На развалинах мира

Вольный Владимир Александрович

… Нату положили спать в шалаше. Элина осталась с ней, а мы – всем места хватить не могло – расположились прямо на земле. Она прогрелась от жара пылавшего костра и теперь хранила тепло, позволяющее нам обойтись без шкур. Салли покормила ребенка и тот, посапывая, уютно пристроился у неё на коленях. Мы с Беном сидели спина к спине.

– Дар, что есть нам делать?

– Завтра отправитесь на охоту. Нужно раздобыть еду, для всех. А мне надо будет сходить кое-куда.. я не раскрывал своего маленького секрета. Тайник в яме, на краю мертвого города, мог нас здорово выручить, а главное – там были лекарства, возможно, необходимые Нате. Теперь я уже не жалел о том, что когда-то потратил

столько трудов, снося туда значительную часть добра из нашего убежища, а впоследствии – что не забрал его с собой полностью – все его содержимое не уместилось на плоту!

– Ты ходить один?

– Да.

– Это плохо Бен покачал головой.

Салли тоже вставила слово:

– Он прав, Дар. Вдруг ты нарваться, на банду? Одному опасно. И куда ты собираться?

– В мертвый город.

– Разве вы не принести всё? – Салли уже была посвящена в нашу эпопею.

– Всё. И не все… Я оставил там кое-что, специально.

Она вздохнула:

– Ты есть сильно предусмотрителен. Но это далеко!

– Не очень. Если я пойду один, налегке, то обернусь меньше чем за неделю. Я теперь стал способен на очень быстрые переходы. Здесь хорошее место, и я не хотел бы его менять. Когда вернусь – станем восстанавливать лагерь. Бену надо вместе с Ульдэ и Черепом организовать охоту. Нужен крол, или птица, – Мулат согласно кивнул Мясо зверька полегче, чем овцебыка. Да и Нате понадобится мягкая шкурка. А вы разберите завалы, – я мотнул головой на рухнувшие своды землянки И попробуйте вытащить оттуда всё, что осталось. Получится – хорошо. Нет, значит нет. Вода есть в ручье, только берите её повыше. Док – Ната… она дождется моего возвращения?

Он понуро пожал плечами:

– Я не могу ничего гарантировать… Состояние девочки крайне сложное – у нее отбиты внутренности. Но, если ты считаешь, что лекарства, которые у тебя там хранятся – смогут ей помочь – то иди!

Элина неслышно присела возле меня.

– Ната уснула… Как мне ее жалко!

Я устало повернулся к ней:

– Она поправится… Я принесу антибиотики, шприцы. А ты будь с ней. Вы для меня всё… И ты, и Ната.

Она опустила голову. После своего признания там, в предгорье, и моего холодного ответа на него, она словно отдалилась от меня… Лина сидела молча – я чувствовал, что она хочет выяснить наши отношения, но не решается заговорить об этом.

– Элина.. я вздохнул, тщетно пытаясь найти нужные слова для объяснения Элина… Я…

Она сразу выпрямилась и посмотрела на меня с надеждой.

– Давай, поговорим об этом… потом. После того, как я вернусь.

Она грустно улыбнулась.

– Как знаешь…

Девушка чмокнула меня в небритую щёку и ушла обратно, в шалаш. Я смотрел ей вслед и думал о том, что, возможно, своими руками ломаю сейчас что-то очень хрупкое, что, может быть, никогда больше не сможет появиться между нами… Но сейчас я весь был поглощен мыслями о спасении Наты, и ничто больше не интересовало меня.

… Я шел быстро, волчьим шагом, как говорил Сова. Знакомый изгиб реки открылся передо мной к концу третьего дня, а через несколько часов показался и сам узкий перешеек, где так недавно кончались наши владения, пока мы жили в городе. До тайника от этого места было еще далеко – не менее дня пути.

Как всё изменилось с тех пор! Земля залечивала раны – развалин почти не было видно, только неровные холмы указывали на место, где раньше стояли тысячи домов, ставших братской могилой для миллионов… Они покрылись бурой почвой, а та, в свою очередь, поросла высокой травой, занесенной сюда ветрами.

