Насмешливый лик Смерти

Макдональд Росс

Я встал и выглянул в окно. Задний двор был заполонен бурыми сорняками и многолетним хламом. В его глубине в тени перечного дерева доживал свой век ветхий гараж.

Бесс подошла ко мне сзади. Я почувствовал на шее теплое дыхание. Ее тело прижалось к моему.

–  Ты же не хочешь мне неприятностей, Арчер. Я устала от неприятностей. Имею я право пожить спокойно на старости лет?

Я повернулся, ощущая мягкое касание ее бедер.

–  Сколько тебе стукнуло?

–  Двадцать пять. Здесь служба продолжается

долго. Он еще посещает воскресную школу.

Я обхватил ладонями ее лицо. Между нами растеклись ее полные крепкие груди. Ее руки сомкнулись у меня за спиной. Я смотрел на пробор, бежавший белой полоской по ее иссиня-черным волосам. Самые корешки волос были светлыми.

–  Я никогда не доверял блондинкам, Бесс.

–  Я натуральная брунетка, - пробасила она.

–  Ты натуральная лгунья, вот что.

–  Возможно, - сказала она совсем другим голосом.
–  Я вообще не могу понять, кто я. Если хочешь знать правду, эта история меня совсем подкосила. Я просто изо всех сил стараюсь не рухнуть.

–  И еще выгородить друзей.

–  У меня нет друзей.

–  А Уна Дюрано?

На ее лице отразилось то ли непонимание, то ли удивление.

–  Она купила тебе прошлой весной шляпку. Я думаю, ты отлично ее знаешь.

Ее рот перекосила гримаса, угрожавшая перейти в плач. Она промолчала.

–  Кто убил Синглтона?

Она покачала головой. Короткая черная челка упала на ее посеревшее несчастное лицо. Мне стало стыдно за то, что я с ней делаю, но я продолжал свою работу.

–  Ты уехала из Арройо-Бич вместе с Синглтоном. Это было похищение? Ты заманила его в ловушку, а потом прикончила? Тебе пришлось его прикончить, потому что Люси слишком размечталась? Люси приснился золотой сон, и она должна была умереть, прежде чем он стал явью?

–  Все совсем не так! Я никуда Синглтона не заманивала. Я бы ничего не сделала ему во вред, и Люси тоже. Она была моей подругой.

–  Продолжай.

–  Не могу. Я не доносчица. Не могу.

–  Пойди в морг и посмотри на Чарли. Тогда сможешь.

–  Нет.
–  Ее словно вырвало этим словом.
–  Отпусти меня. Обещай меня отпустить, и я скажу тебе одну вещь, которой ты не знаешь. Очень важную.

–  Насколько важную?

–  Ты меня отпустишь? Клянусь, я ни в чем не виновата.

–  Ладно, выкладывай свою важную вещь.

Ее голова была опущена, но синие глаза смотрели на меня исподлобья.

–  В морге не Чарльз Синглтон.

–  А кто?

–  Не знаю.

–  А где Синглтон?

–  Я не могу больше отвечать. Ты обещал оставить меня в покое.

–  Откуда тебе известно, что это не Синглтон?

–  Мы так не уславливались, - слабо запротестовала она. Ее синий взгляд мерцал под трепещущими веками, как пламя в газовой горелке.

–  Хорошо, я задам гипотетический вопрос. Ты знаешь, что в машине сгорел не Синглтон, потому

что он был убит две недели назад. Он был застрелен, и ты при этом присутствовала. Да или нет?

Бесс не ответила. Вместо этого она тяжело повалилась вперед. Ее дыхание стало частым, как у маленького зверька. Мне пришлось ее подхватить.

Глава 23

Пронзительный голос хлестнул меня по спине:

–  Уберите руки от моей жены!

Доктор Беннинг стоял в двери кухни, держась за ручку. У него под мышкой была Библия в черном кожаном переплете, а на голове шляпа. Я отпустил его супругу и повернулся к нему.

–  Я дожидался вас, доктор.

–  Гадость!
–  завизжал он.
–  Грязь! Я возвращаюсь из храма Господня...
–  Трясущиеся губы помешали ему договорить.

–  Ничего не случилось, - сказала за моей спиной женщина.

У Беннинга были глаза раненого быка. Его рука на дверной ручке и плечо, прислоненное к косяку, не позволяли ему рухнуть. Его тело вибрировало, как камертон.

–  Вы врете мне. Оба. Вы обнимали ее. Совокуплялись...
–  Слова застряли у него в горле, чуть не вызвав удушья.
–  Как две собаки в моей кухне.

–  Хватит.
–  Бесс вышла из-за моей спины.
–  Я услышала от тебя достаточно после того, как сказала, что ничего не случилось. А что бы ты делал, если бы случилось?

Он ответил невпопад:

–  Я протянул тебе руку помощи. Я вытащил тебя из сточной канавы. Ты всем обязана мне.
–  Шок взорвал в его голове хлопушку, наполненную банальностями.

–  Добрый мой самаритянин! Что бы ты делал если бы случилось?

Он выдохнул:

–  Мужчине всегда есть что взять у женщины. У меня в столе револьвер...

–  Ты бы меня пристрелил, как эту самую собаку, да?
–  Она расставила ноги и уперлась руками в бедра, как торговка рыбой. Казалось, ее тело упивается своей силой, черпает сверхчеловеческую энергию в его слабости.

–  Я убью себя, - заверещал он.

Несколько слезинок сбежали по его щекам в скорбные складки у крыльев носа. Это был человек с манией самоубийства, не имевший мужества его совершить.

Я вдруг понял, почему Беннинг столь убедительно описывал страхи Люси. Это были его собственные страхи.

Бесс сказала:

–  Давай-давай. Не буду тебя останавливать. Может, это не такая плохая идея.
–  Она наступала на него, подбоченившись, избивая его словами.

Весь съежившись, он протянув к ней руку, моля о пощаде. Его шляпа зацепилась за вешалку для полотенец и полетела на пол. Он казался сокрушенным.

–  Не надо, Бесс, дорогая моя - заговорил он так быстро, что я с трудом различал слова.
–  Я погорячился. Я люблю тебя. Ты единственное, что у меня есть.

–  С каких это пор я у тебя есть?