Насмешливый лик Смерти
Шрифт:
– Когда это произошло?
– Скорее всего, сегодня до рассвета. Фары были зажжены. Мне сообщили только в восемь. Когда я сообразил, что это убийство, я сразу связался с вами и оставил парня в том виде, в каком мы его нашли.
– Его еще не опознали?
– Кой черт опознали! Попробуйте, отыщите клеймо на жареной туше. Но по номеру мотора они быстро установят владельца.
– Это машина Синглтона, - сказал я Брейку.
– Похоже, вы правы, - вздохнул он.
– Ладно, раз уж надо спускаться, придется спускаться.
–
– съязвил Холлман.
– Вы вытравливали дичь из более глубоких нор, чем эта. Я бы тоже пошел, да мне уже дважды пришлось туда слазить. Там мои ребята караулят.
Через кристальную толщу воздуха были отчетливо видны два парня, сидевшие на валуне у искореженной машины. Казалось, по движениям их губ вот-вот разберешь, о чем они говорят.
Брейк перешагнул через заграждение и начал спускаться. Я двинулся за ним, стараясь ступать след в след и то и дело хватаясь за ветки низкорослых деревьев. Добравшись до дна, мы оба тяжело дышали.
Два дорожных инспектора встретили нас и проводили к разбитой машине.
Она лежала на правом боку. Капот, крыша и решетка радиатора выглядели так, будто по ним прошлась кувалда. Все четыре шины лопнули. Левая дверца была открыта.
– Боюсь, он нетранспортабелен, - сказал один из инспекторов.
– Даже если бы нашелся способ его извлечь.
Брейк грубо его оборвал:
– Очень жаль. Я собирался взять его на прогулку.
Брейк взобрался на машину и оттянул открытую дверцу до предела. Я заглянул в выжженное сырое нутро.
На правой передней дверце, придавленной к земле, лежало нечто, напоминавшее очертаниями сжавшегося в комок человека.
Брейк свесился вниз. Опираясь одной рукой на руль, он другой дотянулся до трупа. Почти вся одежда сгорела, за исключением поясного ремня. Брейк схватился за него и рванул. Ремень остался в его цепких пальцах. Он передал трофей мне. На почерневшей серебряной пряжке просматривались инициалы: «Ч.А.С.».
Глава 22
Я позвонил три раза с большими интервалами. В тишине перекликались воскресные колокола. Наконец дверь открыла миссис Беннинг в наглухо застегнутом коричневом купальном халате из толстого махрового полотна. Лицо у нее было такое, словно она все утро сражалась с кошмарами.
– Опять вы.
– Опять я. Доктор дома?
– Он в церкви.
– Она попыталась захлопнуть дверь.
Я сунул в щель ногу.
– Отлично. Мне нужно побеседовать с вами.
– Я даже не одета.
– С этим успеется. Совершено еще одно убийство. Убит еще один ваш друг.
– Еще один?
– Она закрыла рукой рот, как будто я ее ударил.
Я втолкнул ее в коридор и захлопнул дверь. Отрезанные от слепящего дневного света и ленивой воскресной жизни, мы стояли рядом, глядя друг другу в глаза. У меня возникло ощущение странной сумеречной близости. Она отвернулась, изогнув над талией свою
Она спросила, обращаясь к зеркалу:
– Кто убит?
– Полагаю, вы знаете.
– Мой муж?
– Ее лицо в зеркале походило на маску.
– Это зависит от того, за кем вы замужем.
– Сэм?
– Она крутанулась, как балерина, сразу зафиксировав позицию.
– Не верю.
– Я просто не исключаю возможности, что вы замужем за Синглтоном.
Она неожиданно расхохоталась. Это был неприятный смех, и я облегченно вздохнул, когда он смолк.
– Никогда даже не слыхала о Синглтоне. Так вы, кажется, его назвали? Синглтон? Я замужем за Сэмом Беннингом уже больше восьми лет.
– Это не мешает вам быть знакомой с Синглтоном, близко знакомой. У меня есть свидетельства, что это так. Сегодня утром его убили.
Она отпрянула от меня, выдохнув:
– Как убили?
– Кто-то ударил его по черепу молотком или другим тяжелым орудием. Рана была глубокой, но не смертельной. Потом его привезли в горы в его собственной машине, облили бензином и подожгли. Машину столкнули в ущелье с высоты трехсот футов и оставили гореть вместе с Синглтоном.
– Как вы узнали, что это его машина?
– Это «бьюик» выпуска сорок восьмого года с двумя дверцами, темно-зеленым корпусом и светло-зеленым верхом.
– Вы уверены, что внутри был он?
– Его опознали. Почти вся одежда на нем сгорела, но на пряжке ремня сохранились его инициалы. Почему бы вам не пойти в морг и не провести официальное опознание?
– Я же сказала, что даже о нем не слышала.
– Вы проявляете слишком большой интерес к постороннему.
– Естественно, если вы заявляетесь сюда и практически обвиняете меня в его убийстве. А когда все это случилось?
– Сегодня перед рассветом.
– Я провела в постели всю ночь и все утро. Я приняла две таблетки снотворного и до сих пор как пьяная. А почему вы пришли именно ко мне?
– Люси Чэмпион и Чарльз Синглтон были вашими друзьями. Разве не так, Бесс?
– Не так.
– Она спохватилась.
– А почему вы назвали меня Бесс? Меня зовут Элизабет.
– Орас Уайлдинг называет вас Бесс.
– О таком тоже никогда не слышала.
– Он живет на Скай-Рут рядом с домиком Синглтона. Он говорит, Синглтон представил его вам в сорок третьем году.
– Уайлдинг врун, всегда был вруном.
– Она сильно прикусила нижнюю губу своими белыми зубами.
– Вы же сказали, что с ним не знакомы.
– Это вы все говорите и говорите. В конце концов заговорите себя до смерти.
– Именно так поступила Люси?
– Понятия не имею, как поступила Люси.
– Она была вашей подругой. Она приходила сюда повидаться с вами.
– Люси Чэмпион была пациенткой моего мужа, - решительно сказала она.
– Я вам это уже говорила вчера вечером.