Мы одной крови!
Шрифт:
– Да.
– А я и не заметила. Вот как надо делать уколы! Не то, что ваши сестры-коновалы. Им бы только лошадей колоть, хотя и лошадей им доверять жалко.
– У меня рука легкая.
– Это уж точно, - признала Алла, поворачиваясь на спину.
– Ты бы поучил этих мартышек делать уколы.
– Бесполезно. Они тут так часто меняются, что я даже их имена запомнить не успеваю.
– Все! К свой любимой заднице я больше никого не подпущу!
– заявила она.
– Только тебя.
– Давай-ка я помогу тебе снова повернуться и посмотрю.
–
– воодушевилась Алла.
– В том числе, - кивнул он, поворачивая её на бок.
– Есть на что посмотреть. Правда, в данном случае я имел другое.
– Олег кончиками пальцев промял её ягодицы и покачал головой.
– Что?
– встревожилась она.
– Эти засранки совсем испортили мою любимую часть тела?
– Пока нет, но чтобы лучше рассосалось, я сделаю тебе йодную сетку. А то может образоваться инфильтрат, а это уже серьезно, - сказал он, направляясь к двери.
– Вот суки!
– выругалась Алла ему вслед.
– Такую роскошную задницу испоганили! Из зависти, наверное. Сами, как щепки, вот и позавидовали моему богатству.
– Конечно, из зависти, - с улыбкой обернулся Олег уже из коридора.
Через несколько минут он вернулся с йодом и ватной палочкой. Нанес на верхний наружный квадрат ягодиц йодную сетку и полюбовался на результат.
– Что, хороша?
– ухмыльнулась Алла, глядя на него через плечо.
– Красоты необыкновенной!
– подтвердил он.
– Сегодня физиотерапевтический кабинет не работает, но после праздников я назначу тебе лечение, пусть прогреют, чтобы быстрее рассосалось. А хотя... Позвоню-ка в гнойную хирургию, у них наверняка есть переносной аппарат.
– Ладно, - согласилась она.
– Только не сейчас, ладно?
– Зачем тянуть?
– достав мобильник, подаренный Мироном, Олег набрал номер и сказал: - Это Меркулов из второй хирургии. У вас есть переносной аппарат УВЧ?
– выслушав ответ, попросил: - Дайте нам ненадолго. Я пришлю сестру за ним. Если он вам нужен, вернем сразу, - послушав ответ, кивнул: Хорошо, тогда вернем после праздников.
Он вышел в коридор и велел постовой сестре сходить за аппаратом.
– Слушай, а эта медсестра совсем рядом сидит?
– Да, её пост сразу за твоей дверью, - подтвердил Олег.
– Вот, наверное, балдела, слушая, как мы тут развлекались...
– Тебя это тревожит?
– Меня-то нет, а тебя?
– Меня и подавно.
– А что - у тебя есть привычка трахать пациенток в реанимации? Ты, часом, не некрофил?
– Такой привычки у меня нет, - улыбнулся он.
– Со мной это впервые. Но её мнение меня совершенно не интересует.
– Люблю людей, плюющих на условности. Сама такая.
– Не могу сказать, что плюю на условности, но сейчас мне и в самом деле безразлично мнение кого бы то ни было. Кроме твоего.
Раздался стук в дверь, и вошла молоденькая медсестра. Протянув врачу аппарат, она с нескрываемым любопытством уставилась на Аллу. Жестом отпустив её, Олег дождался, пока она закроет дверь,
– Бедра тоже нужно погреть, а потом я сделаю йодную сетку и на бедра.
– В общем, я поняла самое главное - в этой больнице все из вредности хотят испортить мою красоту, только ты заботишься о том, чтобы я осталась красивой.
Он улыбнулся и воткнул вилку аппарата в розетку.
– Олег, а рука у меня будет страшная?
– спросила Алла.
– Не думай пока об этом.
– Да я не слабонервная. Скажи, как есть.
– Повреждения мягких тканей обширные. Да и нам пришлось удалить во время операции размозженные ткани. Но, как говорится, были бы кости, а мясо нарастет, верно?
– Ага. А что с моими костями?
– Пока ещё рано говорить. Надеюсь, что все срастется. В крайнем случае, потом тебе заменят этот фрагмент.
– Чужую кость вставят?
– Нет, синтетический заменитель. Правда, это опять операция...
– Ладно, переживу. Главное, что не безрукая. Хорошо иметь личного хирурга, да ещё с золотыми руками! Подштопает в случае чего, зашьет, спасет, соберет из кусочков.
– А ты опять собираешься вести прежний рискованный образ жизни?
– А куда ж я денусь? Характер - это судьба, как говорит мой психиатр.
Он покачал головой:
– Я думал, что теперь ты по-иному взглянешь на свою жизнь.
– Нет, Олежек. И не надо меня лечить, - Алла стала серьезной.
– Я имею ввиду мой характер, а не бренную оболочку, - добавила она.
– Я никогда больше не смогу тебя оперировать. Своих хирурги не оперируют.
– Не боись за меня, дорогой. В одну и ту же воронку бомба два раза не падает.
Олег почти незаметно вздохнул и промолчал. Выключил аппарат УВЧ, помог ей перевернуться на другой бок и снова включил.
Алла была благодарна, что он не стал долдонить, чтобы она берегла себя и вела добропорядочный образ жизни.
Так же молча прогрев ей бедра, он нанес йодную сетку, укрыл её одеялом и сказал:
– Отдохни, поспи. Я же вижу, что у тебя глаза запали. Не нужно так насиловать собственный организм.
– Как прикажете, доктор, - тихо ответила она.
Тихонько скрипнула дверь. Алла открыла глаза, повернула голову и увидела Олега.
– Привет, - улыбнулась она.
– Поспала?
– Да.
– Как себя чувствуешь?
– Хорошо. А ты где был, пока я спала?
– Сидел здесь, на посту. Когда ты уснула, я тихонько приоткрыл дверь и слушал твое дыхание. Иногда заглядывал и смотрел на твое лицо. Знаешь, во сне у тебя совсем другое лицо - спокойное и даже беззащитное.
Алла, в общем-то, не любительница лирических излияний, слушала его с улыбкой, и что самое удивительное - ей нравилось это слышать! И нравилось смотреть на его лицо, озаренное выражением безграничной нежности. Казалось бы - хирург, представитель суровой профессии, предполагающей профессиональный цинизм, и вот на тебе... Слушал её дыхание, смотрел на неё спящую... Романтик, да и только.