Небо в огне

Токацин .

…Благовонный дым сгорающих листьев Яртиса и тикориновой стружки расплылся по кухонным пещерам, но не смог заглушить смрад куманьего жира, пролитого на угли, и подгорелой каши. Несмотря на холод, сочащийся из-под земли, тут было ещё жарче, чем наверху, и Алсек выжал пот из бахромы налобной повязки, прежде чем выйти за дверь.

– Хссссс, - Хифинхелф неохотно покинул тень под стеной. – Ну шшшто?

– Нет у них мяса, Хиф, - покачал головой Алсек. – Вот, возьми, это солёный меланчин.

– Хэсссс… - ящер впился зубами в тягучую тёмную массу и с трудом откусил половину. Эти бурые полосы,

вымоченные в соли, вообще не похожи были на еду – скорее, на водоросль, засохшую на камнях.

– Ну на кой Сскарссу меланчин?! – пожал плечами Хифинхелф, обнюхивая «водоросли». – Осставь ссебе.

– Хиф! – нахмурился Алсек. – Пусть он ест. Много ли мяса нарастишь на пустой каше?!

– Хссссс, - криво усмехнулся ящер. – А то на меланчине… Хсссссса!

Страшный грохот заглушил его шипение, ветер ударил Алсеку в лицо, и он закашлялся от пыли. Снова громыхнуло – совсем рядом, как будто в пяти шагах! – и холм содрогнулся. Растерянные крики и гневное шипение, торжествующий рёв и вой пламени донеслись с нижнего яруса. Алсек, проморгавшись, свесился через ограду – и охнул.

Там, где кромка непроницаемой тучи упиралась в стену, укрепления были взломаны взрывом – осколки плит и булыжники раскидало, как солому, ярус, прилегающий к стене, треснул и просел, а вверх по склону, поливая всё вокруг огнём, прорывались воины Джаскара. Ящеры, дрогнувшие было, наседали на них со всех сторон, и с верхних ярусов летели стрелы и молнии. Взревел тревожный рог, заскрежетали двери туннелей, свежий отряд копейщиков высыпал на склон, земля вздыбилась волной, как будто желая заткнуть собой пролом в стене – но в пробоину влетел огненный смерч.

Алсек, застыв на месте, смотрел, как пламя поглощает иприлоров и людей, не успевших отбежать в сторону, как Алдеры смыкают щиты и мечут поверх них молнии. Отряд, рассыпавшись, залёг за оградами, рог взревел снова – и захлебнулся воем. Пламя взметнулось над нижним ярусом, оплавляя камень и пожирая плоть. Огромный Скарс в бронзовых латах, взобравшись на крышу, с радостным рёвом вскинул лапы – и пламя поднялось ещё выше, перекинулось на соседний ярус. Двадцатка ящеров бросилась к хеску, дротики взвились в воздух – и опали пеплом, двое копейщиков с раздробленными головами скатились вниз по ярусу. Скарс плюнул огнём, и щит в руке иприлора не выдержал и раскололся. Предсмертный вопль сгорающего заживо заставил Алсека содрогнуться.

– Ни-шэу! – крикнул он, сжимая в руке нож, и тут же снизу, от обломков стены, яркий жёлтый луч настиг Скарса, и его доспехи задымились.

Хеск, наступив на поверженного иприлора, медленно, как бы нехотя, развернулся к стене.

– Ни-куэйя! – закричал жрец, направляя нож на врага. – Иди сюда, тварь!

Скарс, махнув лапой на стену (пламя взвилось на камнях, словно на угли плеснули земляного масла), повернулся к Алсеку. Огонь обступал его стеной, и дротики вспыхивали, не долетая. Молния хлестнула по броне, Скарс плюнул в ответ – и Алсек с замирающим сердцем услышал короткий вскрик за оградой.

– Сюда! – завопил он, прыгая на нижнюю крышу. – Ни-куэйя!

Луч едва не ослепил его самого, но Скарс даже не покачнулся, только презрительно оскалился и поднял лапу. Алсек запоздало шарахнулся к ограде, ища укрытия,

и невольно зажмурился, но секунду спустя вздрогнул и открыл глаза. Пламя его не коснулось.

Двумя ярусами ниже, источая дым и разбрасывая искры, катались по мостовой два Скарса. Один из них, без брони и хвоста, крепко сжимал закованного в панцирь врага и дышал огнём ему в лицо, пытаясь впиться зубами в горло. Второй, всадив когти в спину напавшего, рвал его и хлестал шипастым хвостом. Первый изловчился и, широко разинув пасть, сдавил его морду, второй взвыл, и они, сметя ограду, рухнули на нижние крыши, а с них – на мостовую. Бесхвостый, не удержавшись, остался лежать, его враг упал вниз, тут же вскочил, втянул в себя воздух – и с утробным воем покачнулся и обвис на копьях, вошедших глубоко под рёбра. Четверо Алдеров держали их, и Алсеку померещилось, что пики горят белым огнём. Скарс снова завыл, пошатнулся и опрокинулся на спину.

– Кайриннег! – жрец спрыгнул на мостовую, оттуда – вниз, на крышу, моля богов, чтобы кровля выдержала. Израненный Скарс шевелился, пытаясь оттолкнуться локтями и встать, кожа на его спине висела лохмотьями, всё вокруг залито было кровью.

Алсек огляделся по сторонам и увидел земляную стену, закрывшую пролом, молнии, впивающиеся в тучу, воинов у бойниц. Разбросанные по склону тела дымились, раненые ящеры поддерживая друг друга, брели к туннелям, несколько ополченцев стаскивали тела иприлоров в пустой дом, Алдер-целитель склонился над ящером с оторванной рукой и пытался остановить кровь.

– Хиф! – крикнул Алсек и услышал из-под покосившегося дома шипение. Ящер вышел, отряхиваясь от пепла, на палице в его руках кипела, быстро испаряясь, раскалённая кровь.

– Хвала богам, - прошептал жрец и склонился над Скарсом. Тот сердито зарычал, когда пальцы изыскателя сжали края раны.

– Во имя Згена, дарителя жизни, и Чарека, хранящего твердь… - шептал тот обрывки молитв и заклятий, ощупывая спину и плечи раненого. – Кайриннег, боги великие… Ну что же ты… без доспехов… Повернись, привстань немного! Живот не зацепило?

– Аррагх! – Скарс, которому накидка Алсека накрыла нос, вычихнул облако пепла. – Уйди, знорк!

– Прости, - пробормотал жрец, просовывая руку под хеска и ощупывая его грудь. Хвала богам, там ран не было – да и те, что прошли по спине, были неглубокими, не страшнее тех, с которыми Кайриннег явился недавно в Мекьо. Алсек облегчённо вздохнул и нашарил в сумке склянку с «Кровью Земли» - «тогда помогло, и теперь поможет…»

– Фа-аррх, - выдохнул Кайриннег, разглядев с крыши поверженного Скарса. Ополченцы сгрудились вокруг, и ящеры, покинув кухню, спустились, и Алсек увидел, что к ним пробирается южанин.

– Он думал поглумиться над слабыми, - криво усмехнулся жрец. – Думал жечь их заживо, ломать им кости, разрушать дома… Да поглотит его Кигээл!

– Эрррх, - Кайриннег давно забыл о мертвеце – он смотрел на убитых ящеров. Их останки, перемешанные с обломками кирпича, на циновках несли к туннелю. Алсек склонил голову в печали.

– Зачем полезли? – спросил Скарс, оборачиваясь к нему. Его пасть была в крови, и у жреца на миг похолодело в груди, но тут же он разглядел, что у хеска выломан клык, и натекло из ранки.