и кандидатов в члены ЦК были выведены из его состава и заменены также 19 новыми. Учитывая внутреннюю двустороннюю ротацию между кандидатами в члены ЦК и его полномочными членами, общее соотношение между ними осталось тем же, что и после выборов 1939 г. [234] Представляется, что понижение в статусе или вывод из состава ЦК, но без последующих репрессий, происходил в связи с выявленными недостатками в работе направления, за которое отвечал тот или иной человек. В большинстве случаев на конференции просто ратифицировались перемещения и исключения, произошедшие месяцами или даже годами ранее. Они не всегда были связаны с политическими преследованиями. Например, командующий Особым Белорусским военным округом по должности обязан был состоять полномочным членом ЦК, и когда генерала М.П. Ковалёва перевели на должность командующего менее важным Харьковским округом, он автоматически утратил право на членство в ЦК и был выведен из его состава на XVIII конференции. Заменивший его в Белоруссии несчастный генерал Д.Г. Павлов, будучи командующим бронетанковыми войсками, к тому времени являлся уже кандидатом в члены ЦК. Несмотря на своё исключение из состава ЦК, генерал Ковалёв занимал различные ответственные посты в армии вплоть до ухода в отставку по возрасту в 1955 г.
233
Возможно, были и другие прямые или косвенные жертвы репрессий. Например, М.М. Каганович, брат Лазаря Кагановича, покончил жизнь самоубийством, после того как было раскритиковано качество его работы на посту министра авиационной промышленности. Самоубийство зачастую являлось альтернативой аресту. Примерно 21 член ЦК, избранный в 1939 и 1941 гг., имел дату смерти ранее 1953 г., причём они не числились среди жертв репрессий или войны. Среди них насчитывалось 10 мужчин и женщин в возрасте старше 60 или 70 лет, которые, вполне вероятно, могли умереть от естественных причин. В отношении двух других, А.С. Щербакова и А.А. Жданова, умерших в возрасте 45 и 62 лет соответственно, существует общее мнение, что они умерли естественной смертью. Естественно, эти люди не подвергались посмертному развенчанию. Возможно, некоторые из оставшейся девятки рано скончавшихся членов ЦК также подвергались репрессиям, но об этом не появились сведения в ходе антисталинских компаний, развёрнутых во времена Хрущёва и Горбачёва. В.П. Журавлёв скоропостижно умер в возрасте 44 лет (в 1946 г.). Учитывая, что он служил в органах госбезопасности, его судьба вызывает некоторые вопросы. В частности, он был выведен из числа кандидатов в члены ЦК в феврале 1941 г. (Более подробные сведения о В.П. Журавлёве, настоящее имя которого — Филипп Филатович, можно найти в материалах Б.Ю. Андюсева на сайте «Сибирское краеведение»: URL:Скорее всего, он был отравлен агентом госбезопасности во время совместного ужина в вагоне-ресторане поезда, когда возвращался с семьей с последнего места службы на Колыме. — Прим. пер.). В 44 года умер В.Ф. Старченко, также в 44 года скончался первый секретарь Мурманского обкома партии М.И. Старостин, в 45 лет — министр угольной промышленности В.В. Вахрушев, в 50 лет умер И.В. Рогов, в 51 год — К.И. Николаев, в 55 лет — Г.Д. Вайнберг, в 57 лет — П.Я. Селезнёв, первый секретарь Краснодарского крайкома партии, и А.И. Ефремов. Простое сопоставление статистических данных указывает на то, что во времена, когда не наблюдалось террора в отношении руководителей высшего ранга, около 15 из 255 членов ЦК, избранных в 1956 г., не дожили до следующего съезда, состоявшегося в 1961 г., причём девять из них скончались в возрасте моложе 55 лет. Не известна точная дата смерти ещё 11 членов ЦК 1939–1941 гг. избрания. В число тех, о ком нам не удалось обнаружить биографической информации, относящейся к временам позднее 1952 г., входят Д.И. Антонов, Н.В. Фекленко, А.А. Фролков, В.В. Ярцев, С.П. Игнатьев, А.В. Искандеров, П.X. Кулаков, Г.С. Растегин, И.П. Сергеев, Ф.В. Шахимарданов и И.А. Власов.
