Надежда Тальконы
Шрифт:
«ДэБи-14» перешла в обычный режим полета. Планировалось где-нибудь дней через десять завернуть на Ксантлу для заправки. Все планы нарушил Матенс, дежуривший на пульте. Он включил динамики общекорабельной связи и, как всегда при волнении, немного заикаясь, объявил:
— К-ксантла в-выз-зывает П-патруль К-контроля. Т-там у них з-захват…
Он продолжал говорить в микрофон даже, когда весь экипаж уже стоял у него за спиной. Шетон отключил микрофон и, развернув Матенса вместе с креслом на 180R к пульту, приказал:
— Успокойся! Перестань, наконец, заикаться и объясни в чем дело!
Матенс покраснел неровными пятнами,
— На Ксантле, в каком-то маленьком космопорту произошел захват почтового корабля. На борту ценный груз, принадлежащий местной ювелирной фабрике, и одиннадцать заложников — дети младшего школьного возраста с учительницей. Террористы высадили экипаж почтовика и взлетели. Всё. Ксантла просит помощи.
— Прекрасно! — возмутился Шетон, занимая место в соседнем кресле и надевая наушники, — Куда, интересно бы знать, смотрела охрана космопорта! Сами прозевали, а Патруль Контроля расхлебывай! — и почти без паузы, — Матенс, обеспечь связь с Ксантлой!
Бросок через гиперпространство к орбите Ксантлы стоил многострадальному Матенсу ещё одного приступа плохо проходящей дурноты. К моменту прибытия стала известна ещё кое-какая информация о террористах. Их шестеро, двое умеют обращаться с космическими кораблями. У всех криминальное прошлое. Имелись досье на каждого с портретами. Изо всех новостей несколько более-менее успокаивающих. Во-первых, на почтовике не было тяжелого корабельного вооружения, во-вторых, выбирая корабль для захвата, террористы не знали, что он садился не только для погрузки, но и для ремонта. Ещё самим экипажем до захвата был снят неисправный блок в двигателе. В результате корабль не мог выйти в гиперпространство, где бы его было почти невозможно обнаружить, а мог довольствоваться только обычным режимом полета.
«ДэБи-14» не пришлось даже искать захваченный корабль. Его уже обнаружили и блокировали истребители вооруженных сил Ксантлы. Но и только. Террористы нервничали, на переговоры не шли, угрожая взорвать свой корабль вместе с заложниками, если к ним приблизятся.
«ДэБи-14» — пока единственная из кораблей Патруля, вышедшая к Ксантле, аккуратно вклинилась между двумя местными истребителями. Шетон, отстранив Матенса, сам вышел на связь с террористами.
— Я — Шетон Тач — капитан «ДэБи-14», Патруль Контроля. Кроме меня на борту ещё три члена экипажа, — преднамеренно соврал он, зная, что бандиты, наверняка, в курсе, что четверо в экипажах Патруля — вполне обычное явление. — Я предлагаю провести обмен заложников на моих людей. В результате вы получаете замен поврежденного блока и специалиста по ремонту. Смотрите сами, что для вас лучше: быть мишенью для истребителей или получить возможность уйти в гиперпространство. Тем более, у меня в экипаже стажеры. Ненамного постарше тех детей, что вы захватили. Или вы уже боитесь даже неопытных юнцов? Я жду ответа.
Шетон замолчал, ожидая, и почти сразу на дополнительной спецволне услышал весьма взволнованный голос:
— Я — генерал Биртенс, руководитель операции. Вы, что действительно собираетесь ремонтировать корабль террористам? Вы сошли с ума! Соваться со стажерами в такое дело! Вы срываете мне всю операцию. Вы хотите, чтоб они ушли? Да у них на корабле ценностей на такую сумму, которая вам и не снилась.
— Послушайте, Биртенс, или как вас там… — перебил Шетон, не дослушав, — если Вы такой уж умный стратег, то какого… — Шетон сделал недвусмысленную паузу, не пропуская ругательство в прямой эфир, (Генерал, как-никак) — вы дали им возможность взлететь. Зачем нас вызывали? А уж раз вызвали, то будьте так добры, не вмешивайтесь!
Террористы вышли на связь через десять долгих минут, причем даже на визуальный контакт. Вполне интеллигентный с виду мужчина держал за волосы судорожно всхлипывающую девочку.
— Эй ты, ящерица! Мы согласны. Вы даете нам блок для двигателя, ремонтника, оружие, время для ремонта и свободный проход в гиперпространство. Ещё. Я хочу увидеть твоих стажеров, может, ты врешь. Учти, малейшее нарушение условий и я начну медленно резать на куски этих визгунов. И пущу прямой трансляцией на всю Ксантлу.
Он демонстративно поднес лезвие боевого ножа к щеке девочки под левым глазом и слегка надавил. Глаза ребенка округлились от ужаса, рот раскрылся в немом крике. По лезвию к цветной рукоятке медленно сползала крупная капля крови.
— Подожди! — ужаснувшись, вмешался Шетон. — Прекрати! Мы же не нарушали условий.
Террорист расхохотался, убрал нож и одновременно дернул ребенка за волосы.
— Мамочка! — крикнула она, — мне больно!
— Итак. Я хочу увидеть твоих стажеров.
Шетон сделал знак Кашу, чтоб он не показывался. Зато все остальные члены экипажа встали у него за спиной и, повинуясь строгому приказу капитана, очень старались выглядеть, насколько возможно, удивленными, немного встревоженными неопасными дилетантами.
Ребёнок исчез с экрана, но зато на нем появился ещё один из террористов с голой волосатой грудью и накачанной мускулатурой. Они оба внимательно рассмотрели экипаж «ДэБи-14» и, видимо не найдя в облике Патрульных ничего особо опасного, согласились на сближение, приказав, однако, в пятистах метрах остановить корабль, чтоб проверить инфрасканерами отсутствие на корабле других живых существ. Кашу пришлось срочно нырять в воду в душевой, доводя температуру тела до температуры воды, чтоб скрыть свое существование. Матенс срочно ставил электронную блокировку на двигатели и корабельное вооружение, чтоб чужие, в случае чего, не смогли даже стронуть «ДэБи-14» с места, не то, что стрелять. Блок для двигателя почтовика уже стоял около самого шлюза, уже имеющий в основной электронной начинке практически незаметный чип, способный отозваться на особый сигнал даже из гиперпространства.
За недолгое время сближения Шетон давал экипажу последние рекомендации и под конец развел в стороны все четыре рабочие конечности, укоризненно воскликнул, обращаясь к Надежде и Алланту:
— Да вы помиритесь, в конце концов, или нет? Хотя бы сейчас! Ведь мы же не в куклы играем! — и прикрикнул: миритесь, кому сказал!
Он облегченно выдохнул только тогда, когда Надежда, сев на подлокотник кресла всё-таки быстро поцеловала Алланта и всю оставшуюся, уже очень короткую дорогу, просидела, положив голову ему на плечо и глядя, как неизбежно приближается чужой корабль. Аллант провел стыковку очень мягко, и после легкого толчка Шетон, как молитву произнес:
— Ну, храни нас судьба!
Уже на пути к шлюзу он напоминал:
— Не забудьте, никакой инициативы, никакого намека на сопротивление до того, как все дети будут у нас на борту. Матенс, не бойся, ты — ремонтник, они ничего тебе не сделают, пока ты не смонтируешь им этот блок, будь он неладен… Аллант, стерпи, даже, если будут унижать. Не пострадает твое честолюбие… Надежда, никаких выходок до моего сигнала на браслет.
Аллант неожиданно крутнулся на месте, оборачиваясь к Шетону: