Мой дом
Шрифт:
– Вот, смотри, твои с работы идут.
– А, ну я пошла встречать-кормить.
– Ну, иди, Савельевна, скоро и наши придут.
Позже всех являлся Иван Сергеевич. В нашем подъезде он был из тех, кто в галстуках ходил. Но это не всегда. Было два варианта появления Ивана Сергеевича с работы.
Один - при галстуке. На машине. Шофер выскакивал и торопливо заносил ящики, коробки, свертки, пока Иван Сергеевич чинно и неторопливо становился на не ровную землю, ища равновесие. Затем, он, наклонившись вперед резко нырял между рядами скамеек в открытый зев подъезда. И тишина. Это когда на машине.
Второй
Столь значительная разница объяснялась весьма просто. Иван Сергеевич был завмагом. И немного грузчиком. Или грузчиком и немного завмагом. Это как кому нравится.
Когда он был в зените карьеры - машина, шофер, ящики, галстук. Когда дела, как думается, шли не очень, - рабочий халат, авоська, "Здрасьте".
И если вы так и подумали, что частая смена профессий от невезения, то это ваша ошибка. А его искусство. Ну, не только его. В этой драме было много персонажей, но нам, в скамеечном партере показывали только один эпизод - приход Ивана Сергеевича с работы. Один актер, одно действие, все равно, что роль статиста с репликой "кушать подано".
Вы смотрели фильм "День сурка"? Сюжет помните? Герой все возвращался на круги своя. Так у нас день сурка с двойным дном был.
Иван Сергеевич был завмагом одного странного магазина. Небольшой, как сельмаг, и такой же универсальный, от трусов до шубы. Чего там только не было. Но странность не в этом. С завидным постоянством магазин горел. Горел регулярно, календарными периодами в квартал, полугодие, год.
Магазинчик был далековато от города, взорвись там хоть бомба атомная, мы бы не увидели. Только рабочий халат Ивана Сергеевича семафорил в очередной раз - пожар! И это стеснительное "Здрасьте". И нырок в подъезд. А кому было бы приятно, за плечами очередной приказ - снят с должности за бесхозяйственность. Понятное дело - вон, сколько народного добра сгорело.
Но, видимо ,завмаги нарасхват были. Особенно такие заслуженные. И спустя неделю, другую Иван Сергеевич снова приезжал на машине, в галстуке, снова шофер, ящики.
Снова строка в приказе: "в связи с производственной необходимостью перевести грузчика такого-то в завмаги". И вскоре другие строки: "за бесхозяйственность снять с занимаемой должности и перевести в грузчики". И снова "Здрасьте", халат рабочий, авоська.
И было это как волны прибоя, неотвратимо одна идет за одной. С тоской Соломона "что было, то и будет, и если кто скажет, "смотри, вот новое", то и это было в прошедших веках".
"Снять с занимаемой должности с удержанием средств на ремонт магазина"- ага, научат Родину любить!
"В виду отсутствия кадров назначить заведующим..." - да, мало подготовленных кадров, кадры решают всё!
"Понизить в должности с удержанием 20 % зарплаты" - о, это крепкий пожар случился!
"В связи с производственной необходимостью..." да что ж у них других Иванов нет! Не найти, что ли, другого. Никак нет. Необходимость. Производственная.
И так всё мое детство, отрочество и юность. Галстук - халат, ящики - авоська.
И весь районный отдел рабочего снабжения спал спокойно. Ни тебе недостач,
Только Ивану Сергеевичу беспокойство.
В девятой квартире годами ничего не происходило. Дядя Саша появлялся на балконе, или возвращался навеселе с работы и всё!
Зато десятая квартира продолжала быть источником всяческих злоключений. Дело в том, что с появлением гарнитуров темного дерева, оказалось, что некоторое пространство нечем заполнять.
Набили книжные шкафы, заставили часть серванта азартно скупаемыми предметами из хрусталя, но оставался еще какой-то шкафчик неизвестного назначения, который заполняли в каждой квартире по своему усмотрению. В нашей его занимали разные геологические экспонаты. С чего все началось, никто не вспомнит, то ли дядя Кима,(нет не тот, что через стенку, а другой, муж тети Беллы), подарил кусок янтаря, привезенный с Сахалина, то ли отец привез из командировки в Осетию куски свинцовой руды, а возможно, мои куски породы с отпечатками папоротников надоумили, но совсем быстро непонятный шкафчик заполнился различными кристаллами, рудами, даже колбой с нефтью. Понятно, что такое добро не могло долго оставаться в тайне, и однажды в кругу дворовой детворы я заявил, что у нас есть кусок алмаза. Конечно, я имел в виду кусок янтаря, но старшее поколение в силу разницы в год или более, никогда к нашему лепету не прислушивавшееся, вдруг напряглось. Далее последовал стандартный развод:
– Гы-гы, вот брешет!
– Правда, есть!
– Да, ладно, свистишь опять!
– Да точно!
– Покажи!
И я метнулся на четвертый и назад, умудрился вынуть и незаметно вынести спорный кусок и предъявил высокой комиссии. Откуда им было знать, как выглядит алмаз, но хватило пол взгляда, чтобы вокруг поднялся шабаш ведьм с призывом тут же меня линчевать за вранье. Никакие доводы не принимались в расчет. И тут, Женька с десятой перевел стрелки на себя.
– Подумаешь, янтарь, у нас золото в резине есть!
Пара, тройка сакраментальных фраз вынудила теперь уже его шмыгнуть на третий этаж и принести на всеобщее обозрение артефакт. Действительно, это был кусок резины величиной с кулак, из которого торчал округлый бок желтого металла. Естественно, старшего брата, Сашки, в этот момент не было рядом, иначе ничего бы этого не случилось. Старшие вертели в руках вещицу и пытались определить пробу. Сомнений в отношении металла не было. Нам приходилось довольствоваться взглядами из-за спины, в руки драгоценность так и не попала.
– А у нас еще и монета золотая есть!- безразлично бросил Женька.
Подбадриваемый старшими, теперь уже товарищами, Женька сгонял домой еще раз и предъявил общественному сознанию три рубля в золоте. Монета пошла по рукам и это не предвещало ничего хорошего для тети Жени, которая в неведении о происходящем продолжала находиться на работе. Монета могла выпасть их чьих-то рук, виновника точно не нашлось бы и монеты тоже. В общем, включился тот сценарий, при котором десятая квартира сильно материально пострадала бы. Но тут появился из ниоткуда Саша, отвесивший пару подзатыльников братцу и, собрав предметы роскоши из рук восхищенной публики, погнал Женьку домой, для более пристрастного разбирательства. Мой кусок янтаря был тайно возвращен на место.