Мой лорд - монстр
Шрифт:
— Валери, — сказал папа с плохо скрываемой угрозой, — успокойся.
Но меня уже несло. Видимо, нервные переживания сломали строгие ограничители. Или это была последняя попытка высказать свою обиду:
— А то, что, папа? Отправишь обратно в пансионат? Спать на голом полу и есть чёрствый хлеб? Три года, папа. За три года ты вышел со мной на связь ровно шесть раз — поздравить на День рождения и Рождество.
— Лери, — Саманта робко тронула меня за руку, и я словно очнулась. Огляделась. Дрожащие губы сестры, мамины пальцы, вцепившиеся в бархатный подол, стиснутая челюсть отца.
— Простите, —
Людей было много. Они занимали весь церковный двор и с трудом расступились, пропуская карету. Но ещё больше народа было за пределами церкви.
— Бездельники, — брезгливо бросил лорд Чарльз. — Сколько желающих получить подарки!
— Может, они пришли посмотреть на главное событие года, папа? — миролюбиво предположила Саманта.
В этот момент по стеклу, сквозь которое я разглядывала двор, ударила чья-то пятерня, и я отшатнулась вглубь кареты. Вслед за первым хлопком последовали другие — каждый хотел дотронуться до кареты, словно это прикосновение могло принести счастье. Стекла дрожали, карета сотрясалась. Даже мне было не по себе, а Саманта, кажется, испугалась по-настоящему.
— Сэмми, — позвала я ее, — все хорошо, мы уже на месте.
Сестра торопливо кивнула и хотела что-то ответить, но хлопки прекратились, а наш экипаж остановился.
Папа открыл дверцу сам, не дожидаясь помощи кучера. Подал руку маме, потом — Саманте. Я опустила полупрозрачную вуаль и тоже вышла. Осторожно ступила тканевой туфелькой на каменное покрытие. Осмотрелась.
При появлении невесты приветственные крики превратились в единый громкий гул. В нем не было угрозы, но находиться среди бушующей толпы было непривычно и неуютно.
Впрочем, от кареты до самых дверей церкви, где уже были видны встречающие, выстроился караул из крепких мужчин в серебристо-синих мундирах. Цвета лорда Борнэ.
— Спасибо зятю, позаботился о нашей безопасности, — довольно крякнул папа и предложил мне руку, чтобы у алтаря передать дочь будущему мужу.
Стоило нам сделать шаг, и гул толпы усилился. В меня полетели лепестки и крупа — благословления невесты. Первые почти не долетали, зато вторые бились о вуаль и путались в волосах. Хотелось встряхнуться, как мокрый пёс, избавляясь от зерен в причёске, а заодно и от тяжёлых заколок, украшений и диадемы.
На ступеньках цепочкой стояли только гвардейцы. Мужчины торжественно расступились, пропуская нас, и замкнули брешь сразу за нашими спинами. Саманта догнала меня и пошла справа, украдкой стряхивая с моей одежды и волос рис и пшено. Я на ощупь нашла ее руку и благодарно сжала.
Ступени казались бесконечными. Тяжёлое платье давило на плечи, а происходящее — на психику. Корсет до боли стягивал грудь, и, несмотря на пасмурный день, под вуалью было нечем дышать. Моя чуткая сестра умудрилась заметить это и тайком встряхнуть прозрачную, но плотную ткань прямо на ходу, давая мне возможность глотнуть свежего воздуха.
На широкой площадке перед входом стояло несколько человек. Я не знала почти никого из мужчин, но по правилам на церемонии должны присутствовать люди Иоанна Шестого, чтобы помимо церковной записи внести соответствующую информацию в дворцовые книги.
Единственным известным мне человеком был отец Каролины —
Короткий обмен приветствиями закончился. Высокая резная дверь распахнулась, и из церкви сразу повеяло прохладой. Первыми вошли встречающие, но они сразу свернули, чтобы занять свои места в зале, а прямо по проходу между скамьями с высокими спинками пошли мы с лордом Чарльзом и свидетели: Саманта и мужчина, что стоял рядом с дядей Бернардом.
Клейтон уже стоял у алтаря. Качнулся навстречу и поймал мой взгляд, хотя и не должен был видеть глаза сквозь вышитую вуаль.
Мы шли медленно. Надеюсь, со стороны это выглядело торжественным шествием, но я никак не могла проникнуться значимостью момента. В голове ошалевшими мухами бились совершенно панические мысли: что я сейчас упаду, наступив на свой же подол, что Клэйтон бросит меня у алтаря, а папа вернёт в пансионат, что священник откажется венчать нас, что…
Если бы не взгляд теплых карих глаз, не отпускавший меня, я бы боялась ещё больше, но чем ближе подходила к будущему мужу, тем твёрже становился мой шаг.
— Отдаю дочь мою — леди Валери Рустье в дом ее мужа лорда Клэйтона Борнэ, — громко произнес папа положенную фразу.
— Принимаю дочь твою в свой дом, — немедленно отозвался Клэйтон и взял мои ладони в свои. Мы стояли друг напротив друга, и каждый словно что-то искал в глазах другого.
— Властью, данной мне, как наместнику господа Бога на земле, объявляю вас мужем и женой, — услышала я слова священника и обомлела. Казалась, прошло всего мгновение с тех пор, как папа подвёл меня к Клэйтону, а церемония практически окончена. Я пропустила длинные наставления святого отца и даже согласия, которые мы оба дали, раз нас объявили супругами. Я просто утонула в глазах Клэйтона, в обещании тепла, заботы, дружбы и чего-то большего. Того, что уже проросло в моем сердце, хотя я и пыталась затоптать ростки.
— Можете поцеловать жену, — закончил священник, и Клэйтон немедленно откинул вуаль с моего лица. Склонился, прижимаясь горячими твердыми губами. Наверное, слишком сильно, потому что краешек зуба болезненно царапнул мою губу. Клэйтон сразу отстранился, почти отпрянул, а я едва не вскрикнула, потому что в карих глазах мужа плескался багрянец. Он моргнул. Несколько секунд постоял с закрытыми глазами, а когда открыл, красный отсвет бесследно исчез.
"Показалось!", — подумала я, стараясь унять дрожь. Облизнула мгновенно пересохшие губы и ощутила металлический привкус крови на языке.
Отрывок из мыслесообщения:
Захарий: Большие деньги, Томас. Очень большие. Я хочу быть уверен, что этот человек справится.
Томас: Справится, Зак. За него поручились нужные люди. Я им доверяю.
Захарий: Смотри, Том. И помни, что на кону.
Томас: На кону все, брат. Я помню.
Глава шестая
— Клэйтон очень много про вас рассказывал, лорд Джейсон, — обратилась я к свидетелю своего мужа. Он сидел напротив Клэйтона и первую часть пути они негромко переговаривались, а я пыталась осознать перемены в моей жизни.