Морально испорченная
Шрифт:
— Хорошо… это хорошо. — В его голосе звучит почти облегчение. — Учитывая вашу обширную предыдущую травму, необходимо, чтобы вы избегали всего, что может привести к дальнейшим повреждениям. — Объясняет он, что плохо зажившие ребра могут повредить мои легкие, а в худшем случае и ограничить дыхание.
— Он именно это и сделает! — Бьянка быстро успокаивает доктора, ее рука лежит на моей спине.
— Теперь перейдем к снимкам запястья. Они лучше. Я все еще вижу много переделанной кости, но она была установлена правильно, так что это не должно вас беспокоить. На дистальной
Я киваю, пока доктор описывает все, что мне нужно делать. В итоге он лишь выписывает мне обезболивающее и советует быть осторожным, пока ребра заживают.
Мы благодарим доктора, и после того, как он уходит, Бьянка скрещивает руки и поднимает на меня бровь.
— И ты ещё говорил о моих травмах…?
— Почему ты так довольна собой? — ворчу я.
— Потому что, может быть, в какой-то момент ты поймешь, что мы с тобой не такие уж разные. — Я смотрю на нее с минуту, пытаясь собраться с мыслями для ответа, когда у неё снова звонит телефон. Она поднимает один палец вверх, прежде чем принять звонок и включить громкую связь.
— Вот ты где, маленькая богиня, Марсель сказал мне, что у тебя возникли некоторые проблемы.
— Ага, мы собираемся покинуть больницу, — отвечает Бьянка.
— Хорошо. Приходи, ладно? Думаю, мы кое-что нашли с этим твоим списком.
— Ладно. Мы скоро приедем. — Она кладет трубку, и я говорю то, что беспокоит меня уже довольно давно.
— Почему он всегда называет тебя маленькой богиней?
— Это от моего кодового имени. — Она наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо: — Артемида. Однажды он просто назвал меня так, и я согласилась. — Она пожимает плечами, как будто это не кажется слишком интимным.
— Мне это не нравится, — говорю я ей, и она хмурится.
— Почему?
— Просто не нравится, — жалуюсь я и скрещиваю руки.
— Хорошо, я скажу ему больше меня так не называл. — Она берет свою сумочку, чтобы уйти.
— Вот так просто? Никаких возражений?
Она, кажется, не понимает, что я пытаюсь сказать, так как отвечает бесстрастно.
— Почему я должна возражать? Тебе это не нравится, так что я скажу ему прекратить.
— Неважно, — я встаю, чтобы уйти.
Мы добираемся до дома Влада и застаем и Влада, и Марселя сосредоточениями на экране компьютера.
— Ну наконец-то, — говорит Влад, не поднимая глаз. — Идите посмотрите. — Мы оба обходим стол, и Влад указывает на документ.
— Итак, всего в списке восемнадцать имен. Нам удалось отследить их всех. — Он показывает нам фотографии двух листов бумаги с именами, причем шесть из этих имен вычеркнуты.
— Что вам удалось выяснить? — спрашиваю я, надеясь, что они что-то нашли.
— Все эти двенадцать имен, которые мы можем разобрать, двадцать лет назад были важными людьми на государственных должностях или руководителями предприятий.
— Были?
— Некоторые уже мертвы, а большинство вышли на пенсию.
— Это не так уж много, — замечает Бьянка, но Влад быстро поднимает руку, чтобы остановить ее.
— Не заканчивай, пожалуйста. Рабочая теория заключается в том, что эти люди когда-то были связаны с Хименесом. Мы с Марселем начали изучать финансы каждого человека. Если они вкладывали деньги в Хименеса, должны быть какие-то доказательства, верно? Мы не смогли просмотреть всех, конечно, но трое людей, которых нам удалось проверить, дали нам кое-что.
— Кое-что? — спрашиваю я, и Влад достает финансовые отчеты.
— Мы заметили, что у этих троих есть что-то общее. Около двадцати лет назад они начали делать регулярные ежегодные платежи на оффшорный счет. — Он указывает на сумму, и она ошеломляет. Каждый человек переводил по 250 000 тысяч долларов.
— Черт! Шантаж? — Влад и Марсель кивают.
— А оффшорный счет?
— Все еще работаю над этим. Но если моя теория верна… а это, скорее всего, так. — Влад начинает в своей обычной самоуверенной манере. — Мы найдем аналогичные платежи, сделанные остальными людьми из этого списка.
— Что Мартин делал с этим? Подстраховка? — задаюсь я вопросом вслух. Это не совсем логично.
— Нет… не подстраховка. — Бьянка наконец-то заговаривает, и ее проницательность заставляет взглянуть на проблему под совершенно другим углом. — Мой отец никогда не был бедным, грубо говоря, но он пережил тяжелый период, когда я была ребенком. Я помню, потому что в то время, он стал вести себя злее, чем обычно, и часто жаловался на деньги. Ты можешь проверить счета Мартина примерно с того времени?
— Ты действительно думаешь, что это он шантажировал этих людей? — Имена в списке принадлежат политикам… людям с властью. Как Мартин мог…?
Черт.
Я помню обширные связи Мартина, и то, как все казалось подчинялись ему. Ретроспективно, может быть, у него действительно было что-то на них?
— Сейчас у меня есть доступ только к открытой информации, но… — Влад сосредоточенно смотрит на экран, пытаясь получить доступ к каким-то данным. — Би права. Примерно двадцать два года назад был тяжелый период. Он больше терял, чем зарабатывал. В тот момент он почти подумывал о банкротстве. — Он показывает нам несколько финансовых отчетов, в которых указаны миллионные долги. — Затем он внезапно снова встает на ноги. — Он прокручивает другие выписки, и дата на той, где показывает, что он в плюсе… восемнадцать лет назад.
— Временные рамки совпадают, — констатирует Бьянка. — Итак, предположим, что Мартин сделал несколько неудачных инвестиций, терял деньги, и срочно нуждался капитале. Он получил этот список с людьми, которые явно были замешаны в незаконных делах, и шантажировал их. Четырехлетнюю задержу в прибыли мы можем объяснить тем, что его долги были слишком велики, чтобы их можно было списать сразу.
— Это было бы логичным выводом, — соглашается Влад. — Но, я все еще хочу проверить остальные имена, чтобы подтвердить это.