Мозаика. Невыдуманные истории о времени и о себе
Шрифт:
Для мотонарт нужны были двигатели, выпускаемые оборонной промышленностью. Вначале оборонщики согласились с поставками, но затем под благовидным предлогом отказали, решив, мне кажется, что идею мотонарт стоит реализовать у себя (у них ведь тоже было задание по выпуску ширпотреба!). Так оно и получилось, и вскоре в оборонном комплексе началось производство снегоходов «Буран», а мы «остались с носом».
Мы, конечно, поторопились, когда пошли напрямую к оборонщикам согласовывать двигатели. Позднее я понял, что нужно было сперва подготовить небольшой организующий документ, например, протокол совещания в Госплане СССР, где давались бы общие рекомендации
Была с моей стороны еще одна попытка изготовить мотонарты на нашем заводе: я вручил чертежи председателю совета молодых специалистов (в 1972 году их было у нас около 50 человек) с предложением изготовить 8-10 штук своими силами с помощью администрации и потом организовать кружок по коллективному использованию (нечто вроде клуба). Молодежь с энтузиазмом ухватилась за идею, начали даже что-то варить, точить, собирать.
К сожалению, наиболее активные энтузиасты вскоре повзрослели, зимы в Воронеже стали бесснежными, и производство мотонарт на нашем заводе прекратилось, не начавшись.
Осталось лишь чувство некоторой удовлетворенности от сознания того, что наша поездка в Штаты дала пусть и совсем незначительный, но толчок к производству в Союзе новой, очень нужной в народном хозяйстве продукции.
* * *
Увидев много интересного и поучительного, мы покидали Штаты со сложными впечатлениями. Много раз я пытался поточнее сформулировать свои чувства и понял, что не смогу это сделать лучше, чем сделали в свое время классики нашего юмора Ильф и Петров. Заканчивая свою книжку «Одноэтажная Америка», на последних ее страницах они так подвели итоги своего пребывания в Штатах, цитирую:
«Что можно сказать об Америке, которая одновременно ужасает и восхищает, вызывает жалость и дает примеры, достойные подражания, о стране богатой, нищей, талантливой и бездарной?
Мы можем сказать честно, положа руку на сердце: эту страну интересно наблюдать, но жить в ней не хочется».
Точнее, по моему, не скажешь.
Глава 43. Служба главного инженера
Работа главного инженера была намного сложнее моей прежней, когда я был заместителем директора по производству. Раньше мне было предельно просто: нужно было постоянно отвечать на единственный вопрос: «Что делать?». Главный инженер должен задавать этот вопрос в первую очередь самому себе, да еще и отвечать на него: «Как делать?», а это, как говорили незабвенные одесситы, «есть две большие разницы».
В производстве своя специфика: малейшее упущение завтра же отразится на плане, но если «сачкуют» службы главного инженера – со временем наступает катастрофа.
При Мачуле у нас подобралась в основном молодая команда: 40-летний считался уже стариком, поэтому «сачковать» не приходилось, да и никто и не пытался. Важно было увлечься какой-либо идеей.
На заводе у нас главным заводилой всех начинаний стал главный технолог Николай Сергеевич Карих, пришедший к нам с Щигровского завода. У него всегда была масса толковых идей: то по реорганизации метизного участка, то по обработке гидравлики, то еще по чему-нибудь важному и нужному. Надо отдать ему должное, он обязательно все доводил до конца и никогда не бросал начатое. Была, правда, у него черта, с которой я сперва долго не мог примириться: Николай увлекался, как я называл это, «личным творчеством».
На посту главного технолога Карих сменил Герша Абрамовича Топа, грамотнейшего инженера и прекрасного специалиста своего дела, но весьма преклонного возраста.
С Топом мы имели «ту еще» историю. Вначале весь завод переполошил сын Топа, Аркадий, удивительно работящий и толковый начальник техбюро крупнейшего механического цеха: он неожиданно для всех развелся с женой, с которой, по всем признакам, жил очень дружно. Ситуация прояснилась, когда Топ-отец принес заявление с просьбой уволить его по собственному желанию и прекратить членство в КПСС. Причина – намерение переехать вместе с сыном на постоянное жительство в США.
Топ показал мне официальную бумагу, подписанную Госсекретарем США Генри Киссинджером и послом СССР в этой стране Анатолием Добрыниным и уведомляющую о том, что Г.А. Топ в связи со смертью своего родного брата вступает в наследство (жилой дом в Сан-Франциско и какие-то непомерные деньги), и что при желании он с ближайшими родственниками может в любой момент приехать туда на постоянное жительство.
Топ рассказал, что они с сыном решили ехать, чтобы хоть немного пожить «богатыми людьми» (невестка ехать наотрез отказалась, потому и потребовался развод).
Что я мог ему предложить взамен? Ничего. Пришлось безоговорочно отпускать.
Сложнее всего пришлось секретарю нашей парторганизации технических отделов, Петру Николаевичу Варламову, бывшему фронтовику, политруку пехотной роты, страстному профессионалу своего дела: «Какой позор! Какое пятно на нашу парторганизацию, на наш завод! Мы должны любой ценой предотвратить его отъезд!» - так он восклицал, когда узнал о случившемся. Я его немного успокоил, предложил поручить вести собрание мне.
Варламов утихомирился, и собрание прошло без эксцессов: попробовали отговорить, пошутили, посмеялись и отпустили Топа «в буржуи».
Топы уехали и, судя по письмам, которые Аркадий писал в цех своему другу, футбольному болельщику, зажили там благополучно. Старый Герш вскоре умер, а Аркаша, судя по письмам, где-то работал, но постоянно интересовался, закончили ли осваивать валки на новый сепаратор, да как там играет воронежская футбольная команда «Труд»? Для него футбольный день в Воронеже был всегда «святым»: в любую погоду, что бы ни назначал начальник цеха, Аркадий всегда убегал на стадион. А в Америке футбола в то время не было – скукотище, да и только!
Рассказывают, что спустя несколько лет Аркадий появился в Воронеже, сходил на стадион (там уже играл не «Труд», а Факел»), остался очень недоволен игрой, вновь, по слухам, зарегистрировался со своей бывшей женой и уехал жить в Одессу.
Глава 44. 70-е годы. Капитальное строительство
Так уж случилось, что как главному инженеру мне пришлось много заниматься капитальным строительством, и подтолкнула меня к этой деятельности беседа с главным инженером нашего Главка Михаилом Сидоровичем Варичем. Он был интересным человеком, оригинальным, во всяком случае: пришел из цветной металлургии, хорошо знал технологию подземных работ, был ярым энтузиастом самоходной бурильной техники, хорошо разбирался в вопросах капитального строительства. Вопросы технологии машиностроительного производства он считал второстепенными и занимался ими постольку-поскольку.