Насмешливый лик Смерти
Шрифт:
– Так вот, в соседней деревне сгорела конюшня, назовем ее Белла-Сити. Конфуций прежде всего спросил, не пострадали ли люди. Лошади его не интересовали.
Дениз это задело. Пена перелезла через края кружек и побежала по ее пальцам. Она поставила кружки на кофейный столик.
– Можно любить кошек и людей одновременно, - без уверенности сказала она.
– У меня сын в колледже, хотите верьте, хотите нет. У меня даже был когда-то муж. Где-то он сейчас?
– Я займусь его поисками, когда покончу с этим делом.
– Не затрудняйтесь. Вы будете пить пиво?
–
– Я расследую дело об убийстве и об исчезновении человека. Если бы вашу кошку переехала машина и кто-нибудь заметил ее номер, вы бы потребовали вам его назвать. Кому вы сейчас звонили?
– Никому. Кто-то ошибся номером.
– Ее руки мяли мокрую салфетку, вылепливая маленькую чашечку, напоминавшую по форме женскую шляпку.
– Телефон не звонил.
Она посмотрела на меня мученическим взглядом.
– Эта женщина - моя постоянная покупательница. Я могу за нее поручиться.
– В ней говорили разом и корысть и порядочность.
– Как шляпка оказалась у Люси Чэмпион? Ваша покупательница это объяснила?
– Конечно. Поэтому нет никаких оснований замешивать ее имя в эту историю. Люси Чэмпион у нее служила. Потом она сбежала, прихватив шляпку и еще кое-что из вещей.
– Что из вещей? Украшения?
– Откуда вы узнали?
– Сорока на хвосте принесла. Только «сорока» не совсем подходящее слово. Миссис Ларкин больше похожа на пони.
Дениз никак не прореагировала на имя. Ее быстрые пальцы машинально превратили салфетку в миниатюрную чалму. Она вдруг это заметила и кинула бумажку коту. Кот принялся катать ее по полу.
Женщина в раздумчивости покачивала головой. Металлические кольца в ее ушах глухо позвякивали, словно прыгающие мысли.
– Все это как-то путано. Ладно, давайте выпьем.
– Она подняла кружку.
– За путаницу. «И все сокроет тьма» [1] .
Я протянул руку за пивом. Осевшие пружины кушетки бросили нас друг к другу, столкнув плечами.
1
Цитата из сатиры английского поэта Александра Попа (1688 - 1744) «Дунсиада».
– Откуда вы это вытащили?
– Как ни странно, я тоже когда-то училась в школе. Еще до того, как тяжело заболела искусством. Какое вы назвали имя?
– Арчер.
– Да это я помню. Имя женщины, которая рассказывала про украшения.
– Миссис Ларкин. Возможно, оно вымышлено. Она просила называть ее Уной.
– Маленькая, черная? Лет пятидесяти? Мужеподобная?
– Точно. Она ваша покупательница?
Дениз нахмурилась в кружку, задумчиво сделала несколько глотков, потом повернула ко мне свое широкое лицо с пузырчатыми усиками.
– Мне бы не следовало с вами откровенничать. Но раз она пользуется вымышленным именем, значит, что-то тут нечисто.
– Решимость сделала жесткими ее черты: - Вы никому не передадите мои слова, ни ей, ни кому-то другому? Мое дело сторона. Мне нужно поднимать мальчишку.
– И Уна не хочет, или как там ее?
– Уна Дюрано. Мисс Уна Дюрано. Во всяком случае, здесь она известна под таким именем. А откуда она вам знакома?
– Когда-то я на нее работал, совсем недолго.
– Сегодняшнее утро казалось мне очень далеким.
– Откуда она взялась?
– Понятия не имею. Мне гораздо интересней, где она сейчас.
– Ну, ладно, доносить так доносить, - передернувшись, сказала Дениз.
– Она живет в поместье Пеппермил. Сняла его в начале прошлой весны. Я слышала, она платит за него фантастические деньги: тысячу долларов в месяц.
– Так, значит, бриллианты не поддельные?
– О нет, не поддельные.
– А где это поместье Пеппермил?
– Сейчас расскажу. Но вы ведь сегодня к ней не отправитесь?
– Ее сильные пальцы сжали мое запястье.
– Если отправитесь, она поймет, что я наябедничала.
– Это не школа, Дениз, это реальная жизнь.
– Я знаю. Но это моя личная реальная жизнь. Ста долларов, которые она заплатила за чалму, мне хватило, чтобы заплатить месячную аренду.
– А в каком это было месяце?
– По-моему, в марте. Она тогда появилась в моем магазине впервые. Потом она еще кое-что у меня покупала.
– Ваши шляпки должны были ее очень украсить, если это вообще возможно.
– Практически невозможно. В ней совсем нет женственности. Кстати, чалму она покупала не для себя. Она расплатилась стодолларовой бумажкой. Но примеряла шляпку другая женщина и прямо в ней и вышла.
– Дениз все еще обхватывала когтистой лапкой мое запястье, как птица, которая устроилась на ночь на удобном насесте. Поэтому она почувствовала, как напряглись мои мускулы.
– Что случилось?
– Другая женщина. Опишите мне ее.
– Красавица, гораздо моложе мисс Дюрано. Фигуристая блондинка с удивительными синими глазами. В моей шляпке она выглядела настоящей принцессой.
– Она жила в поместье мисс Дюрано?
– Не могу сказать, хотя я их несколько раз видела вместе. Блондинка больше в мой магазин не заглядывала.
– Вы не уловили ее имя?
– К сожалению, нет. А это важно?
– Ее пальцы как будто прощупывали мой пульс.
– Я пока не знаю, что важно, а что нет. Но вы мне очень помогли.
– Я поднялся, высвободив руку.
– Вы не допьете пиво? Сегодня вам нельзя туда ехать. Уже за полночь.
– Я только взгляну на особнячок. Где это?
– Лучше не надо. Во всяком случае, обещайте, что не будете с ней разговаривать. Хотя бы сегодня.
– Не надо было ей звонить. Я вам лучше пообещаю другое. Если я найду Чарльза Синглтона, то куплю в вашем магазине самую дорогую шляпку.
– Для жены?
– Я не женат.
– Ой!
– Она осеклась.
– Ну, ладно. Чтобы попасть в Пеппермил, вы выезжаете на океанский бульвар, сворачиваете налево и едете до конца города. Минуете кладбище. Это первое большое поместье за кладбищем. Вы узнаете его по оранжереям. И еще там собственное летное поле.