Наследница огненных льдов
Шрифт:
– Он скажет, что я сарпальская шпионка, – окончательно расстроилась я, – скажет, что меня завербовали, когда мне было четыре года и обманом заслали на торговом судне в Тромделагскую империю, чтобы, когда придёт время, я начала шпионить.
Мортен рассмеялся.
– Да ладно тебе, мой отец ещё не выжил из ума, чтобы верить в такое.
– Он очень стар? – захотелось узнать мне, ведь в моём представлении изворотливому тайному советнику императора должно было быть не меньше семидесяти лет. Тем был удивителен ответ Мортена:
– Пятьдесят пять. Будет этой зимой. Маме слегка за пятьдесят. Как видишь, моим родителям ещё далеко до дряхлости.
–
– Очень давно поженились. Вообще-то я плод ранней и страстной любви. Настолько страстной, что официально считается, будто я родился недоношенным.
Я не сразу поняла, к чему эта ремарка, а когда осознала, то призадумалась. Выходит, матери Мортена было примерно столько же лет, сколько и мне сейчас, отцу двадцать или чуть больше. Родители за ними не уследили, и всё закончилось тайными свиданиями и беременностью. Конечно, пришлось срочно играть свадьбу, чтобы младенец успел родиться в браке, да ещё и в приемлемый для жизнеспособного существа срок.
Я лишний раз провела ладонями по крепким мышцам Мортена. Такой здоровяк и якобы недоношенный – даже забавно.
– Мы всё преодолеем, принцесса, – водя ладонями по моей спине, шепнул он. – Столько всего уже преодолели и с остальным справимся. Ты очень настойчивая, для тебя ничего невозможного не существует. Ты не умеешь сдавать. Я вот сдался там, во льдах. А ты нет. Только твоя сила воли и заставила меня двигаться вперёд.
– Это пехличи заставили. Лиловое сияние в небе, зов Ледяной звезды, помнишь? Пехличи привели нас к острову как марионеток. Сами мы бы и шагу не смогли сделать.
– Пусть пехличи будут нашей общей маленькой тайной, идёт?
– Идёт, – согласилась я. – Всё равно нам никто не поверит.
– Не поверит, – согласился Мортен. – А вот в упорную и настырную Шелу Крог поверят все.
Да, я настырная и упорная, так и есть. Иначе просто нельзя. Ведь впереди нас с Мортеном ждут новые трудности. Обвинение в шпионаже, суд, клевета в прессе. И мы должны преодолеть эти испытания с достоинством.
– Я всё сделаю, чтобы мы были вместе, – пообещала я. – Если понадобится, горы сверну, но не отдам тебя никому. Ты теперь мой, только мой. Контрразведка обойдётся без невинной жертвы. А газеты пусть публикуют другие скандалы. И суд пусть ищет настоящих преступников. А нас с тобой ждут важные дела.
– Ты права. Свадьба и дети – ничего важней пока быть не может.
– Пока? – зацепилась я за слово, а Мортен усмехнулся:
– Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ты сможешь стать домоседкой? Не сможешь, уж я-то знаю. Авантюрный дух в тебе неистребим. Главное, направить его в мирное русло.
– А ты сможешь?
– А что мне ещё остаётся?
Глава 102
Через три дня дядя Руди всё же решился начать переправу с вулканического острова к вечным льдам. По его расчётам для этого потребовалось бы шесть рейсов на трёхместной байдарке. Растянуться такая переправа должна была на неделю, но очерёдность перевозки грузов и людей уже была распланирована так, что два лагеря по разные стороны открытых вод могли полноценно существовать в отрыве друг от друга хоть месяц. Осталось только решить, куда именно плыть и где конкретно высаживаться, чтобы после не пришлось делать огромный крюк в поисках нужной долготы, что приведёт нас к Полуночным островам.
Как выяснилось,
Стрелка компаса сходила с ума и вертелась как ненормальная с того самого дня, как мы прибыли на остров. Всему виной ось мира, ведь под нашими ногами сошлись все направления, курсы и течения. Даже земля разверзлась от такого напряжения и теперь беспрестанно истекает огненным потоком и день и ночь. Неудивительно, что здесь вся техника отказывается работать должным образом.
Даже подаренный пехличами кварц не заставил радиостанцию принимать сигнал. Как бы я ни прикладывала его к аппарату, а эфир лишь трещал от шумов. Доктор Монвинкль начал подтрунивать над моим намерением оживить станцию с помощью какого-то камня, и мне пришлось уйти к побережью, чтобы там в одиночестве продолжить свои эксперименты с самоцветами от пехличей.
И пяти минут не успела я провести в уединении на берегу, как неподалёку из воды вынырнул пятнистый единозуб – та самая рогатая белуха, которую я видела по пути к острову. Странный зверь долго кружил в воде, словно хотел привлечь моё внимание, и у него это получилось. Во-первых, вместо одного рога у него их было два, что совсем не соответствовало названию этого животного. А во-вторых, двурогий единозуб всё время издавал тоскливые стоны, изредка переходящие в некое подобие мычания. И тут интуиция заставила меня взять в руки чёрный камень пехличей.
Я ждала полного преображения, думала, что сейчас на моих глазах море с кусочками льда превратится в луг, а единозуб в пасущуюся корову. Но нет, видимо, картину другого мира может показать мне только пехлич, а сама я с помощью камня увидела, как двухметровые рога единозуба засияли кручёной по спирали ниточкой света.
И вот теперь, освещая рогами себе путь, морской красавец перестал подвывать и поплыл в сторону сплошных льдов. А когда он вынырнул у ледяной кромки и принялся кружить в воде, я позвала к берегу дядю Руди и остальных, чтобы показать, куда нам самим стоит плыть.
Доктор Монвинкль снова поднял меня на смех, сказав, что никакого единозуба он не видит, да и вообще, если морское млекопитающие кружит на месте, это ещё не повод следовать за ним. Пришлось настоять, что именно в том направлении нам следует плыть и искать продовольственные ящики. Дядя Руди ничего не говорил, явно показывая, что сомневается в моих выводах. Тогда Мортен нацелил свой бинокль на льды, а после передал его доктору и сказал:
– Действительно, есть там единозуб, – пока тот проверял его слова, Мортен добавил, – Думаю, хуже не будет, если в обстановке полного неведения мы испытаем удачу. А принцесса очень удачливая, её зоркий глаз не должен нас подвести.
На этом прения были закончены, и дядя Руди как начальник экспедиции принял решение – плыть к единозубу.
Первыми в сторону льдов отбыли двое мотористов, палатка Мортена и небольшой запас еды. На следующий день моторист Юве вернулся, чтобы забрать с собой первый ящик с инвентарём и уплыть обратно ко льдам.
– А ведь и вправду, – поделился он, – плавает единозуб с двумя рогами. Сначала байдарку ко льдам проводил, сегодня плыл рядом обратно. Как будто охраняет нас от чего-то. Или не даёт сбиться с курса.