Названная женой
Шрифт:
— Ты правда желаешь это узнать?
— Я не нашла пока ничего, похожего на ответ, — с недовольством призналась Гвенн.
— Зачатие в морском мире возможно, если этого желает мужчина. Ответственность лежит на нём.
Гвенн в ошеломлении выпрямилась, перебирая в уме варианты.
— Знаешь, это совершенно нечестно по отношению к женщине! И потом, это значит, что ты не хочешь детей от меня? Я не гожусь в матери?! Мог бы сразу сказать!
— Гвенни-Гвенни, — прошептал Нис, притягивая её к себе. — А ты сама этого желаешь?
Царевна замолчала. Алиенна младше её на два года, а уже носит ребенка от Дея. Вернее, двойню. И сияет от счастья, а уж Дей готов носить её на руках.
Финтан в конце брака хвалился наколдовать зачатие, чтобы навечно привязать к себе Гвенн, и та чуть не спрыгнула с башни, не желая быть узницей благого ши, одолеваемого жаждой власти и безумием боли, своей и чужой.
Нис, выходит, даёт ей свободу даже в этом? Гвенн была слишком взволнована, чтобы решиться. Вот в чём смысл лёгкого брака фоморов: за год мужчина привязывал к себе женщину узами более сильными, чем любовь.
— Все думы передумала? — спросил Нис, укладывая её на мягкий ковёр.
— Нис, я не знаю. Дети — это… — Гвенн опять не нашла слов, но на мгновение пожалела, что не послушала сердце и не ответила «да».
— Ответишь, когда будешь готова. У нас впереди вечность.
— Ты… ты словно вечность меня не видел! — выкрутилась Гвенн.
— Скучал, — привычно коротко ответил супруг, и Гвенн стало неудобно за свои слова.
— И я скучала. Очень!
Она притянула к себе Ниса и поцеловала первой, зарывшись пальцами в его волосы. Гладила литые мышцы широкой спины, погружаясь в негу потемневших от желания глаз Ниса. Уже без дрожи разрешила завести скрещенные руки за голову, сама раздвинула бедра, позволяя гладить изнутри… Всё сильнее таяла от его ласк и впервые ощутила себя целой. Впервые не таилась, а открывалась до конца, не понимая по-прежнему, за что её любят так безгранично, и ласковый тёплый шарик, сидящий под сердцем, полыхнул пламенем, завладевая полностью, всё поплыло перед глазами, реальность померкла, синий свет погас, и не было Гвенн, не было даже Ниса — лишь две души, нашедшие друг друга и слившиеся воедино.
И когда Нис прошептал: «Люблю тебя», — нет, не Гвенн, Гвенн не могла такое сказать, она скорее проглотила бы язык, чем доверилась кому-то, Гвенн осталась в прошлом, на берегу — а обнажённая Гвенни, сложившая к ногам этого фомора все свои доспехи, тихо ответила: «И я люблю».
Глава 18
Тяжело в учении
Пробуждение было странным. Гвенн словно вырывалась с невозможной глубины, и никак не могла вдохнуть воздух… Потом спросонья рассмеялась, когда поняла, что давно уже дышит водой.
Нис привычно спал на спине, а Гвенн, прижатая к его боку, радовалась, что он не видит, как она на него смотрит. Можно было не прикрывать взор опущенными ресницами, можно было не скрывать чувства, не опасаться подвоха или обмана — можно было быть собой! Пожалуй, хихикнула Гвенн, можно быть даже лучшей из возможных я.
Она пошевелилась на мягком моховом ковре и не поверила глазам: он весь покрылся мелкими золотыми цветами о девяти узких лепестках.
— Что это? — не удержалась Гвенн. И сразу испугалась: сегодня был тот редкий случай, когда супруг спал крепко.
— М-м-м? — спросонья пробормотал он. — Видимо, счастье… — подтянул к себе поближе и вновь задышал глубоко и ровно.
