Наследница огненных льдов

Ванина Антонина

– Что вы там нашли? – не удержалась я от вопроса, когда Вистинг вернулся к месту стоянки.

– Разве вы не заметили странные следы по пути сюда? – спросил он и внимательно посмотрел на Эспина.

– Какие ещё следы? – ответил он. – Нам не до того было.

– Ясно.

Немного отдохнув и перекусив шоколадом с галетами, мы отправились дальше. Наш путь лежал вдоль берега озера, где снега намело раза в три меньше. Вот и хорошо, нам с Эспином будет проще угнаться за Вистингом по тонкому насту. А что это за цепочка следов, таких больших и круглых? Кто это шёл вдоль

берега? То-то Зоркий даже не подходил к костру во время привала, а продолжал обнюхивать поодаль крупные отпечатки, желая отыскать зверя, что их оставил.

– Кто здесь проходил? – спросила я Вистинга.

– А как ты думаешь, принцесса?

Я внимательно посмотрела на снег, на четыре круглых пальца и мягкую подушечку, но так ничего и не поняла.

– Не знаю, – пришлось признаться мне.

– Какие версии будут у вас, Крог?

– Похоже на следы большого кота, – со знанием дела заявил Эспин. – Рысь, я полагаю.

– Не слишком ли крупновато для рыси? – с сомнением спросил его Вистинг.

– А разве на Полуночных островах есть какие-то другие кошачьи? – с полной уверенностью в голосе возразил Эспин.

– Вы руководствуетесь голой логикой, Крог. Может, это и правильно, но в данный момент она вас подводит. Вам не доводилось бывать у подножия Сайшарынских гор?

– Нет, – устав от этого спора, возразил Эспин и, распахнув парку, добавил, – но у нас есть эксперт по горной фауне. Эй, меховой говорун, глянь, кто тут прошёлся по снегу?

Брум нехотя высунулся из сумки, немного поворчал на предмет эпитета, которым его одарили, а потом посмотрел на снег и с уверенностью заявил:

– Серый кошак, гроза всех горных баранов и козлов. Пятнистая тварь с толстым хвостом. Она всегда охотится на народец хухморынмыл, но не сжирает, а просто давит. Гадина ушастая, гадина…

– Вот видите, – чуть ли не торжествуя, заключил Вистинг, – значит, чутьё меня не подвело уже в который раз. За все годы, что я бывал на Полуночных островах, такие следы попадались мне нечасто. И всё же я их неизменно нахожу, а вот самого зверя ещё не получалось выследить.

– Снежного барса? – с сомнением спросил Эспин. – Да что ему здесь делать? Барсы никогда не водились на Полуночных островах.

– Кто вам это сказал? Логика?

– Да самый обыкновенный здравый смысл. Никаких барсов здесь никогда не видели ни в наши дни, ни в былые времена. Если бы здесь водились барсы, на них бы охотились, с них сдирали бы шкуры. Но никто и никогда не привозил с Полуночных островов пятнистых кошачьих шкур. Разве что рысьи.

– Если поголовье полуночных барсов слишком малочисленно, их так просто не встретить и не добыть.

– А если их здесь нет – так тем более.

А дальше начался спор, который продолжался всю дорогу. Эспин упорствовал и настаивал, что следы на снегу оставила гигантская рысь-выродок. Вистинг возражал и рассказал о паре свидетельств, что поведали ему аборигены. Один охотник пошёл в горы за толсторогом и видел издали большую серую кошку, что тут же скрылась из виду. А другой пастух утверждал, что большая кошка спустилась с гор, чтобы утащить его оленя. Был ещё и

зверолов-переселенец, который видел в лесу остатки волчьего пиршества. И, судя по черепу и клочкам пятнистой шкуры, на зуб стае попал именно барс.

– И что же вы, – спросил Эспин, – хотите найти этого мифического барса? На мой взгляд, он не более реален, чем огнедышащий горный медведь.

– Вот и посмотрим, Крог, что реально, а что нет, когда я привезу на континент пятнистую шкуру.

– Хотите стать первооткрывателем полуночного барса? – поддел Вистинга Эспин, – обогатить науку новыми сведениями?

– Смейтесь, Крог, смейтесь. Только по ночам возле гор держите ружьё наготове. Вдруг голодный барс осмелеет и не посмотрит, что перед ним малознакомое двуногое существо.

Не прошло и часа, как кошачьи отпечатки на снегу отдалились от озера в сторону ближайшего леса, а Зоркий не собирался сбиваться со следа и упорно шёл к зарослям.

– Идите точно вдоль берега и скоро выйдете к Верхнему Ясноморью, – напутствовал нас Вистинг

– А вы? – спросила я.

– А мы с Зорким посмотрим, куда отправился барс. Не переживай, принцесса, с твоим псом всё будет в порядке. Обязуюсь вернуть его к наступлению сумерек.

– Да, – не удержался Эспин, – возвращайтесь вместе со шкурой упитанной рыси, что ходила ночью на водопой, а потом вернулась в родной лес.

Вистинг ничего ему не ответил, и на этом мы разошлись в разные стороны, а я поймала себя на мысли, что очень волнуюсь за Вистинга. А что если барс и вправду существует, а в лес он забрёл по причине крайнего голода? Он тогда и человеком не побрезгует, не то что собакой. Хоть бы Вистинг не потерял бдительности, иначе… Да плевать на поход и сопровождение, просто… Просто мне будет очень жаль, если с ним что-нибудь случится. Уж пусть он потешит своё самолюбие и добудет эту дурацкую шкуру, чем погибнет от зубов и когтей дикой кошки.

Глава 57

К восьмигранным домикам возле вытекающей из озера реки мы вышли задолго до сумерек. Как только мы с Эспином попались на глаза погонщику собачьей упряжки, что кормил своих псов во дворе, он тут же пригласил нас в дом. А как только мы сказали, что идём в одной компании с отставшим от нас Мортеном Вистингом, он несказанно обрадовался и выставил перед нами всевозможные угощения.

– Это хорошо, что Мортен придёт, очень хорошо, – довольно улыбался наш хозяин Тимупель. – Он добычливый охотник, всегда нам помогает. А нам этой зимой помощь ой как нужна.

– Что-то случилось, да? – не смогла не поинтересоваться я.

– Случилось, – вмиг погрустнел Тимупель. – Этой весной пришли к нам сборщики пушнины от нового губернатора и сказали, чтобы теперь с каждого дома отдавали им по пятнадцать шкурок соболя, тридцать – водяной крысы, двадцать пять горнаков, двадцать белок, десять песцов, семь огнёвок, пять выдр, четыре рыси, три росомахи, два волка и одного медведя. А если не настреляем столько, все наши запасы юколы и сушёного уйка сборщики себе заберут. А не останется запасов, посуду с ножами с собой унесут.