Монологи и диалоги о постмодерне и постмодернизме
Шрифт:
Например, как может происхождение человека от обезьяны, а животных – от амебы, постулированное Ч. Дарвином, опровергнуть существование Бога? Даже если будет доказано, что жизнь «прилетела» на Землю с метеоритами, или что она случайно возникла из сочетания белков под каким-либо воздействием, это никоим образом не будет отрицать существование Бога, возможно и придумавшего все это. Поэтому аксиома существования Бога настолько же верна, насколько верна аксиома принципиальной непознаваемости мира.
Второй аргумент в пользу агностицизма, который многократно воспроизводят в своих произведениях критики науки, в том числе и многие постмодернисты, связан с последствиями ее воздействия на природу и общество. Причем основное внимание уделяется алармистской трактовке этого воздействия. Первое, что в данной связи
Не менее сложным, но гораздо менее освещаемым является вопрос о воздействии социальной философии и «подчиненных» ей наук на человека и общество. Как мы уже отмечали, подлинно научным проектом построения общества стал тоталитаризм во всех его формах, который всякий раз был попыткой устроить общественные отношения наиболее логичным путем, а все иррациональные моменты устранить. Не случайно, что в построении тоталитарных обществ воспроизводился иерархический принцип построения традиционной науки.
Между тем, взывая к рациональности, сама философия развивалась не самым рациональным образом, в каждый момент времени распадаясь на множество противоречащих друг другу течений. Философия – необычная сфера знания. Критерием мастерства в философии во многом является не истинность, а изящность мысли. Поэтому практически никому из философов не удавалось втиснуть философию в прокрустово ложе традиционной науки. Хотя здесь стоит вспомнить главу о философии, написанную И. В. Сталиным для «Краткого курса истории ВКП(б)». Это была именно «научная философия», изложенная с предельной ясностью, подобно геометрии Эвклида. (В этом смысле этика Спинозы, представленная в виде аксиом и теорем, – жалкое подобие подлинной научности.) Опираясь на науку, Сталин смог построить наиболее рациональное общество: марксизм – это рациональная идеология; плановое хозяйство – это рациональная экономика; партийное руководство – это рациональный менеджмент.
Рациональное познание – это оперирование понятиями. Со времен Платона и Аристотеля именно однозначное понятие служит основой познавательной деятельности людей. Но в науках гуманитарных этот инструмент познания отнюдь не всегда работает. Понятия оказываются многозначными, а некоторые из них используются только в трудах одного автора (и его последователей, когда они есть). Но если за понятием могут стоять различные вещи, можно ли говорить о познаваемости мира?
Основоположник консерватизма Эдмунд Берк в своих работах заложил основы оригинального и достаточно продуктивного подхода к рассмотрению вопросов социального познания и исследованию социальной роли различных мыслительных структур. По Берку, в рационализме основной единицей социального познания служит понятие (notion), а в консерватизме – предрассудок (prejudice). «Для Берка, – пишет Р. Нисбет, – предрассудок – это краткое выражение в индивидуальном сознании авторитета и мудрости, заложенных в традиции». [68] Берк подчеркивал значение предрассудков в жизни общества как носителей определенных нерациональных установок, отражающих не индивидуальные волевые творческие акты, а целостную стабильную социальную реальность. По его мнению, пренебрежение традициями и предрассудками, свойственное мыслителям Просвещения, их постоянная апелляция к чистому разуму и к логически выверенным понятиям, обусловливает непонимание ими структуры окружающего мира. Выдвигая определенную рациональную аксиому и выводя из нее всевозможные следствия, разум человека уподобляется высшему божественному началу (на что никакого права не имеет) и творит, фактически, в вакууме, не обращая внимания на внешнее бытие. А именно оно и является специфическим фоном для целерациональных действий.
68
Nisbet R. A. Conservatism: Dream and Reality. Mineapolis, 1986.
Согласно консерваторам важная роль предрассудков, а также стереотипов, заключается в том, что в них отражается воля предшествующих поколений и простых людей, живущих в реальном сообществе и по-своему воспринимающих его. Рационалисты, возведя в абсолют исключительно рациональные операции, пренебрегают этой волей, не учитывают особенности обыденного сознания, охватывающего целостность, стихийность и иррациональность окружающей реальности. Предрассудок как некое выражение и отражение именно этой реальности связывает воедино на эмоциональном уровне социальные и психологические структуры, верования, привычки и потребности людей.
Подчеркивая основополагающую социальную роль предрассудков, консерваторы констатируют целостность, взаимосвязанность социального бытия, что соответственно требует и целостного подхода к его изучению. Социальная реальность есть нечто «всеобщее», не поддающееся определению через некоторую, пусть даже крайне важную свою часть. Принцип взаимосвязанности социальных феноменов – веры, привычек, институтов, процессов – является основополагающим для беркеанской философии. Этот принцип противопоставляется принципу детерминизма, столь свойственному рационалистическим теориям. Целостность общества в понимании детерминиста базируется на подчинении одних явлений другим. Принцип целостности и взаимообусловленности имеет совсем иную природу – он по сути своей противостоит общепринятым логическим структурам, так как исключает строгое подчинение логике закона и переводит общественные явления в ранг нерационализуемых.
Надо сказать, что само понятие «предрассудок» употреблялось после Берка достаточно редко. Однако заложенная им традиция рассматривать иррациональные образования обыденного практического разума как основу исследования социальной реальности характерна для очень многих представителей консервативной и не только консервативной мысли. Так, беркеанская дихотомия понятие – предрассудок у Уильяма Джемса превратилась в разграничение «знания о чем-то» и «знания чего-то». Первое – это абстрактное знание, почерпнутое в литературе и базирующееся на общих абстрактных принципах. Второе – это практическое знание, полученное в ходе непосредственных действий с предметом. У Майкла Оакшотта сходным образом противопоставляются «знание техники» – совокупность правил, предписаний и обобщений – и «практическое знание», ограниченное рамками практики и при этом как бы являющееся частью души человека.
Направляя свою критику против попыток представить человеческую природу как всецело подчиненную разуму, и исходя из этого разработать рациональные принципы, подобные гоббсовой калькулятивной морали или утилитаризму Бентама, консерваторы утверждают, что люди всегда находятся под властью ритуалов, церемоний, мифов и веры, и вырваться из-под этой власти путем создания общества, основанного исключительно на светских индивидуалистических мотивах, значит разрушить само существо человека. По мнению неоконсерваторов предрассудок и миф вечны и неуничтожимы. Их формы могут меняться, но их сущность неотторжима от природы человека. Рациональные формы восприятия действительности – это лишь стерилизация предрассудков, выхолощенные моменты познания, потерявшие связь с отражаемой в них реальностью.
Вот что писал по этому поводу Дэниел Белл: «Каждое общество стремится учредить систему смыслов, с помощью которых люди могли бы соотносить себя с миром. Эти смыслы устанавливают систему целей, подобно мифу и ритуалу, и одновременно разъясняют сущность разделяемого всеми жизненного опыта. Они же разрешают вопрос о трансформации природы посредством магической силы человека или techne. Эти смыслы воплощены в религии, культуре и труде. Потеря смыслов в этих областях создает ситуацию всеобщего непонимания, которую люди не могут выдержать и которая толкает их к поиску новых смыслов с тем, чтобы не остаться в духовном вакууме и нигилизме» [69] .
69
Bell D. Cultural Contradictions of Capitalism. N.Y., 1976. Р. 176.