Плита, под которой мы устроили тайник еще до землетрясения, так и оставалась на том же месте – ее не засыпало песком и не

затянуло буйно разросшейся травой. Только мозаика на самой плите, которую мы увидели когда впервые обнаружили эту яму, покрылась грязными разводами и почти не просматривалась. Валун, придвинутый нами для того, чтобы никто не смог проникнуть в тайник, лежал на месте. Мне предстояла трудная задача – одному убрать этот громадный камень в сторону. Пришлось походить в округе в поисках подходящего рычага, и я потратил на его поиски довольно много времени, ругая себя за то, что не предусмотрел этого заранее. Наконец, валун был отжат в сторону, и я боком пролез в образовавшееся отверстие. Я вспомнил об Угаре. Умный пёс наверняка влез бы первым, оценивая обстановку – не ждёт ли меня, какой ни будь, кошмар внутри? Но всё было спокойно… Я зажёг плошки, когда-то заготовленные Натой, просмотрел земляные полки, где все было сложено в те месяцы – они осыпались и завалились, но главное осталось цело. Я представил себе покинутый нами подвал, и мне, вдруг на миг, невыносимо захотелось посетить тот холм, наше жилище, верно служившее нам с Натой и Угаром, а позже и с Элиной, и ставшее для меня тем местом, где я впервые познал этих женщин и стал счастлив с ними, не смотря ни на что…

Коробка с лекарствами лежала целехонькой, там, где я ее и оставил. Но к консервам подойти было уже нельзя – тёмная, ломаная щель, тянулась по всему своду плиты и она сильно выгибалась внутрь, почти касаясь земляного пола. В любой момент всё могло рухнуть. Я не имел права рисковать. Главное было сделано – лекарства у меня. Я ещё раз окинул прощальным взглядом тайник, уже почти обрушившийся, и выполз. Сдвигать валун на прежнее место не было смысла…

Вернулся я в лагерь раньше, чем обещал – на исходе седьмого дня. Новая жизнь сделала своё дело – я стал неутомим, спокойно преодолевая большие расстояния и неудобства. На мое счастье, в дороге мне повезло не натолкнуться ни на одну из многочисленных стай одичавших собак, или волков. А в форте меня ожидал небольшой сюрприз…

Док, несколько смущённый, помогал Салли и Элине разбирать пожарище. Им уже многое удалось найти. Сгорело всё, что могло гореть, но уцелели наконечники для копий и стрел, а так же посуда, вылепленная Беном из глины. Дом негра и Салли выгорел дотла. Что касается наших жилищ – то и они были практически полностью уничтожены и годились разве что на разборку и использование в качестве дров. Ульдэ ещё не вернулась с охоты, куда она отправилась вместе с Беном. Не было видно и кузнеца с сыном – они заготавливали бревна в лесу. Туча возилась у наспех восстановленного очага. Доктор подошёл ко мне:

– В форте все в порядке. Все заняты делом, как ты и велел. Жена Стопаря держится неплохо. Я присматриваю за ней – и заставляю ее пить лекарства, которые сам готовлю из трав. Череп ушел, но обещал вернуться. Он, вроде, хочет кого-то привести к вам жить. И Чер тоже… Собственно, я и сам хочу сказать, вот только не знаю, как начать…

– Что?

– Знаешь…- он переминался с ноги на ногу Я хотел… Как ты отнесёшься к тому, что мы, я и Лада… Ну, мы хотим переселиться к вам, в форт. Ты не будешь против?

Я промолчал. Всё это было несколько неожиданно.

– Дар…

Ната, сидела на шкуре, опёршись спиной о дерево. Я отошёл от Доктора и встал на колени возле неё.

– Здравствуй, солнышко! Тебе лучше? Как ты? Я принёс лекарства.

– Хороший мой… Только солнышко не я, а она… Видишь, какая рыжая?

Ната пыталась шутить, показывая глазами на Элину.

– Она светлое солнышко, а ты тёплое…

– Потому что первая, да?

– Не только. Потому что ты греешь… и меня, и Элину. Ты – хранительница нашего очага.