234
Из состава ЦК были выведены четыре его полномочных члена — Н.М. Анцелович, Л.А. Лихачёв, М.М. Литвинов и Ф.А. Меркулов, и 15 кандидатов. Два члена ЦК были переведены в кандидаты — И.А. Бенедиктов и Ф.А. Щаденко, а четверо кандидатов (В.Г. Деканозов, Н.С. Патоличев, Г.М. Попов и В.П. Промин) стали полномочными членами ЦК. Наиболее беспрецедентным является избрание двух человек, не избиравшихся в 1939 г., сразу в полномочные члены ЦК, а ещё 17 человек — в кандидаты в члены. (Имена двух новых членов ЦК хорошо известны всем, изучающим Советскую историю. Это О.В. Куусинен и М.А. Суслов.) Размеры обновления ЦК могут быть переоценены в связи с добавлением новых вакансий, в частности, пяти мест для представителей трёх новых прибалтийский республик и Карелии. Поскольку политика заключалась в сохранении постоянной численности ЦК (71 полномочный член и 68 кандидатов), новые люди в его состав могли быть включены только при условии исключения такого же количества прежних участников. Соответственно, их вывод из состава ЦК не всегда означал, что они были репрессированы.
При всей чудовищности понесённых потерь война сама по себе мало повлияла на состав Центрального Комитета. Генерал М.П. Кирпонос был убит в бою, а ещё три гражданских партийных руководителей, по-видимому, пропали без вести. Второй секретарь ЦК компартии Украины М.А. Бурмистренко и первый секретарь Сталинского обкома партии П.М. Любавин пропали в Киевском котле, а секретарь ЦК компартии Эстонии К.Я. Сяре, возможно, попал в плен. После катастрофы 1941 г. из состава ЦК выбыл в связи с гибелью на фронте только один его член — генерал И.Р. Апанасенко, который умер от ран в 1943 г. [235] За время войны в относительно полном составе собрался только один Пленум ЦК, состоявшийся в январе 1944 г. На нём присутствовали 58 из 71 полномочного члена и 39 из 68 кандидатов в члены ЦК [236] .
235
Апанасенко был заместителем командующего Воронежским фронтом. Его избрали полномочным членом ЦК в феврале 1941 г. как командующего Дальневосточным военным округом. Первые два года войны он провёл на Дальнем Востоке и умер от ран, полученных под Белгородом после месячного пребывания на фронте.
236
Фактически этот пленум — единственный из проходивших в период между 1938 и 1953 гг., состав участников которого был опубликован в открытой печати. См.: Материалы Пленума ЦК ВКП(б) (1944 г.) // Исторический архив. 1992. № 1. С. 61–65.
Темпы обновления состава ЦК, особенно если учесть продолжительность периода времени, прошедшего между XVIII партийной конференцией и XIX съездом партии, несопоставимы с теми, что имели место между 1934 и 1939 гг. В 1952 г. не были переизбраны всего 38% или 27 человек из 71 полномочного члена ЦК, избранного в 1941 г., в то время как в 1939 г. не переизбирались 77% полномочных членов ЦК, вошедших в него в 1934 г. Правда, текучесть кадров среди кандидатов в члены ЦК в период с 1941 по 1952 гт. была намного выше: из них не удостоились переизбрания 69% (47 из 68). Хотя такие расчёты не совсем корректны, особенно для периода между 1941 и 1952 гг., тем не менее годовые темпы обновления состава ЦК в последние годы жизни Сталина не выглядят особенно высокими. Если рассматривать в целом и полномочных членов, и кандидатов в члены ЦК, то среднегодовые темпы обновления состава ЦК в 1939–1941 гг. составляли 7.1%, а в 1941–1952 гг. — 4.6%. Эти цифры не являются исключительными по сравнению с другими периодами Советской истории. Например, в период между 1930 и 1934 гг. среднегодовые темпы обновления состава ЦК достигали 9.1%, а между 1956 и 1961 гг. — 8.8% [237] .
