Наследница огненных льдов
Шрифт:
– Нет, кит – это кит, а капустник – это капустник. Он плывёт к Капустному острову, чтобы вынырнуть на берег и съесть вынесенную морем морскую капусту.
Капустник на Капустном острове ест капусту? Логичное объяснение, но не слишком проливает свет на природу этого животного.
Чайка вместе со спиной исполина поплыла в сторону байдар. Вскоре впереди раздались радостные возгласы: мужчины заметили капустника и уже предвкушали удачную охоту.
Впереди зачернела полоска берега. Одна из байдар направилась к суше, и Тарувэвнэ последовала её примеру. Вскоре мы высадились на остров. Какие необычные каменные плиты поднимаются над водой: плоские, с ровными гранями и параллельными
Зоркий выпрыгнул из приставшей байдары и принялся носиться вдоль линии прибоя, всё время лая на подкатывающие волны. А в море разразилась настоящая битва. Вода возле байдары с охотниками бурлила и вздымалась фонтанами брызг. Судно качало из стороны в сторону, но оно неумолимо приближалось к берегу и бьющийся гигант вслед за ней.
Сначала до суши добралась байдарка с Эспином и Исмокетом, потом в стороне от них на камни выкинуло байдару охотников. Мужчины выскакивали из судна и тянули за собой канат. С большим усилием им удалось отдалиться от воды на десяток метров, и тогда волнами на берег выкинуло настоящее чудовище. Грузная кожистая туша, тюленьи ласты и китовый хвост. Узкая голова, изогнутое к низу рыло и мелкие поросячьи глазки. Оно мотало головой, фырчало, извивалось всем телом, но гарпун, что прочно вонзился в спину, не давал огромному животному вырваться на свободу и уплыть обратно в море.
Охотники полностью вытянули капустника на берег и кинулись к нему с топорами. Его толстую шкуру рубили и кромсали, а животное билось в конвульсиях, не желая умирать. Куски мяса отлетали от ещё живого тела с каждым его судорожным движением.
Эта агония могла бы длиться и длиться, пока Вистинг не приблизился с ружьём вплотную к морде капустника. Раздался выстрел, животное в последний раз мотнуло хвостом и обмякло.
– Вот это монстр, – озадаченно выдал Эспин, подойдя ко мне. – Ты когда-нибудь слышала об этом капустнике? Я – нет.
Мне не хотелось отвечать. На глазах невольно навернулись слёзы. Какое жестокое убийство морского гиганта. Рубить ещё живого, причинять невыносимую боль…
На разделку туши я совсем не желала смотреть. Я успела заметить, как Зоркий крутится возле мужчин с топорами в надежде урвать кусочек съестного, но поспешила отвернуться и уйти прочь от этого зрелища.
– Стой, ты куда? – спросил Эспин, следуя за мной.
– Куда-нибудь, – не смогла я сдержать всхлип, – не хочу смотреть.
– Да ладно тебе, Шела, это же жизнь. У ясноморцев нет другого способа добыть себе вдоволь пропитания. Они же не ради развлечения убили капустника, а для заготовки мяса. Пока мы плыли сюда, Исмокет дал мне поуправлять байдаркой, а ещё рассказал, что с одного капустника можно срезать три тонны самого вкусного мяса, и оно долго не испортится. Сейчас тушу разделают, а утром большую часть мяса переправят на Медвежий остров. Исмокету с женой поручено отвезти пару кусков на Песцовый остров, так сказать, в качестве гуманитарной помощи знакомой семье. Мы поплывём вместе с ними.
– Завтра?
– Да, утром. Но придётся плыть через остров Вечной Весны. Романтичное название, правда? Там заночуем, а после отправимся точно к Песцовому острову.
– Я уже хочу поскорее оказаться там.
Пока женщины устанавливали просторный чум, а мужчины прорубали топором отверстия в кусках кожи капустника, чтобы завернуть в него мясо и зашнуровать его кишками, я посчитала лучшим уйти подальше от пляжа, где снег залит кровью.
Я всё шла и шла, а камни, что выныривали из-под унесённого ветром снега, не прекращали удивлять меня
Я слишком близко подошла к линии прибоя и не сразу успела заметить, что прямо на меня волна выносит громадину из кожи и мышц. Ещё один капустник двигался к острову, но на этот раз по своей собственной воле. Я поспешила отбежать и взобраться на каменистую осыпь, а капустник уже успел вынырнуть передней частью туловища на берег. С какой же жадностью он набросился на морскую капусту, будто голодал уже неделю. Хруст перетираемых челюстями водорослей заглушал гул прибоя.
Я смотрела на капустника, на его складчатую кожу, покрытую наростами, в крохотные для такого гиганта глаза, и поняла, что это самое кроткое и безобидное создание в северных водах. Такой увалень не может быть злым. Вот он, кушает капусту и ни на что не обращает внимание, даже на Зоркого, что залился пронзительным лаем.
Я обернулась, чтобы посмотреть на моего пёсика, а увидела рядом с ним Вистинга. Тот стоял в десяти метрах от меня и целился из ружья в голову капустника.
Не помня себя, я подбежала к Вистингу и толкнула его под руки. Хлопок выстрела пронзил воздух, а капустник даже не дрогнул и продолжал жевать.
– Ты что творишь?! – возмущённо прикрикнул на меня Вистинг.
– А вы что творите?! – не менее возмущённо вопросила я. – Мало вам трёх тонн мяса? Зачем вам ещё одно убитое животное?
– А ясноморцев всю зиму кто будет кормить? Ты?
– Какой же вы бездушный изверг. Вы даже во время кормёжки не пожалеете голодного зверя.
– Этот зверь всегда голоден. Когда мне ещё в него стрелять, если не во время кормёжки? Он же сейчас ничего не соображает и никого не замечает вокруг себя, только жрёт и не очнётся, пока не набьёт брюхо.
– Это подлая охота.
Я прожигала глазами Вистинга, а он с закипающей злобой глядел на меня. Мне уже стало страшно, что я не выиграю этого противостояния и горько поплачусь за свои слова, но Вистинг первым отвёл глаза, а после развернулся и спешно направился к стоянке.
– Взбалмошная девчонка, – донёс до меня ветер его гневные слова. – И чего тебе дома не сиделось?
Зоркий хотел было побежать за Вистингом, но вид капустника не давал моему пёсику покоя. Пришлось подозвать его к себе и обнять за мохнатую шею.
– Спокойно, мальчик мой, не гавкай, – гладила я Зоркого, пытаясь его успокоить и отвлечь внимание, – не обижай капустника, он хороший, совсем не злой. Он нас не обидит.
Зоркий будто всё понял и замолк, только изредка подрыкивал, глядя на море. Я и сама глянула на капустника, а он всё ел, и ел, и ел… Я не смогла удержаться и медленно направилась к животному. Какое же оно всё-таки огромное. Одна голова с меня ростом. Конечно, капустник постоянно хочет жевать, а как иначе он насытит такое большое тело жалкими водорослями?
Я прошлась по берегу, ухватила рукавицей ленты капусты и осторожно направилась к едоку. Я подбросила капустнику водоросли прямо под нос, а он будто не заметил этого и продолжал жевать. Под массивным шнобелем активно работали челюсти. Я даже сумела разглядеть, что у капустника нет зубов, а только две костяные пластины, которыми он и перетирает пищу.
Зоркий несколько раз подбегал к животному и каждый раз отскакивал в сторону – опасался. А я не удержалась и прикоснулась к боку капустника сначала рукавицей, а потом и голой ладонью. Какой же он шершавый. И толстокожий – совсем не чувствует, что его кто-то трогает.