На роду написано

Давыдов Борис Владимирович

Эмма удивлёнными глазами посмотрела на юношу.

– Неужели Джабраил способен на такое? Он же немолодой, семейный.

– Немолодой. – Алхан криво усмехнулся. – Ему сорока лет ещё нет. И я видел, какими он глазами на тебя смотрел.

– Алхан, мне кажется, ты стал очень подозрительный.

– Я не подозрительный, а просто понимаю людей лучше, чем ты. Поэтому прошу: Джабраилу и никому из его компании не верь. А то заманят к себе, потом будут сообща пользоваться.

– Хорошо, ни с кем из твоих друзей я не буду знаться.

Глава 5

«Сюрприз»

Каждое утро Эмма шла на работу, а вместе с ней покидал квартиру и Алхан.

Куда он ходил, чем занимался, она не спрашивала. Хотела поинтересоваться, говорил ли он с Джабраилом, но посчитала, что юноша сам скажет. А если молчит, значит, пока не разговаривал. Последние дни у неё на душе было неспокойно, хотя виду не показывала. «Может, душа ноет из-за того, что перед Аликом вину чувствую? Не хоронила его, поминки не делала. Да, наверное, поэтому. А как я сделаю поминки? Он мусульманин, а я не знаю, как у них поминают. Да и поздно».

Однажды утром во второй половине декабря Алхан – то ли в шутку, то ли всерьёз – сказал Эмме, что сегодня сделает ей сюрприз.

– Какой? – улыбаясь, спросила она.

– Вечером узнаешь.

Эмма в приподнятом настроении шла с работы домой. Сняла в прихожей шубку из шиншиллы (подарок Али), итальянские сапоги, затем прошла на кухню. На всякий случай разогрела ужин – Алхан сказал, что придёт в начале седьмого. Бросив в рот кусочек жареной баранины, прошла в гостиную и села в кресло. Чтобы время пролетело быстрее, включила телевизор. Она так увлеклась интересной передачей, что забыла про всё на свете. Опомнившись, взглянула на часы: семь доходит. «Где мой усатенький? И где его обещанный сюрприз?»

Время восемь, девять – Эмма места себе не находила, теряясь в догадках. «Куда звонить? Кому? Джабраилу нельзя». Далеко за полночь, раздевшись, легла на разобранную постель. Попыталась уснуть, но тревожные мысли лезли в голову. Только забылась, как зазвенел будильник – шесть утра. Через силу позавтракав, стала собираться на работу. Об Алхане старалась не думать, но мысли роились в голове, бередили душу: «Может, он в командировку уехал? А сюрприз? Нет, не мог он уехать».

После работы бежала домой в надежде, что Алхан ждёт её, но вошла в прихожую – тишина. И снова вопрос: куда, кому звонить? В милицию?! Алхан ей не муж. Вспомнила, как на одной из вечеринок ей оставил домашний телефон знакомый Али – обрусевший азербайджанец, поддерживающий отношения со своими соплеменниками. Полистав записную книжку, нашла то, что искала. Набрав номер, услышала в трубке жизнерадостный детский голос. Поздоровавшись с мальчиком и попросив к телефону папу, вскоре услышала:

– Слушаю вас.

– Фарид, – как можно спокойнее обратилась к нему Эмма, – ты не забыл меня? Я жена Али…

– Помню, как тебя можно забыть? – бодрым тоном ответил мужчина. – Я даже звонил тебе два раза, хотел в ресторан пригласить, но никто не ответил.

Когда Эмма объяснила, по какому вопросу звонит, голос азербайджанца потускнел.

– Я сегодня слышал, что племянника Али… да-да, Алхан. Так вот: вчера вечером его убили.

– За что-о?

– Подробностей не знаю. Я только слышал, что это случилось на окраине города. Он, как говорят, шёл домой, потом его нашли мёртвым…

Не чувствуя своего тела, Эмма побрела в спальню. Раздевшись, легла на кровать. Ни о чём не хотелось думать – боялась, как бы не закричать от отчаяния, не разреветься. С трудом взяв себя в руки, через какое-то время уснула. Проснувшись в восемь утра, удивлённо подумала: «Я не слышала, как будильник звенел? Странно». Встав с кровати, пошла в прихожую. Сняв телефонную трубку, позвонила на работу, сказав, что на сегодня берёт отгул.