Пожалуй, царевна готова была согласиться с ним и признать ещё одно: Нис был прав, когда говорил, что она ничего не смыслит в любви. Гвенн была любима и полюбила сама, и всё было иначе! Она принимала весь мир и готова была подарить себя ему, она впитывала каждое признание, каждое прикосновение Ниса, трепет сердца отражался
Чернильная синева в высоком окне говорила о самом тёмном часе ночи. И всё вокруг было синим… Нет, синей была рука Гвенн! Ночник Ниса — светящийся шарик из мелких извивающихся рыбок — давал достаточно света, чтобы видеть: магический морской змей, прорисованный Айджианом на её руке, потемнел до густого василькового тона.
Гвенн вновь оглядела своё бирюзовое сокровище. Очень сдержанный и временами жёсткий с посторонними, Нис становился разговорчивым и мягким с Гвенн… А ещё с коньками и Ваа! Царевна вновь не удержалась от счастливого фырканья, решив, что попала в добрую компанию, и, подумав, чем она еще могла бы порадовасть супруга, разбудила его столь необычным, сколь и приятным образом, то нежа губами, то обжигая, доводя до грани и останавливая — а потом вновь доверяя себя полностью.
Это состояние светлого покоя продержалось весь день. Гвенн поделилась с Лайхан откровением о себе и о Нисе. Русалка обняла её и пожелала всей возможной удачи. Лейсун подобной чести не удостоилась, на вопрос: «Как прошла ночь» Гвенн показала язык, но та рассмеялась, довольная. Темстиале, словно поджидавшей Гвенн по дороге к Зельдхиллу, улыбнулась от души и пожелала обрести такую же любовь, как у них с Нисом. Удивилась злой гримасе, исказившей лицо отступившей княжны, и прошла мимо.
Только осознание, что ей предстоит убить полдня на занятие с фоморским магом, омрачало покой царевны.
Зельдхилл с самого начала вызывал её подозрения, а уж сегодня… Отослал слуг и закрыл дверь, чего никогда не делал, и царевна ощутила себя в ловушке. Но не стала ничего говорить, не желая выказывать свой страх или овеществлять его в словах. Затем, после ровного дыхания, практики сосредоточения и расслабления, а также очередной лекции о потоках и сплетениях, её учитель подошёл слишком близко. Гвенн насторожилась ещё сильнее. Зельдхилл никогда не переступал незримую границу собственной территории царевны, не явную, но магически ощутимую. Тогда зачем? Гвенн сцепила зубы и не отодвинулась. Родня её учителя занимала высокий пост подле отца Дроуна, Дарриена, князя Тёплого моря — одно это волновало царевну не хуже Великого шторма и поднимало на загривке несуществующую шерсть. Пара косых, словно оценочных взглядов — и Гвенн готова была показать клыки.
Речь Зельдхилла прервалась, Гвенн отшатнулась, но было уже поздно: обе её руки оказались спутаны магическим зелёным заклятием.
— Отпусти немедленно!
— Глупая девчонка! И не подумаю! — лицо Зельдхилла исказилось, став чужим и неприятным. — Раз заклятие подействовало на тебя — оно подействует и на Ниса!
— Даже не думай причинить ему вред!
Нет, не сейчас, когда они с Нисом обрели друг друга — только не сейчас!
Ярость на собственную глупость поднялась огненной волной, вырвалась из руки — там, где была нарисована пасть морского змея, и выжгла все зелёные плетения.
Гвенн в одно мгновение запрыгнула на мага, повалила его на землю и прижала локоть к шее.
— Что грозит Нису?
— Ничего, пока его так защищают, — странный звук был больше всего похож на сдавленный смех. Продолжил он таким тоном, словно читал лекцию: — Прошу вас, царевна, запомнить этот момент и применять его в дальнейшем обучении.
Гвенн в ошеломлении отпустила фомора. Тот встал, как ни в чём не бывало поправил обожжённую одежду.
— А ты… да как ты… Как ты посмел!
— Можете отказаться от моих услуг, если пожелаете, — поклонился Зельдхилл. — Я действительно никудышный учитель, раз смог выявить вашу магию только таким жестоким способом. Искренне прошу простить меня за это, царевна.