Народные стихи и песни
Шрифт:
Въ конц февраля 1860 года рукописи собранія покойнаго Петра Васильевича Киревскаго были переданы Обществу любителей русской словесности, и общество въ тоже засданіе изданіе рукописей поручило К. С. Аксакову, П. А. Безсонову и В. И. Далю; наконецъ, въ сентябр этого года вышелъ первый выпускъ «Псенъ, собранныхъ Петромъ Васильевичемъ Киревскимъ» (94 стр.); въ феврал или въ конц января 1861 года вышелъ второй выпускъ (96 стр.); въ апрл или въ ма вышелъ третій выпускъ (124 стр.). Чтобъ кончить всю исторію изданія этого горькаго сборника, я долженъ сказать, что комиссія, издававшая эти три выпуска, прибавила нсколько псенъ изъ разныхъ сборниковъ, къ пснямъ, собраннымъ Петромъ Васильевичемъ и приведеннымъ мною въ порядокъ, по плану самого собирателя. Я этого сдлать не могъ; мн запрещено было прибавлять что-нибудь къ сборнику, исключая нкоторыхъ старинныхъ печатныхъ сборниковъ, и именно въ уваженіе только того, что Петръ Васильевичъ самъ началъ выписки изъ этихъ сборниковъ.
Ко всему этому мн не приходится говорить ни въ похвалу, ни въ порицаніе этого изданія: пусть судятъ вс, кто какъ знаетъ;
«Не родись богатъ-уменъ, а родись кудрявымъ», говоритъ народъ. П. А. Безсоновъ родился совершенно кудрявымъ! Другихъ достоинствъ, по изданію русскихъ псенъ, я за нимъ ршительно не знаю. Кто можетъ сказать, по какому несчастному случаю весь сборникъ псенъ Киревскаго, да и вс сборники псенъ достались безконтрольно въ одн руки г. Безсонова? Гд онъ проявилъ знаніе русской народной поэзіи? Онъ ршительно ничмъ не доказалъ знанія народной жизни; только впослдствіи доказалъ отсутствіе пониманія русской поэзіи и зависть къ заслугамъ Петра Васильевича Киревскаго. Чмъ вы объясните, напримръ, какъ не завистью, слдующее: едва узнали люди совсмъ не близкіе, а можетъ быть и лично незнакомые съ Петромъ Васильевичемъ, объ изданіи его собранія, какъ въ ту же минуту предложили свои сборники въ общую сокровищницу Киревскаго; изъ числа многихъ я укажу на . И. Буслаева, И. Е. Заблина; г. Рыбниковъ имя подъ руками множество псенъ, не остался чуждымъ этому труду: онъ далъ нсколько псенъ въ сборникъ Киревскаго; одинъ только г. Безсоновъ, которому безконтрольно порученъ сборникъ, взялъ себ часть, а можетъ и лучшую, именно духовные стихи изъ сборника Киревскаго, и издалъ ихъ въ своихъ «Калкахъ-перехожихъ»,да при этомъ надо замтить, ни одной строки не вложилъ въ собраніе, порученное его благодяніямъ. При этомъ онъ не забылъ сказать о своихъ великихъ трудахъ (которыхъ не было), о своихъ заслугахъ, о которыхъ никто не знаетъ!.. Г. Безсоновъ объясняетъ это тмъ, что у него великій сборникъ стиховъ; изъ «Калкъ-перехожихъ» этого не видно, а хоть бы это была и правда, онъ по долгу чести и совсти не могъ бы изъ порученныхъ ему псенъ брать что-нибудь. Что бы онъ сказалъ, ежели бы кто-нибудь, кому поручено сберечь сто рублей, взялъ деньги себ, и объяснилъ это присвоеніе слдующимъ образомъ: «У меня больше, — у меня тысяча рублей; поэтому я и взялъ себ и эти сто рублей?» Но не все ли равно, деньги или псни? Какъ можно было приписывать себ то, что сдлалъ другой?!. А г. Безсоновъ это длалъ и длаетъ съ первой строки издаваемыхъ имъ и «Псенъ», и «Калкъ-перехожихъ» до послдней строки. Чтобы не упустить фразы: «съ первой строки», я и начну съ первой же строки предувдомленія перваго выпуска псенъ, принадлежащаго г. Безсонову. Я совершенно утвердительно говорю — Безсонова, и убжденъ, что товарищи его по комиссіи не читали бумагъ Петра Васильевича, а слишкомъ доврчиво отнеслись къ г. Безсонову. Иначе какъ объяснить согласіе покойнаго К. С. Аксакова и В. И. Даля подписаться подъ слдующими словами «Предувдомленія»:
«По мысли, руководившей постоянно Петромъ Васильевичемъ Киревскимъ, комиссія, издающая нын сборникъ его псенъ, не ограничивается тмъ, что нашла въ бумагахъ покойнаго. но присоединяетъ сюда въ пополненіе и другія псни… а гд нужно, въ приложеніяхъ къ выпуску, помщаетъ сказки, историческія показанія…» (I выпускъ).