237
Обновление состава ЦК для определённого съезда партии оценивалось как доля полномочных членов и кандидатов в члены ЦК, избранных на предыдущем съезде, но не переизбранных на данном съезде. Годовые темпы обновления рассчитывались как величина обновления, поделённая на число лет, прошедших между двумя последовательными съездами. Проблема с этим показателем может быть связана с тем, что при сравнении съездов, разделённых большими интервалами времени, не учитывается неравномерность изменений состава ЦК по годам.
Возможно, война стала тем фактором, который способствовал стабилизации положения новой элиты. В 1946 г. Сталин упомянул об этом в своей знаменитой речи перед избирателями. Хотя это его выступление было одной из составляющих комплексных усилий по защите достижений Советской системы, оно, вероятно, отражало отношение вождя к элите. Он тогда, в частности, сказал:
Война устроила нечто вроде экзамена нашему советскому строю, нашему государству, нашему правительству, нашей коммунистической партии и подвела итоги их работы, как бы говоря нам: вот они, ваши люди и организации, их дела и дни, — разглядите их внимательно и воздайте им по их делам. В этом одна из положительных сторон войны. Для нас, избирателей, это обстоятельство имеет большое значение, ибо оно помогает нам быстро и объективно оценить деятельность партии и её людей и сделать правильные выводы. В другое время пришлось бы изучать выступления и доклады представителей партии, анализировать их, сопоставлять их слова с их делами, подвести итоги и тому подобное. Это требует сложной и трудной работы, причём нет гарантии, что не будут допущены ошибки. Другое дело теперь, когда война окончена, когда война сама проверила работу наших организаций и руководителей и подвела ей итоги. Теперь нам гораздо легче разобраться и прийти к правильным выводам [238] .
238
Сталин И.В. Собрание сочинений в XVI т. — М., 1951. Т. XV. С. 4–5.
Весьма незначительными были изменения в составе ЦК в период между смертью Сталина и XX съездом
239
Берия был выведен из состава ЦК вместе с ещё двумя его членами — Г.А. Арутюновым и М.Д. Багировым, и с тремя кандидатами в члены ЦК — С.А. Гоглидзе, Б.3. Кобуловым и В.Н. Меркуловым. Все они, за исключением Арутюнова, были осуждены и расстреляны в основном в конце 1953 г. Багиров, расстрелянный в мае 1956 г., то есть уже после XX съезда, стал последним казнённым членом ЦК. Эми Найт ссылается на доклад Государственного департамента, согласно которому бывший первый секретарь ЦК компартии Армении в 1954 г. был назначен директором одного из совхозов. См.: Knight A. Beria: Stalin’s First Lieutenant. — Princeton, 1993. P. 215, 277, n. 57. (Более подробные сведения о биографии и судьбе Арутюнова можно найти на сайте: URL: noev-kovcheg.ru. — Прим. пер.) Недавно стало известно, что в 1954 г. покончил жизнь самоубийством генерал И.И. Масленников, кандидат в члены ЦК и давний соратник Берии. См.: Pavel Sudoplatov and Anatoli Sudoplatov, Special Tasks: The Memoirs of an Unwanted Witness // A Soviet Spymaster / J.L. Schecter, L.P. Schecter — London, P. 380. (Авторы называют И.И. Масленникова «полицейским генералом». Это не совсем верно. Действительно, до и после войны генерал армии, Герой Советского Союза И.И. Масленников занимал различные командные должности во внутренних войсках НКВД и МВД. Последняя его должность — замминистра МВД по внутренним войскам. Но в ходе войны он командовал армиями на германском и японском фронтах. — Прим. пер.) Казнённый вместе с Берией В.Г. Деканозов в 1941 г. был переведён из кандидатов в полномочные члены ЦК, но не переизбирался в состав ЦК в 1952 г.
