Надежный тыл
Шрифт:
Он снова улыбнулся, подходя ближе.
— Лин… знаю, что сейчас ты зла на меня. Да и хотел я это сделать ближе к праздникам… но вот… держи, — он протянул мне папку с документами, от чего у меня сердце рухнуло в район живота.
— Это документы на увольнение? — спросила тихо.
— Дурында! Открой.
Облизав губы, я раскрыла папку, и буквы запрыгали у меня перед глазами, а строки стали расплываться от набежавших на глаза слез.
— Даниил…. Это….
— Дейв теперь твой. Ни одна сволочь не сможет с ним
Слёзы катились по щекам, и я не могла их остановить, как ни пыталась. Они текли сами по себе, подчиняясь той буре эмоций, которая охватила меня. В голове не было ни одной связной мысли, только одно: это реальность, и она слишком велика, чтобы вместить её разом.
— Дани… — прошептала я, ощущая, как голос дрожит. У меня перехватило дыхание, и прежде чем я успела что-то ещё сообразить, обняла его за шею, крепко, почти отчаянно. — Спасибо! О боже… спасибо!
Он не сразу ответил, но я почувствовала, как его руки мягко обняли меня в ответ. Это было так непривычно — его тёплое, сильное объятие, которое, казалось, говорило больше, чем он мог сказать вслух.
— Послушай, — заговорила я, вытирая слёзы рукой, но продолжая держаться за него, словно боялась, что это всё исчезнет. — Я отдам тебе премию… полностью. И после… я отработаю…
— Нет, — отрезал он твёрдо, его голос прозвучал уверенно, но спокойно. — Нет, Лин. Это мой подарок тебе на праздники.
Я замерла, его слова прозвучали настолько решительно, что мне пришлось глубоко вдохнуть, чтобы не расплакаться снова.
Он помолчал, и в уголках его губ появилась лёгкая, едва заметная усмешка.
— В конце концов, Лин, — добавил он, слегка наклонив голову, и легко целуя в уголки губ, — должен же я оправдать статус твоего богатого любовника, не так ли?
Я фыркнула, полузасмеялась, полурасплакалась, а потом покачала головой, убирая волосы с лица, все еще не веря в то, что мой лучший друг теперь полностью в безопасности. Руки Даниила все так же крепко обнимали меня, прижимая к себе. Он словно бы даже не замечал, что я одета в старую, грязную куртку, что он меня пахнет лошадьми, сеном и…. прочими атрибутами конюшни.
— Дани… почему сейчас? — тихо спросила я, вдыхая запах дорогого парфюма.
— Потому что…. — его голос стал тише, он поцеловал меня в висок, — потому что сейчас еще никто не станет оспаривать сделку. Я оплатил наличными, полную сумму и на твое имя. Никаких банковских переводов, никаких следов моего участия. Не хочу, чтобы кто-то оспаривал этот подарок, Лин. От твоего имени подписал наш юрист, помнишь, ты давала ему нотариальную доверенность перед поездкой в Милан.
Я сжала зубы. Дани готовился. И готовился основательно.
— Думаешь….
— Уверен. Таланта и характера у Бореньки нет, а вот амбиций хватает, Алина. А… мой «надежный тыл» ему в этом всячески помогать будет. Не сомневаюсь.
Я
— Дани…
— МММ?
— Ты когда последний раз на лошади ездил?
— Алин, ты сейчас шутишь?
— Нет. Не шучу. Пора и тебе поговорить с Кирой.
— Лин, для этого не обязательно……
— Что, потащишь ее в ресторан, где она и поорать на тебя не сможет? Или снова в квартиру, где она рыдает всю неделю? Дани, спустись к ней со своего пьедестала, — мягко, но твёрдо сказала я. — Она ждёт не приказов и не твоей попытки снова всё разрулить за неё. Она ждёт, чтобы ты стал человеком, её отцом, который готов понять и принять её, а не управлять её жизнью.
— Лин, я навернусь, — признался он.
— У меня есть аптечка.
— Лин, мне почти 50, я сломаю себе шею.
— Тогда все твои проблемы решаться сами собой.
— Лин…
— Дани, ты брутальный мужчина с молодой любовницей. Ты испугался сесть на самого смирного мерина? Клянусь, старина Снежок уже настолько старый, что скорее уснет на ходу, чем кого-то сбросит, — я едва сдерживала ехидную улыбку.
Даниил вскинул глаза к потолку.
— Ладно. Ладно, Лин…. Но если я сверну себе шею….
Встала на цыпочки и тихо прошептала ему на ухо, напоминая вчерашнюю ссору:
— Я тебя не забуду.
Он резко повернул голову ко мне, его глаза вспыхнули, а на лице появилось одновременно раздражение и восхищение.
— Ну ты и стерва, всё-таки, — пробормотал он, покачав головой.
— Давай уже. У вас есть полтора часа до заката. За конюшней — небольшая роща, езжайте туда. Вас там никто не побеспокоит. Кира знает, как управлять лошадью, поможет тебе. Я пока вам здесь чай и глинтвейн приготовлю. Видит бог, они вам понадобятся.
Даниил посмотрел на меня долгим взглядом, а потом резко наклонился и поцеловал. Так, что все во мне вспыхнуло огнем. И когда он поднял голову, его карие глаза тоже полыхали.
Они вернулись через час.
— Едут твои, — выглянув в окно, заметила Зоя, поднимаясь с кресла и сгоняя с колен пригревшуюся кошку, — пойду, расседлаю лошадей, а ты тут занимайся, — она кивнула головой на наш маленький, накрытый мной столик с чаем и термокружкой с глинтвейном.
— Они не мои, — пробурчала я, тоже поднимаясь.
— Конечно, моя дорогая, — подруга одарила меня белозубой улыбкой, — только вот знают ли они об этом? — с этими словами она вышла в холодный сумрак зимнего дня.
За окном начиналась метель, а из четырех фигур: двух коней и двух людей — было не понятно, кто измотан больше.
Однако в нашу комнатку они оба вошли спокойными, а на лице Киры следов слез уже не было. Да и увидев меня, она сделала попытку улыбнуться, хотя улыбка больше походила на гримасу. Правда осмотрелась с любопытством — в наше логово мы, инструкторы, мало кого пускали.