Насмешливый лик Смерти
Шрифт:
У меня было чувство, что это настоящий человеческий скелет. Он выглядел таким одиноким и несчастным, что мне захотелось по-братски пожать его костлявую руку. Но я не решился к нему притронуться.
Где-то в доме, не громче мышиного писка, скрипнула дверь или половица. У меня перехватило дыхание. Я прислушался, но не уловил ничего, кроме слабого свиста в собственной глотке и капанья крана. Прыгающими пальцами я запер дверь чулана и опустил отмычку в карман.
С погашенным фонариком в руке я на ощупь продвигался к двери в приемную. Я уже одной ногой переступил
– Что здесь происходит?
Я просипел:
– Доктора не оказалось. Я решил подождать его здесь.
– Вы взломщик? Наркоман? Мы здесь не держим наркотиков.
– У меня есть один вопрос. И я надеялся найти здесь ответ.
– Какой еще вопрос?
Маленький револьвер в ее поднятой руке отливал синевой, и ее глаза приобрели тот же стальной оттенок.
– Уберите оружие, миссис Беннинг. Я не могу разговаривать под прицелом.
– Ничего, сможете.
– Она оторвалась от стены и стала приближаться ко мне. Даже в движении ее тело казалось холодным и застывшим. Но я чувствовал силу, таившуюся в нем, как мина в сугробе.
– Еще один сыщик, так?
– Серединка на половинку. Что с Флори?
Она остановилась посреди комнаты, широко расставив ноги. Зрачки ее стальных глаз были черными и пустыми, как дуло револьвера, смотрящее прямо на меня. Я сказал:
– Если револьвер выстрелит и я буду ранен, у вас будут большие неприятности. Уберите его, в нем нет нужды.
Она и бровью не повела.
– То-то мне показалось, что я уже где-то вас видела. Вы были в кафе. Что с Флори, касается только ее и меня. Я ее рассчитала. Мне не нравится, когда моя прислуга путается с ищейками. Вы получили ответ на ваш вопрос?
– Частично.
– Вот и прекрасно. А теперь убирайтесь, или я вызову полицию и вас арестуют за взлом.
Ствол револьвера дернулся, и я ощутил это движение кожей, словно меня царапнуло ногтем.
– Не думаю, что вызовете.
– Хотите задержаться и проверить?
– Она посмотрела на телефон на столе.
– Да, таково мое намерение. У вас рыльце в пушку, а то полиция давно была бы здесь. Кстати, вы разговариваете не как докторская жена.
– Может, вам показать бумажку?
– Она улыбнулась, выставив кончик языка между рядами белых зубов.
– Не имеете ли вы, случаем, желания ознакомиться с моим свидетельством о браке? Как видите, я умею разговаривать по-разному, в зависимости от того, кто передо мной. А с ищейкой могу обменяться парой ласковых пулек.
– Мне не нравится слово «ищейка».
– Ему не нравится, - сказала она неизвестно кому.
– Как вы считаете, что мне от вас нужно?
– Денег. Или вы из тех, от кого откупаются бабками?
– А это идея. В следующий раз попрошу и того и другого. А сейчас я хочу знать, что здесь делала Люси Чэмпион. И если вы не собираетесь спрятать свою пушку, защелкните хотя бы предохранитель.
Она стояла
– Парень трусит.
– Ее губы презрительно покривились, но она нажала большим пальцем на предохранитель.
– Так что там с Люси Чэмпион? Я не знаю никакой Люси Чэмпион.
– Она приходила сюда днем. Молодая негритянка.
– А, она. У доктора много пациентов.
– А многих из них убивают?
– Занятный вопрос. Однако заметьте, я не смеюсь.
– Люси тоже. Ей сегодня перерезали горло.
Она попыталась сохранить невозмутимость, но ее заколотила дрожь. Теперь она еще больше походила на неопытного серфингиста, несущегося на доске по волнам.
– Значит, она мертва, - упавшим голосом сказала она.
– Да.
Ее глаза закрылись, и она пошатнулась. Я сделал один большой шаг, выхватил из повисшей руки револьвер и извлек барабан. В гнезде не было патрона.
– Вы знали Люси, миссис Беннинг?
Вопрос вывел ее из транса. Она открыла глаза, опять непроницаемые, как синяя глазурь.
– Она лечилась у мужа. Естественно, он будет поражен. Кстати, револьвер принадлежит ему.
Она надела маску благопристойности и взяла соответствующий тон.
Я бросил револьвер на стол, оставив барабан у себя.
– И скелет в чулане тоже принадлежит ему?
– Я не понимаю, о чем вы.
– Пусть так. Однако вы прекрасно поняли, о чем я, когда услышали, что Люси Чэмпион мертва.
Ее рука поднялась ко лбу, мертвенно белая под черными, как вороново крыло, волосами.
– Я тяжело переношу смерть, особенно тех, кого я знала.
– И близко вы ее знали?
– Я же сказала, она лечилась у мужа. Я видела ее несколько раз.
– Почему нет ее карточки?
– Какой карточки?
– В картотеке пациентов.
– Понятия не имею. Вы хотите продержать меня здесь всю ночь? Предупреждаю, с минуты на минуту вернется муж.
– Как давно вы женаты, миссис Беннинг?
– Вас это не касается. А теперь убирайтесь, или я в самом деле позову полицию.
В ее голосе не было уверенности. Мое сообщение о смерти Люси лишило ее силы. Она походила на сомнамбулу, силящуюся стряхнуть сон.
– Давайте, зовите.
Она посмотрела на меня с неприкрытым отвращением.
– М-м-м.
– Звук был низкий, утробный.
– Делайте что хотите. Любую мерзость, любую гадость. Только уйдите с моих глаз.
Ее поднятые бюстгальтером груди сияли сквозь тонкую ткань халата, как холодные трепещущие луны. Я обошел ее сторонкой и выскользнул на улицу.
Глава 11
Дорога раскручивалась под моими фарами, как лента пишущей машинки. Она бежала через каменный массив, отделявший Белла-Вэлли от океана, то прижимаясь к стенам отвесных каньонов, то извиваясь по склонам пиков, терявшихся во тьме. После сорока долгих горных миль она наконец ухнула вниз, к побережью. Над морем тяжело вставала луна.