Наследие
Шрифт:
— Я тоже не хочу это обсуждать, — шепотом произнесла она. — Но ваш предшественник… Это же было самоубийство! При чем здесь вы и ваша карьера?
— Не было никакого самоубийства.
Стало очень тихо. Потом Дана осторожно перевела дыхание:
— Простите, мне не следовало заводить об этом речь.
— Я знаю, — усмехнулся он. — Вам просто хотелось убедить меня, что я к себе несправедлив… Больше не пытайтесь этого делать, Дана.
— Да, я понимаю. — Она выпрямилась и поднялась на ноги. — Может быть, вам что-нибудь почитать?
— Нет. Спасибо. Идите отдыхать.
Она
— Что?.. Вы прогоняете меня? — и снова поспешно присела рядом с кроватью. — Но… я не хотела вас обидеть!..
— Вы меня не обидели, — успокаивающе улыбнулся он. — Я просто хочу побыть один… Мне это не повредит. Предупредите Катрин. А вам не помешает отдохнуть, в том числе и от меня. Я уже дважды огорчил вас сегодня.
— Хорошо. — Она встала, еще раз проверила капельницу. — Спокойной ночи, месье Антуан.
— Спокойной ночи. Не тревожьтесь, все в порядке.
Он проводил ее взглядом. Едва дверь за ней закрылась, он убрал с лица улыбку и подумал, что солгал, сказав, будто хочет остаться один. Больше всего ему хотелось видеть ее рядом, говорить с ней, слышать голос! Но он уже и так наговорил лишнего..
*
Джозефу Доусону прием назначили на десять утра, и ровно в десять он переступил порог кабинета Верховного Координатора.
— Доброе утро, сэр.
— Здравствуйте, господин Доусон. Прошу садиться. — Он подождал, пока посетитель сядет, и продолжил: — Вам известны причины вашего вызова?
— Нет.
— Я изучил все ваши рапорты, касавшиеся появления в Париже двойника Бессмертного Ричи Райана.
Доусон заметно напрягся.
— Должен сказать, что ваши отчеты крайне невразумительны.
— Но по этому делу ничего вразумительного и нет, — сказал Доусон.
Лафонтен окинул его взглядом, потом спросил:
— Вы играете в карты, Джозеф?
— Немного, а что? — слегка растерялся тот.
— При уровне ваших способностей к вранью даже «немного» — большое достижение.
— Простите, я не понимаю.
Верховный похлопал ладонью по лежащей на столе папке:
— Это выписки из досье Ричи Райана и Дункана МакЛауда. Здесь я нашел некоторые интересные моменты. Если сопоставить их между собой и с записями некоторых других Хроник… Догадываетесь, что получится? Подскажу. Итак, Ричи Райан считался погибшим в мае 1997 года. Этот факт зафиксирован не только вами. Однако в описании обстоятельств его смерти есть ряд противоречий и неясностей. Это верно?
— Да, — Доусон отвел взгляд.
— Также известно, — продолжил Верховный, — что Дункан МакЛауд тогда же исчез из Парижа. Целый год его местонахождение оставалось тайной. Как выяснилось позже, он скрывался в малазийском монастыре. Так?
— Да, так.
— Год спустя он вернулся в Париж, и вы немедленно возобновили свои с ним отношения. О причинах его отсутствия и цели возвращения в Париж вы тогда нигде не упоминали, хотя прежде всегда восполняли такие пробелы, даже если он исчезал на пару месяцев. Позже вы сообщили Трибуналу, что нашли в записях, оставленных Митосом, упоминания о Бессмертном по имени Ариман,
Доусон повел головой в неясном жесте.
— Отлично. Тема Аримана тогда была закрыта, к ней больше не возвращались. И вот теперь, два с половиной года спустя, вдруг объявляется двойник Ричи Райана. Происходит это на фоне стычки с изобретателем, пытавшимся взять под контроль силу Бессмертных, а такие события никак не назовешь буднями их существования. Само появление двойника никак не объяснено; в бытность в Париже он непонятным образом выжил, проиграв поединок; исчезновение его ничуть не похоже на обычную смерть. Вы еще не поняли, к чему я веду?
— Признаться, нет, — произнес Доусон, задумчиво теребя пальцами подбородок.
— Ну, такая наивность вам уже не к лицу! — пожал плечами Лафонтен. — Скажите мне, что за дела были у МакЛауда с неким Джейсоном Лэндри? Об этом есть упоминания в рапортах, но они опять-таки слишком невнятны.
Последний вопрос привел Доусона в явное замешательство, и Лафонтен не стал дожидаться, пока он придумает ответ. Сказал, кивнув:
— Так я и думал. Джозеф, Ариман — персонаж зороастрийского мифа, которые как раз и изучал Джейсон Лэндри. И Лэндри, и его внучка умерли при загадочных обстоятельствах сразу после встреч с Дунканом МакЛаудом. Причем Лэндри искал МакЛауда сам. Год спустя, когда МакЛауд вернулся в Париж, смерть настигла ассистентку Лэндри, Софи Бэйнс… Мне продолжать? Или фактов достаточно и можно перейти к выводам?
— Фактов достаточно, — тихо отозвался Доусон.
— Хорошо. Тогда выводы. — Верховный помолчал, потом негромко, но строго произнес: — Даю вам три часа. Через три часа у меня на столе должен лежать ваш рапорт с подробнейшим объяснением всего, что вам известно и об истории с Ариманом, и о настоящих обстоятельствах смерти и воскрешения Ричи Райана, и о том, от какой неведомой болезни Митос лечился в аббатстве Святого Христофора две недели назад. Будьте внимательны — малейшая попытка о чем-то умолчать или дать фактам ложное толкование будет замечена.
— Но сэр, я не думаю, что… — начал было Доусон, но Лафонтен прервал его:
— Три часа — это мало времени, Джозеф. Не тратьте его попусту.
Доусон кивнул, тяжело поднялся с места и пошел к выходу.
Оставшись один, Лафонтен достал портсигар. А нервы-то сдают…
Он видел, какое впечатление произвела на Доусона его атака и приказ, не оставлявший ни времени, ни места для маневров. Лафонтену сейчас было нужно именно это. Доусон был ему симпатичен, и не хотелось ломать эту упрямую и гордую натуру силой и принуждением. Но иного выхода нет. Если ждать, пока этот упрямец сам поймет, в какую ловушку опять себя загнал, сделать ничего будет уже нельзя.