240
В число умерших своей смертью или по разным причинам исключённых членов ЦК входили Арутюнов, Багиров, Берия, Мехлис, Шкирятов, Сталин и Вышинский.
Представительство в ЦК различных секторов государственной и партийной власти мало менялось в пропорциональном отношении в периоды с 1934 по 1939 и с 1939 по 1952 гг., что удивительно, учитывая небывалые возможности для персональных изменений состава сталинской элиты в эти годы (табл. 3.2). Если рассматривать более продолжительный временной отрезок, с 1929 по 1956 гг., то за этот период наблюдались очень интенсивное кадровое обновление в связи с чистками, серьёзными институциональными изменениями и значительным расширением численного состава ЦК партии.
Институциональные изменения в Советском Союзе, происходившие в период с 1934 по 1939 г., включали реорганизацию партийного аппарата, расширение системы министерств (наркоматов), повышение статуса некоторых национальных республик, увеличение числа территориальных образований и другие изменения в государственном устройстве страны, введённые в действие после принятия Конституции 1936 г. Расширение состава ЦК происходило путём добавления в него в период с 1939–1941 по 1952 г. примерно 100 новых мест. Тем самым была создана коммунистическая элита расширенного состава, причём некоторые государственные или партийные посты, считавшиеся в 1930, 1934, 1939 или 1941 г. недостаточно значимыми для того, чтобы занимавшие их люди входили в состав ЦК, теперь были повышены в своём статусе до уровня ЦК. Примерами тому могут служить главы некоторых, относительно менее важных секторов экономики, ставшие отраслевыми министрами, или партийные руководители некрупных регионов.
Особое, ключевое место в партии принадлежало секретарям и заведующим отделами ЦК. В 1934 и 1939 г. было четыре секретаря ЦК. Вплоть до XIX съезда (1952) их оставалось пятеро, но после него секретарей ЦК насчитывалось не менее десяти. Как это ни удивительно, представительство верхушки партийного аппарата в ЦК при этом не увеличивалось, поскольку даже не все заведующие отделами ЦК являлись его членами [241] . Поражает также тот факт, что в последние годы жизни Сталина серьёзно сократилось в процентном отношении представительство в ЦК руководителей центральных государственных органов власти, несмотря на укрепление системы и увеличение числа министерств [242] . В феврале 1934 г. в СССР насчитывалось всего 14 народных комиссариатов (наркоматов) союзного значения и ещё четыре учреждения министерского ранга, наряду с пятью министерствами Российской Федерации, обладавшими более широкими полномочиями. Пять лет спустя, в марте 1939 г., наркоматов союзного значения стало 35, из которых 29 отвечали за те или иные сектора экономики. В то же время практически все наркомы были представлены в ЦК партии [243] . Нет исчерпывающего объяснения факта сокращения числа государственных чиновников в составе ЦК, избранного в 1939 г., но отчасти это было связано с включением меньшего числа заместителей наркомов, а также с сокращением участия других органов власти, например руководителей профсоюзов. Число представителей государственных органов в ЦК вновь выросло в октябре 1952 г. Молотов тогда стал первым заместителем Председателя Совета министров (то есть Сталина), и ему подчинялось не менее шести заместителей Предсовмина. Число тех, кто стал именоваться министрами союзного значения (бывшие наркомы), опять выросло до 41, из них 40 вошли в состав ЦК наряду с тремя председателями государственных комитетов [244] . Но в целом представительство центральных государственных органов в ЦК в пропорциональном отношении осталось почти таким же, как и в 1939 г.
241
Структура секретариата ЦК в позднесталинский период оставалась довольно неопределённой и была объектом постоянного соперничества между Сталиным, Маленковым и Ждановым. Полезными источниками информации по данному вопросу остается работа: Werner G.Н. Postwar Soviet Politics: The Pall of Zhdanov and the Defeat of Moderation, 1946–1953. — Ithaca,1982. P. 198223. См. Также: Wells D., Miller J. A Directory of Heads and deputy Heads of CPSU Central Committee Departments, 1952–1991. — Glasgow, 1993. К верхнему эшелону партийной бюрократии относились и руководители комсомола и Коминформа. Но из него был исключён глава Политуправления Вооружённых Сил, хотя по своему рангу он был вполне сопоставим с заведующим отделом ЦК.
