Мы родились и жили на Урале–реке...
Шрифт:
дворе, твердо сказал маме и Шуре: “...Хватит слезы лить...Ими горю не
поможешь...Завтра власти скажут, что делать, куда идти...Утро вечера
мудренее...”
9
На следующий день, однако, выяснить что - либо новое не удалось.
Отец опоздал с отъездом в артель... И, конечно, не знал, какие наряды
придется выполнять. Возить бревна с Урала?. Ехать на базу Облторга (о
ней
братом. Решили ехать в контору: там обязательно соберутся все возчики , и
тогда решат - вместе с начальником - что делать дальше...
Зять решил пойти на фабрику ранним утром, еще до начала смены.
Шура пока оставалась дома: ей надо было заняться “мелкими” делами,
накопившимися после вчерашней поездки... Но все пошло совсем не так,
как предполагалось.... Прибежал молодой посыльный из военкомата:
Ваню срочно вызвали в третий отдел.. Зачем?.. Какие документы брать с
собой? Паспорт?.. Военный билет?.. Как станет известно позже,
Президиум Верховного Совета ССР в первый день войны объявил
мобилизацию военнообязанных (1905 - 1918 г. г. рождения) ...
За первой мобилизацией последуют вторая - третья и пр.
Шура - сразу в слезы, обнимает мужа, как будто навсегда прощается с
ним. Но плакать было некогда: пришла Полина... Сказала, что рабочих
срочно собирают в зале, должны объявить “важные распоряжения”
директора.. Сестра обязана быть на фабрике ...
Жизнь горожан резко и быстро менялась... Утром на улицах - толпы
невеселых, обеспокоенных людей. Откуда - то доносится бравурная
музыка...Днем во всех организациях и предприятиях - собрания и
совещания.. Вечером на главной площади прошел митинг. Ораторы, как
обычно, говорили о сплоченности и единстве советских людей, духовном
подъеме нашего народа и будущей победе (в нее верили все)... Во многих
речах звучал несколько наивный оптимизм. широко известной тогда
песни: “Если завтра война, если завтра в поход, - мы сегодня к походу
154
готовы...” В первые военные дни никто не мог предположить, какие
трагические лишения и испытания ждут страну и людей...
Неделя в нашем доме, как и во многих других, куда- то спешила -
беспорядочно, суматошно. Невозможно было понять, кто где бывает, чем
занимается. Ваня несколько дней не приходил на фабрику... Для многих
семей он превратился в “черного вестника несчастья”: разносил повестки
военкомата, возвращавшие старых “служилых” в армию..В каждом доме
нашего
Возвращался домой ночью, усталый, хмурый и молчаливый...
У отца - в артели и у Шуры - на фабрике все (и люди , и работа)
становилось иным, чем прежде, до войны, - тревожным, тяжелым и
непредсказуемым...
В городе продолжали шуметь митинги и собрания...Радио передавало
оптимистически звучавшие новости и героические песни. Оно (и не только
оно) по - прежнему питалось иллюзиями давних времен гражданской
войны...Или не решалось сообщать трагической правды о первых днях
войны: советские дивизии и полки терпели поражения, так как оказались
плохо подготовленными к будущей войне... Люди беспокойно спрашивали
друг друга : “Почему не выступает Сталин? Почему молчит так долго?..”
Его речь в начале июля породила в людях разнообразные мысли и чувства
– веру в победу ( вождь повторил уже знакомое: “Враг будет разбит....
Победа будет за нами...”) и ожидание страшных испытаний и жертв...
В уральских семьях царила безрадостная, мрачная атмосфера. Уже
несколько недель безутешно рыдали женщины и плакали дети: сотни
мужчин были мобилизованы в армию... В середине июля и сам “разносчик
повесток” получил “знакомую бумагу”. Одновременно с ним в армию
уходил Семен, муж маминой сестры, тихий, робкий бухгалтер, привыкший
иметь дело с цифрами и бумагами, никогда не служивший в армии, не
знавший, как следует держать в руках винтовку. Ваня жалел его: он - то
знал, как трудно такому человеку находиться в солдатских рядах....
... В небольшом одноэтажном здании, рядом с домом Карева, летом
41 -го года постоянно работала медицинская комиссия. Больных среди
будущих бойцов она не находила: мужчин, пришедших сюда с повестками
в руках, врачи признавали здоровыми, т. е. годными к службе в рядах
Красной армии.... Через неделю - полторы новобранцев должны были
отправить в армейские части...
На противоположной стороне улицы - здание шестой школы... Около
него постоянно стояли рыдающие женщины.. Некоторые - с младенцами на
руках.. Не все выдерживали изнурительной жары: падали, теряя сознание,
их сразу же поднимали, приводили в чувство, заставляли выпить холодной
воды (во дворе школы - колодец )..Ни одна из женщин не уходила домой,
надеясь увидеть (может, в последний раз) любимых - мужа, сына, брата...
155