На пересдачу, Кэсси Рок! Четвертая попытка
Шрифт:
— Сиди тут, — строго приказал Чес и пошел первым. Сложив пальцы в знак атаки, остановился перед местом, где еще недавно возвышался Дуглас Мактрау.
— Только книжка и осталась, — заметила я, выглянув из-за плеча Гроува.
А еще крохотный выжженный пятачок земли — не больше монетки, да пожухлая трава легла кругами от бывшего места силы.
— Все закончилось, — добавила я, еще не веря. — Чес, у нас все получилось!
Он медленно повернул ко мне голову, и луна вспыхнула в
— Ничего не получилось, — сдавленно произнес он. — Уходи.
— Чес, даже если ты остался как прежде — подумаешь, — пролепетала я. — С этим тоже живут. Многие. Вот, целая книжка, я читала. Женятся, рожают детей…
— Уходи, — повторил Гроув сквозь зубы.
— Чес, — я подалась к нему, обвила шею руками, заглянула в глаза, пытаясь найти там того Гроува, которого полюбила. — Мы справимся…
— Держись! От меня! Подальше! — рявкнул он так, что я испуганно отшатнулась, а братья Джага на всякий случай тоже удрали, обгоняя друг друга на узкой дорожке.
Губы задрожали, и я прикусила их, отчаянно пытаясь не разреветься снова.
— Мы оба живы, — прошептала я. — Это главное… Чес, мы можем попробовать…
— Я не могу быть с тобой, Кэсси Рок, — отрезал Гроув. — Не имею права. Ты заслуживаешь лучшего, не меня.
— Честер…
— И не смей больше крутить колесо, — рыкнул он. — Хватит. Я не просил меня спасать!
— Но ты тоже меня спасаешь, — напомнила я. — Мы оба пытаемся спасти друг друга. Почему ты не позволяешь мне помочь?
Чес помолчал, как будто колеблясь, а потом его лицо словно смялось в свете луны: челюсть стала крупнее, блеснули кончики клыков, уши вытянулись, заостряясь.
— Теперь тебе ясно? — глухо спросил он.
Я попятилась, а потом развернулась и побежала прочь.
Я задыхалась от слез, но мчалась вперед, кляня и судьбу, и Гроува, и даже себя. Позади лаяла Жозефина, но я не остановилась. Заклинание Кулькаса сорвалось с пальцев, разметав стражей некроса, темная лестница привычно привела меня вниз.
— Не думала, что ты вернешься так быстро, — хмыкнула Мелани.
А я упала на колени возле колодца, захлебываясь рыданиями и пряча лицо в ладонях.
— Он сказал — уходи! — рвано говорила я. — После всего! Я для него!.. А он!.. Запер!.. А потом!..
— Ну-ну, — пробормотала Мелани, подлетев ближе и погладив меня по плечу — прикосновение было легким, как ветерок, и даже приятным. — Он не стоит твоих слез, Кассандра.
— И главное как спать вместе — так всегда готов! А потом — иди подальше, Кэсси, я вервольф…
— Сволочь, — припечатала она.
— А ведь я упокоила Мактрау! — гнусаво сказала я, подняв залитое слезами лицо. — Кинула в него книжкой!
— Надо же,
Я перевела дыхание, посмотрела на Мелани и внезапно устыдилась. Мои проблемы по сравнению с ее — тьфу. А она ничего, держится, в отличие от меня. Я ведь только масла в огонь подливаю, забираю у нее последнюю надежду на упокоение.
— Может, это все моя обида… — пробормотала я. — Так-то Гроув не виноват и хотел как лучше…
Мелани иронично хмыкнула и, взлетев, присела на край стола.
— Это все его проклятье! — Я встала с холодного пола и вытерла щеки. — Если бы не оно…
— Да что ты говоришь! — с сарказмом перебила меня Мелани.
— Честер хочет быть со мной, но не может, — пояснила я. — Это все злая судьба!
— Дорогая моя, — снисходительно произнесла она. — Знала бы ты, сколько раз я слышала эту песню. Ах, дело не в тебе, а во мне. Я бы с радостью был с тобой, но жена и дети против.
— Какая жена? — рассердилась я. — Гроув сволочь, конечно. Но он меня любит! Поэтому и не может быть со мной. Понимаешь?
— Еще как, — покивала Мелани. — Лучше, чем ты думаешь. Это классика, моя девочка. Навешал лапши, а ты так и будешь болтаться на этом крючке, пока мозг не проклюнется. Давай верну тебя назад, хотя бы снова станешь невинной.
— А толку? Гроув все равно не может быть со мной, потому что вервольф. Он спасает меня от себя.
Он почти обратился, и это пугало: звериный блеск глаз, острые зубы. Мой Чес не был чудовищем, но тот Гроув, залитый светом луны, казался совсем незнакомым.
— И что, собираешься по нему убиваться всю жизнь? — сердито поинтересовалась Мелани. — Прекрасный рыцарь, который жертвует собой, оберегая тебя от дракона, потому что дракон — это он сам. Ладно, допустим, Гроув излечится. Думаешь, это правда что-то изменит?
Я насторожилась как Жозефина, почуявшая белку. Что значит — допустим? Неужели Мелани знает способ? Но почему тогда молчала?! Впрочем, стала бы она помогать Гроуву? Не факт!
— Это изменило бы все, — уверенно ответила я. — Знаешь, Мелани, ты все же слишком критично относишься к мужчинам.
— Вот ты, конечно, наивная, — вздохнула она.
— В любом случае, мы спорим о пустом. Гроув не избавится от проклятия. А сам он… не такой как все.
— Прекрати, — попросила Мелани, заткнув пальцами уши.
— Он хороший, добрый, чуткий… — Тут я слегка приврала, конечно. Чуткости в нем как в дубовом пне. Запер меня у доктора Шменге, как несмышленое дитя. — Мой Чес очень нежный, заботливый, умный.
— Кэсси, хватит!
— Отлично готовит, прекрасный любовник, красавец…