242
Не совсем ясно, кого следует относить к категории центральных властей. К ней, в частности, относились руководители профсоюзов, но в 1939 г. их стало в ЦК меньше, чем было в 1934 г. (двое против пяти). Несколько руководителей, которых мы рассматриваем как представителей республиканских органов власти 1934 г., тогда занимали посты министров РСФСР, но к 1939 г. их министерства приобрели союзный статус. О переменах в структуре государственной власти того времени можно прочитать в неопубликованной работе: Crowfoot J., Harrison М. The USSR Council of Ministers Under Late Stalinism (1945–1954): Its Production Branch Composition and the Requirements of National Economy and Policy (University of Wawick, 1989).
243
Исключение составляли нарком внутренней торговли и руководитель прокуратуры. Также в ЦК не было представителей руководства Комитета государственного контроля.
244
В 1952 г. в состав ЦК вошли министры иностранных дел, обороны, военно-морского флота и руководители трёх министерств, отвечавших за государственную безопасность, которые в табл. 3.2 выделены из общей строки «центральные органы власти». В состав ЦК также вошли руководители уровня ниже министерского, в частности, замминистра авиационной промышленности и начальник политотдела МПС. Не были представлены в центральном органе власти, избранном в 1952 г., министры автомобильной и тракторной промышленности, кинематографии, морского торгового флота, мясной и молочной промышленности, пищевой промышленности. Не вошли в состав ЦК также ни Председатель комитета по делам искусств, ни руководитель Центрального статистического управления (ЦСУ).
Несколько расширилось представительство в ЦК государственного и партийного руководства республиканского уровня. В 1934 г. в СССР помимо Российской Федерации входило ещё пять союзных республик. К марту 1939 г. их число выросло до 11 и включало кроме РСФСР ещё 10 «нерусских» территорий [245] . В 1939 г. в ЦК были избраны первые секретари ЦК компартий Украины, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана и трёх закавказских республик. Из руководителей органов государственной власти республиканского уровня в него вошли председатели советов министров Украины и Грузии. РСФСР представляли председатели Президиума Верховного Совета и Совета министров [246] . В 1952 г. СССР состоял уже из 16 республик (прибавились Карелия, три прибалтийские республики и Молдавия), и представительство их в ЦК стало более полным. От каждой республики в него вошёл представитель либо партийной, либо государственной власти, либо обеих одновременно. 12 республик делегировали в ЦК первых секретарей ЦК республиканских компартий, а от Украины, Узбекистана и Грузии в него были также избраны и вторые секретари [247] . Остальные республики были представлены в ЦК государственными чиновниками, как правило, председателями республиканских советов министров. Украина и Грузия опять имели большее число представителей от органов государственной власти [248] .
245
К РСФСР, Украинской, Белорусской, Узбекской и Туркменской ССР прибавились три республики, возникшие после расформирования Закавказской федерации (Грузия, Армения и Азербайджан), а также Казахстан и Киргизия, получившие статус союзных республик.
246
В 1939 г. Киргизская, Туркменская и Таджикская ССР не были представлены в ЦК ни на государственном, ни на партийном уровне, в то время как Башкирия (автономная республика РСФРСР) делегировала в состав ЦК двух человек — первого секретаря рескома партии и председателя Совета министров.
247
Партийные руководители Эстонии, Карелии и Таджикистана не вошли в 1952 г. в состав ЦК. Первый секретарь ЦК компартии Молдавии Брежнев был на XIX съезде переведён в Москву в секретариат ЦК, и Молдавия осталась без своего представителя в центральном органе.
248
В 1952 г. председатели советов министров Белоруссии, Армении, Карелии, Молдавии, Киргизии и Таджикистана не входили в состав ЦК, в то время как председатель Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР О.В. Куусинен являлся полномочным членом ЦК.