Не считая собаки

Уиллис Конни

– Закрыто! – объявила Тосси.

– Закрыто? – переспросил я и посмотрел на Верити. Та бледнела на глазах.

– Закрыто, – констатировала миссис Меринг. – Вот почему мадам Иритоцкая велела остерегаться «К». Она пыталась нас предупредить.

Словно в подтверждение, дождь усилился.

– Не может она быть закрыта, – пролепетала Верити, с недоверием глядя на объявление. – Как она может быть вдруг закрыта?

– Бейн, – позвала миссис Меринг. – Когда ближайший поезд?

«Пусть Бейн будет не в курсе», –

взмолился я. Если он не помнит расписание, у нас образуется по меньшей мере четверть часа, пока он сбегает до станции и обратно, и, может, за это время мы что-нибудь придумаем.

Но это же Бейн, достойный предшественник Дживса, а Дживс знал все и всегда.

– В два ноль восемь, мэм, – сообщил дворецкий. – До Рединга. Либо экспресс в два сорок шесть до Горинга.

– Едем на первом, – решила миссис Меринг. – Горинг – такое мещанство.

– А как же леди Годива? – в отчаянии воскликнула Верити. – Зачем-то ведь она позвала нас в Ковентри!

– Я уже не уверена, с учетом обстоятельств, ее ли дух с нами говорил, – усомнилась миссис Меринг. – Подозреваю, мадам Иритоцкая была права насчет злонамеренного вмешательства. Бейн, пусть нас отвезут на вокзал.

– Постойте! – вскричал я, выпрыгивая из коляски прямиком в лужу. – Я мигом! Не уезжайте.

Я со всех ног кинулся за угол.

– Куда это он? – донесся до меня голос миссис Меринг. – Бейн, немедленно ступайте и позовите мистера Генри обратно.

Спасаясь от ветра с дождем, я зажал у горла поднятый воротник и обогнул колокольню. Насколько я помнил по остову собора и по пристроенному рядом новоделу, в южной стене должна быть дверь (и в северной тоже, а если понадобится, я и в ризницу буду молотить, пока кто-нибудь не откроет). Не понадобилось. Южная дверь оказалась открытой – под глубоким стрельчатым порталом пререкался с рабочим молодой человек в пасторском воротнике.

– Вы обещали, что хор будет готов к двадцать второму, тогда как сегодня пятнадцатое, а вы даже не начали покрывать лаком новые скамьи, – выговаривал бледный священник с глазами навыкате (возможно, из-за рабочего).

Рабочий смотрел так, будто слышит все это в сотый и далеко не последний раз.

– Без толку сейчас лачить, мистер, пока хор не кончили. Пыль столбом.

– В таком случае доделывайте хор.

Рабочий покачал головой:

– Никак. Билл слег, который стержни в балки ставил, домой отпустили.

– И когда он вернется? К следующей субботе нужно все доделать, нам предстоит благотворительная ярмарка.

Рабочий пожал плечами точно так же, как тот электрик в разговоре с леди Шрапнелл три недели назад, и я пожалел, что ее здесь нет. Она залепила бы ему оплеуху, и все доделали бы к пятнице. Или к четвергу.

– Может, завтра, может, через месяц. На кой вам вообще сдались новые скамьи? Мне и старые нравились.

– Вы не священнослужитель, – еще больше выкатил глаза священник, – и не специалист по современной архитектуре. Через месяц нас не устраивает. Ремонт нужно завершить к двадцать второму.

Рабочий

сплюнул на промокший порог и скрылся в недрах собора.

– Простите, – начал я, подбегая к священнику, пока он тоже не ушел. – Нельзя ли нам сейчас посетить церковь?

– Нет-нет! – Священник принялся затравленно озираться, словно хозяйка, застигнутая врасплох нежданными гостями. – У нас идут крупные работы по перестройке хора и колокольни. Церковь официально закрыта до тридцать первого июля – вот тогда милости просим, викарий будет рад все вам показать.

– Слишком долго дожидаться. К тому же мы специально приехали посмотреть на строительство. Приходская церковь в Мачингс-Энде отчаянно требует ремонта – алтарь не меняли со времен Средневековья.

– О, ну, если так… – промямлил он с неохотой. – Однако дело в том, что мы готовимся к благотворительной ярмарке и…

– Ярмарка! – воскликнул я. – Какое чудесное совпадение! Миссис Меринг буквально вчера устраивала ярмарку в Мачингс-Энде.

– Миссис Меринг? – Священник оглянулся на дверь, словно примеряясь, как бы половчее в нее юркнуть. – Боюсь, наша церковь сейчас не лучшее место для дам. Вы не увидите ни хора, ни алтаря, повсюду пыль, опилки, рабочие инструменты…

– Дамы не возражают, – заверил я, решительно перекрывая ему путь к отступлению. – Именно ради опилок они и приехали.

Подбежавший Бейн протянул мне зонт, но я отказался.

– Подгоняйте коляску, – велел я. – И передайте миссис Меринг, что нам разрешили осмотреть церковь.

Вот так, пообщаешься с леди Шрапнелл и ее предками, в два счета научишься ломиться напролом.

– Скорее! – поторопил я Бейна, и тот помчался обратно под моросящим дождем, который стремительно усиливался.

– Я все же думаю, для экскурсии сейчас не самое подходящее время, – упирался священник. – Рабочие устанавливают балюстраду в хоре, а мне предстоит встретиться с мисс Шарп по поводу рукоделия для ярмарки.

– У вас, конечно, предполагается и барахолка? – поинтересовался я.

– Барахолка? – неуверенно переспросил священник.

– Последний писк на ярмарках. А, вот и наши дамы. – Я слетел по лестнице к подъехавшей коляске и, подав Верити руку, практически выдернул ее с сиденья. – Какая удача! Церковь все-таки открыта и помощник викария любезно согласился устроить нам экскурсию. Быстрее, – шепнул я вполголоса, – пока он не передумал.

Верити порхнула к священнику, одарила его ослепительной улыбкой и заглянула в открытую дверь.

– О, Тосси, вы только посмотрите! – воскликнула она, ныряя внутрь.

Теренс помог Тосси выбраться из коляски и повел в собор, а я подал руку миссис Меринг, держа над ней выданный Бейном зонт.

– Ах, Боже мой! – Она подняла встревоженный взгляд к небу. – Совсем обложило. Лучше бы нам поспешить домой, пока гроза не грянула.

– Кто-то из рабочих, кажется, видел призрак, – поспешил вставить я. – И даже слег после пережитого.

– Какая прелесть! – воодушевилась миссис Меринг.