Эмма

снова легла в постель и стала размышлять о случившейся трагедии. «За что убили Алхана? – думала она. В том, что его убили намеренно, не было никаких сомнений. Поразмышляв, ужаснулась от своей догадки: – Наверное, кто-то узнал, что Алхан убил своего дядю. Но кто мог догадаться, что именно Алхан убил? Он же не такой наивный, чтобы сказать кому-то: пойду убивать Али, потому что тот отобрал у меня невесту, запятнал мою честь. А может, он не один убивал, а с кем-то? Один он вряд ли бы справился. Да, ну и порядки у них, бесчеловечные какие-то. Хорошо хоть я уцелела, а то ведь тоже могла под горячую руку кому-то попасть. О-о-й, как я рада, что осталась целёхонькой. – У Эммы, будто камень с души свалился. – Квартира теперь своя, денег завались, драгоценностей всяких и одежды – предостаточно. Чего теперь? Мужа бы хорошего».

В пятницу вечером Эмма услышала продолжительный звонок в дверь. Посмотрев в дверной глазок, увидела двоих усатых мужчин, явно не славянской внешности. Удивилась: на улице конец декабря, жуткий холод, а они в осенних пальто и больших чёрных кепках. «Это, кажется, азербайджанцы. Что им надо?»

Спросила через дверь:

– Вы к кому?

В ответ мужской голос с сильным кавказским акцентом:

– Откройте, я отец Алхана, Муса. А со мной мой брат.

Эмма испугалась нежелательных визитёров, не зная, что делать. Секунду подумав, решила пустить: всё же отец её бывшего возлюбленного. Впустив незваных гостей, сказала, поправляя короткий халатик:

– Извините, я неважно себя чувствую, болею. А вы раздевайтесь и проходите в зал.

Пока мужчины раздевались, Эмма незаметно разглядывала их. Назвавшийся Мусой, отец Алхана, смотрелся лет на сорок с небольшим. Среднего роста, поджарый, с ястребиным носом и франтоватыми усами. Его брат с такими же усами и похожим носом выглядел лет на десять моложе. Снимая пальто, он представился Ильхамом. Поговорив о чём-то между собой на родном языке, гости вошли в гостиную и сели на диван – Эмма опустилась в кресло. Глядя на неё пронизывающим взглядом, Муса спросил, сколько ей лет и кто её родители. Услышав, что отец у Эммы директор винзавода, а мать директор городского общепита, Муса довольно прищёлкнул языком. После этого, холодно улыбнувшись, вновь кинул на любовницу покойного сына пронизывающий взгляд.

– А теперь, женчина, – гортанным голосом произнёс он, – признавайся, как ты познакомилась с моим сыном. И если я почувствую в твоих словах ложь, пеняй на себя.

Эмма стала рассказывать, где и когда Алхан влюбился в неё. Дошла до того дня, когда она вступила в близкие отношения с Алханом. Во всех подробностях рассказала о муже и о том, каким искушённым не по годам оказался юноша. Не забыла сказать, что была от него беременна.

Муса с Ильхамом, слушая Эмму, обменивались короткими репликами, а иногда по ходу рассказа довольно цокали языками. Затем она сделала неожиданное для них признание:

– Али увёл меня у Алхана, объяснив мне, что его племянник молод для меня. А узнав, что я беременна, заставил меня сделать аборт.

Здесь Эмма сказала откровенную ложь, которую никто уже не мог опровергнуть. Мужчины, услышав, что Али заставил женщину сделать аборт, возмущёнными голосами залопотали что-то на своём языке.

Задав молодой женщине ещё кое-какие вопросы и получив на них подробные ответы, Муса надменно произнёс:

– Живи, женчина. Хотя я думал тебя с собой увезти. Днём бы работала, а вечерами мужчин услаждала. Но я посмотрел на тебя, послушал и решил: ради памяти сына дарую тебе свободу.