Я повторяю, что взялъ эти строки, какъ первыя въ книжк, и долженъ сказать, что здсь все неврно, или покрайней мр неточно: въ приложеніяхъ къ выпуску помщать сказки, историческія показанія; это совершенно не по мысли Петра Васильевича Киревскаго, а между тмъ Безсоновъ увряетъ, что онъ постоянно руководился мыслью Петра Васильевича. Выходитъ, что по мысли Петра Васильевича Киревскаго слдуетъ длать приложенія къ каждому выпуску, напримръ, къ выпуску, заключающему въ себ псни про Илью Муромца, надобно прилагать всевозможныя приложенія про этого героя, — тогда какъ Петръ Васильевичъ говорилъ, что должно издать вс псни разомъ, посл варіанты къ нимъ и наконецъ приложенія. Доказательствомъ моихъ словъ можетъ служить изданіе Петра Васильевича русскихъ народныхъ стиховъ, въ которомъ онъ не помстилъ ни одного варіанта. Ему хотлось, чтобы кто-нибудь взялся издать особенно сказки, и потому-то онъ не отказывалъ собранныхъ имъ сказокъ всякому, кто только собирался ихъ печатать: это можетъ подтвердить А. Н. Афанасьевъ. Я еще могу прибавить, что Петръ Васильевичъ предлагалъ мн издать сказки (до изданія еще А. Н. Афанасьева) и что по его совту я просилъ у В. И. Даля имъ собранныя сказки, въ чемъ, впрочемъ, мн было отказано. И поэтому я, получивъ въ свои руки бумаги Киревскаго, отобралъ нсколько сказокъ, мною записанныхъ, просилъ В. А. Елагина отправить ихъ къ А. Н. Афанасьеву, который, получивъ ихъ отъ г. Елагина, ошибкой помтилъ ихъ, записанными Киревскимъ.
Посл этихъ строкъ начинается самовосхваленіе г. Безсонова, который сказалъ только мимоходомъ, что и духовные стихи погодимъ издавать: не потому-ли, что я ихъ не приготовилъ въ изданію?.. или быть можетъ для того, что эти духовные стихи, какъ показываютъ факты, пригодились для «Калкъ-перехожихъ» г. Безсонова? Странно! да какъ же посл этого г. Безсоновъ такъ беззастнчиво говоритъ, что онъ всякую замтку, даже слово Петра Васильевича Киревскаго отпечаталъ «съ буквальною точностью въ самомъ даже правописаніи и въ знакахъ препинанія. Не
Объ красной строк и толковъ нтъ, но нельзя не замтить г. Безсонову, такъ какъ онъ выдаетъ себя за знатока русскихъ напвовъ, что псню должно записывать съ голоса; а по голосу стихъ выходитъ чрезычайно разнообразенъ, и что ему, какъ пвцу, можетъ казаться поправкою, то другимъ покажется искаженіемъ. Не будемъ обращать вниманія и на перестановку стиховъ (стр. 2, выпускъ 1), что тоже ни къ чему не идетъ, но особеннаго вреда не длаетъ, если издатель всегда оговаривается; но какъ же г. Безсоновъ говоритъ, что «порядокъ, въ которомъ размщены псни настоящаго выпуска» и слдующихъ «былевыхъ, установленъ по мысли его, Безсонова?»… Да какъ же иначе можно было размстить псни? Спросите кого хотите, какъ должно разсказывать исторію про что бы то ни было… Положимъ хоть біографію Петра Алексевича. Сперва должно разсказать, какъ онъ родился, потомъ какъ у Петра Алексевича прорзались зубки, потомъ какъ онъ учился издавать русскія псни (при этомъ необходимы и географическія подробности), какъ издалъ псни и т. д. Про какого-нибудь богатыря — все такъ же: какъ родился, какъ жилъ, какъ умеръ. Какая же это оригинальная мысль? Во всемъ изданіи г. Безсонова одна