Надежда Тальконы
Шрифт:
Милреда еле выпроводила из клиники бушующую женщину. И еще долго успокаивала Мелиту, которая в ужасе разрыдалась, не зная, что ей теперь делать и куда идти.
Милреда заверила, чтобы девушка не беспокоилась. Что, еще по крайней мере месяц, она может находиться в клинике. Бесплатно.
Найс очень медленно, носок вплотную к пятке, шел по коридору. Непонятная тишина угнетала. Звукоизоляция в жилой части дворцового комплекса, конечно надежная, но не до такой же степени! Найс помнил, как в молодости,
Прошло двое полных суток, как ночью привезли Праки Милреду с двумя помощницами. И ничего! У него самого двое сыновей. И его жена управлялась с родами значительно быстрее, особенно во второй раз. И Праки Аллант никуда не улетел, хотя корабль в космопорту до сих пор находился в положении полной готовности.
— Слишком тихо! Слишком!
Найс подошел вплотную к двери. В горле запершило. Он остановился и кашлянул, прочищая горло. И в ту же секунду чуть не получил в лоб, резко, с силой распахнутой дверью.
— У, твари, на…
Кадав, выскочив с леггером наизготовку, осекся на полуслове.
— Праки Найс? Это вы? Простите! Я не вас!
— Сдурел!!!
— Да, шастают здесь все, кому не лень! Подслушивают под дверями. Надоели! Праки Найс, перекройте доступ в этот коридор! Пожалуйста. Или я скоро начну всех, кто к двери подойдет, из парализатора глушить!
— Тихо, тихо! Развоевался! Дали волю! — И уже мягко, почти шепотом, — как там дела?
— Плохо, — так же тихо ответил Кадав и болезненно поморщился — Альгида прибежала, ревет, как дурная. Хорошо хоть в подушку, чтоб не слышно было. Бернет ее утешать пошел.
— Да я не про них, я насчет Рэллы Надежды узнать!
— Плохо, Праки Найс. Слишком все долго. И не в срок. Рэлла Надежда устала. Двое суток! Молча! Праки Милреда выходила воды попить. Села, за голову схватилась… А тут еще всякие твари под дверями подслушивают! А чего слушать-то? Альгида говорит, что Рэлла Надежда все губы в кровь искусала и уже не одну подушку зубами изорвала. Но молчит.
Тем временем Праки Милреда решила еще раз посмотреть Надежду. Она долго слушала сердцебиение плода в самых разных местах и вдруг начала быстро и тщательно прощупывать напряженный живот, не обращая внимания на то, что Надежда, запрокинув голову, прикусила костяшку большого пальца и зажмурилась. Не в силах смотреть на страдания жены, Аллант сосредоточил внимание на лице врача и увидел, как его исказил откровенный страх. Аллант тоже испугался.
— Вот, если Надежда откроет сейчас глаза!
Он быстро подхватил врача под локоть и увлек за собой в другую комнату.
— Вы что, хотите напугать Надежду? Ладно, еще она не смотрела на Вас в этот момент! Вы не могли бы лучше контролировать свои эмоции! И объясните мне, в чем дело? У вас было такое выражение лица!
— О, Небо! Ребенок!
— Что с ним?
— Он повернулся. Неправильно
— Она не сможет самостоятельно разродиться?
— Нет. Нужно либо разворачивать плод, либо делать кесарево сечение.
— А чего же вы ждали столько времени!?
— Но все было нормально! Даже на последнем осмотре два дня назад! Я даже не подумала!
— Она поскользнулась… Учтите, если Надежда не разродится… и отчаянно махнул рукой.
Сканирование подтвердило опасения. Плод занял поперечное положение. Аллант стал тормошить Надежду, осторожно похлопывая по щеке.
— Надя, Надя! Ну, пожалуйста! Ты можешь сосредоточиться хотя бы на минуту? Мне нужно тебе кое-что объяснить. Ну, пожалуйста!
И, убедившись, что она наконец-таки осмысленно посмотрела на него, начал:
— Ты же разговаривала с ребенком. Попробуй еще раз, прямо сейчас. Нужно, чтоб он развернулся, иначе он не сможет родиться. Или сама разверни. Посмотри на монитор. Он должен быть головкой к выходу.
Праки Милреда плохо понимала, что же он такое говорит, списывая на сильный стресс, и уже подумывала, как именно заставить Алланта уйти. Но Надежда почему-то воспринимала весь этот бред всерьез. Она лишь пожаловалась:
— Я не смогу… Я устала.
— Чем скорее ты его развернешь, тем скорее родишь. Ты должна попытаться.
— Я не могу!
— Можешь! — Аллант уже кричал на нее, причем весьма грубо. — Я сейчас позову твоих телохранителей, и втроем вы сможете. Два инъектора со стимулятором в аптечке еще есть. Только учти. Работать сегодня будешь с точностью до наоборот. Сначала они. Вернее, только они. Ты сегодня только берешь, а не отдаешь. Тебе еще своя сила потребуется. Поняла? Ну? Поняла, что ли?
— Поняла.
Милреда удивленно наблюдала. Это было что-то новое в ведении патологических родов.
Аллант на руках перетащил Надежду в кресло и быстро вышел, чтобы через две минуты вернуться с двумя охранниками, которые всегда сопровождали Рэллу Тальконы.
Теоретически оба знали, что от них требуется, поэтому быстро опустились на колени по бокам от кресла. Каждый осторожно сжал рукой запястье своей Праки, и, оба, замыкая круг, соединили свободные руки.
С полминуты Надежда все так же сидела с закрытыми глазами, но затем, неловко улыбаясь, положила руки на живот ниже пупка и произнесла шепотом, но довольно четко и уверенно:
— Так. Идем обратным отсчетом от пяти. Приготовились? Пять. Четыре. Три. Два. Один.
И… ничего не произошло. По крайней мере для глаз Праки Милреды. Разве что Надежда, запрокидывая голову, со всхлипом втянула воздух и резким движением высвободила руки.
Отдышавшись, она вполне нормальным голосом скомандовала:
— Все. Спасибо. Отдыхайте.
Но зато молодые сильные парни поднимались с колен весьма неуверенно и покидали комнату, заметно пошатываясь.
Надежда нашла глазами Милреду.