Надежда Тальконы
Шрифт:
В дверь просунулась женская голова.
— Праки Милреда?
— Да, можно. Неси. — И вдруг вздохнула, негромко сказав сама себе: Вот после таких родов и седеют.
Мелита хотела спросить, что же это значит, но тут девушка внесла маленький кружевной сверток, и Праки Милреда стала серьезной.
— Смотри и слушай внимательно. Кормить будешь через час. На столике в коробке стерильные маски. На каждое кормление будешь надевать новую, а использованную выбрасывать до тех пор, пока я сама не скажу тебе, что достаточно. Это обязательное правило. Теперь, отдельными
Мелита, дрожащими руками проделала все, что требовалось, и ей на руки положили спящего малыша.
Надежда проспала больше суток, в течение которых около нее дежурили акушерки Праки Милреды, которая панически боялась послеродовых осложнений. Через сутки Праки Милреда заехала, чтоб самой проверить, как дела и, наконец, сняла свой медицинский пост.
В глубоком, похожем на обморок сне, Надежда быстро восстанавливала силы. Температура и пульс соответствовали норме. Альгида периодически на цыпочках, проверяя, заглядывала в спальню своей Праки и в один из таких визитов застала постель пустой.
Ее Рэлла в задумчивости стояла у распахнутого бельевого шкафа, внимательно изучая содержимое.
— Рэлла Надежда! — всплеснула руками служанка, — зачем вы поднялись? Праки Милреда еще не разрешала Вам вставать!
— Конечно! Теперь меня попытаются год продержать в постели. Ничего у вас не выйдет! Мне срочно нужно искупаться.
— Но Праки Милреда сказала, что Вам пока можно только в душ.
— Пусть будет душ, только быстрее. — Кстати, не знаешь, где моя розовая сорочка, та, которая с вышивкой?
— Я все сейчас подам. — Заторопилась Альгида.
— Как там малыш? Ты его видела? — Уже из-под душа спросила Надежда.
— Видела. Он такой миленький! Праки Милреда сказала, что у него очень хороший вес для такого срока. С ним все в порядке.
— Не совсем. — Грустно отозвалась Надежда. — Боюсь, что молока у меня до сих пор еще нет. А он, наверное, уже очень сильно проголодался.
— Не беспокойтесь. Праки Милреда нашла кормилицу. Вам вовсе не обязательно самой кормить ребенка. И даже вовсе ни к чему. Грудь может потерять форму. Праки Найс позаботился, чтобы у малыша была няня. Он под надежным присмотром. А Вам все-таки лучше сразу после душа вернуться в постель. Праки Милреда с меня голову снимет за то, что я Вам разрешила вставать.
— Да уж! Не скоро еще меня оставят в покое! — обреченно вздохнула Надежда. — Аллант улетел?
— Да. Почти сразу как Вы родили. Он очень торопился.
Надежда в нижнем белье, кутаясь в одеяло, сидела, с ногами забравшись в кресло и просматривала новые информблоки, когда, как всегда бесшумно, вошла Альгида.
— Рэлла Надежда, Праки Найс просится к Вам на прием.
— А просто так он, конечно же, зайти не может? — Выдержала небольшую паузу. — Хорошо. Передай, что я приму его в кабинете, и, пожалуйста, найди мне какое-нибудь платье. Я представления не имею, что именно я сейчас могу надеть…
Альгида поняла ее неправильно и принялась утешать:
— Не переживайте,
— А с чего ты вообще взяла, что я переживаю? — Вслух удивилась Надежда.
Найс вошел в рабочий кабинет Алланта минутой позже своей Праки, при этом, умудрившись заранее не попасться ей на глаза. Приветствие начальника охраны было ритуальным, но нескрываемо радостным. Он, действительно, был счастлив, увидеть свою Праки в добром здравии.
Надежда пригласила его присесть. Она всегда испытывала неловкость при официальном общении с этим человеком, годящимся по возрасту и опыту в отцы или наставники.
— Я слушаю Вас, Праки Найс.
— Рэлла Надежда, по традиции Император Тальконы представляет своего наследника двору на третьи сутки после рождения, официально называя его имя. Его Мудрость Аллант временно отсутствует на Тальконе. Может быть, Вы сами, Рэлла Надежда, проведете эту церемонию? Если, конечно, хорошо себя чувствуете. И пожалуйста, не говорите мне «праки», так не принято.
— Хорошо. Но Вам необходимо будет заранее мне объяснить, что я должна делать и говорить на вашей церемонии. Ведь там, наверняка, должны быть какие-то определенные правила?
— Рэлла Надежда! — Искренне обрадовался Найс — я, конечно, понимаю, Вам еще сложно по состоянию здоровья… Но я постараюсь сделать церемонию предельно краткой.
— Я, что, похожа на дряхлого паралитика? — Негодуя, прервала Надежда начальника охраны.
— Прошу прощения, Рэлла Надежда, я не имел в виду ничего оскорбительного.
— Да ладно вам, Найс. Перестаньте рассыпаться в извинениях и объясните, что именно мне предстоит делать. Ведь там наверняка будет пресса?
— Да. Обязательно будет.
Надежда неприязненно поморщилась.
— Ничего не поделать. Вся Талькона с нетерпением ждет. И еще. Уж простите меня, любопытного. Но Вы не сможете сообщить мне уже сегодня имя Вашего малыша? Я гарантирую, что до начала церемонии никто больше этого не узнает.
Надежда замялась.
— Если честно, то я еще сама не знаю. У нас с Аллантом было несколько вариантов, но всерьез вопрос не обсуждался. Мы считали, что у нас еще будет время.
Она ненадолго задумалась, поставив локти на стол и пряча лицо за сложенные вместе ладошки.
Найс терпеливо ждал.
— Мне кажется, — Надежда выпрямилась и убрала руки со стола, — Аллант, наверное, не будет против. Я хотела бы назвать сына Герандом. Это родовое имя, и после Императора Залланта должен бы был править Геранд. Он будет править. Править поколение спустя. — И еще раз утвердительно кивнула. — Да. Нашего сына зовут Геранд.
Найс счастливо улыбнулся.
— И еще. Я хочу, чтобы рождению моего сына порадовались и другие дети. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы каждый ребенок Тальконы получил в подарок от меня сладости. Я понимаю это несколько хлопотно и непривычно, но, тем не менее, вполне осуществимо. Хотя бы через систему Храмов. Я думаю, их служители не откажутся от этой миссии. Скажите, что это моя просьба.