только мысль его: замнить западную терминологію Петра Васильевича на свою, якобы славянскую: историческія псни онъ назвалъ былевыми; «варіантъ» замнилъ, хоть я не совсмъ врно, словомъ «разнорчіе» {Для примра разницы между варіантомъ и разнорчіемъ, покрайней мр какъ ее понималъ Петръ Васильевичъ, покажу на псню про свадьбу Ивана Грознаго. Въ одной изъ этихъ псенъ говорится про супротивника Темрюка-Мамстрюка, что у него были усы сторженые, въ сапогахъ раструбы были широкіе; а въ другой псн говорится: Темрюка-Мамстрюка было супротивниковъ двое, и совсмъ непохожихъ на щеголя, о которомъ говоритъ первая псня. Въ ней разсказывается, что когда дядюшка Ивана Грознаго бояринъ Романъ Никитичъ кликнулъ кличъ, что Темрюкъ-Мамстрюкъ ищетъ по всей Москв супротивника, но въ то время богатырей въ Москв не случилось, тогда
Изъ дворенушка маленькова, Изъ избенушки худенькой Выбгали два братца молоденькіе: Фомушка маленькій Да Петранюшка хроменькій…Выбгаютъ они и второпяхъ на бгу шубы надваютъ. Неужто это разнорчіе?}. Пожалуй и еще есть мысли въ его примчаніяхъ, да какія же это мысли? Разв можно назвать мыслями подписи подъ пснями: «не кончено?» Почему, напримръ, ему показалось неконченною псня, записанная г. Рыбниковымъ въ Петрозаводск (стр. 84–89, выпускъ 3)? Вы спросите, г. Безсоновъ, кого-нибудь, кто толкъ знаетъ, — вамъ скажутъ, что эта псня не только кончена, но въ конц и точка поставлена. Какой можетъ быть лучше конецъ этой псни:
И ходятъ калики — кричатъ по чисту полю, Не дорогою ходятъ, бездорожицею. Закричалъ ома сударь Ивановичъ: «Ай-же вы калики перехожіе! Что же вы ходите не дорогою, бездорожицей?» И кричатъ вс калики грошкимъ голосомъ: «Ай-же ты, ома сударь Ивановичъ! За твою за правду за великую Вложилъ теб Господь душу въ блы груди, А за нашу за неправду за великую Напустилъ темень на ясны очи».Да тутъ не только конецъ, но даже, если хотите, и нравоученіе. Трудно также доврить, чтобы Общество любителей русской словесности помогало вамъ въ объясненіи непонятныхъ, по вашему мннію, словъ. Знаменитую букву О (сокращенное: общество) вы ставите изъ скромности. Я увренъ, что вы, именно вы растолковали намъ слдующіе стихи:
Владиміръ князь убивается, А калики-то въ путь снаряжаются. Проситъ ихъ тутъ Владиміръ князь Пожить, побыть тотъ денекъ у себя… (Стр, 99, вып. 3.)Смыслъ этого мста ужасъ какъ труденъ; вотъ вы и поставили звздочку при слов убивается, а внизу и написали: «усильно проситъ остаться и горюетъ о разставаньи. — О.» (т. е. другими словами: «Общество любителей русской словесности»). Или еще (на страниц 66, вып. 3), когда разсказано, что калики, возвращаясь въ Кіевъ, не попали на то мсто, гд былъ зарытъ Касьянъ Михайловичъ:
Обошли маленькою сторонкой [1] .Вдь не скоро догадаешься, чей голосокъ наноситъ? Но тутъ-то Петръ Алексевичъ Безсоновъ является благодтельнымъ толкователемъ и объясняетъ этотъ стихъ такъ: «доносится голосъ Касьяна. — О.»
1
Почему и этотъ стихъ не объяснить? Можно объяснить такъ: Касьянъ остался немного въ сторон.
Его молода Касьяна Михайловича Голосокъ наноситъ помалехоньку… А и тутъ калики остоялися. А и мсто стали опознавать; Подалися малехонько — увидли Молода Касьяна Михайловича.