Небоскребы магов

Орловский Гай Юлий

– Это бумага от короля, – сказал я громко и напыщенно, чтобы слышала и вся челядь, что прислушивается изо всех сил. – Вы знаете, земли после смерти хозяина отходят королю. И даже прямым наследникам хозяина замка он передает, если изволит, новым актом, а те подтверждают клятвой служить верно и преданно. Вы клятву, мне кажется, не давали вовсе?

Они переглянулись, второй, который Тернерс, сказал тоже повышенным тоном:

– Глерды, вот что я вам скажу. Вам лучше всего убраться. Мы даем вам возможность мирно уйти. Вас двое, нас двенадцать.

Ворота за вами закрыты, ваши люди вам не помогут. Но даже будь ворота распахнуты… у нас еще в замке полдюжины умелых воинов.

Я сказал невесело:

– Глерды, я так не люблю насилие… Давайте сделаем проще?

Он ухмыльнулся победно.

– Как?

– Вы сложите оружие, – ответил я. – А мы дадим вам уйти. Может быть, даже оружие вернем. За воротами.

Они оба дружно расхохотались, даже у воинов за их спинами и которые справа и слева от нас, на лицах появились веселые улыбки. Все уже расслабились, копья держат свободно, а чтобы ударить, древко нужно сжать покрепче, отвести сперва назад…

Куланер медленно и театрально вытащил из ножен меч, красиво протянул в мою сторону. Блестящее острие пустило зайчики с расстояния в ладонь от моего лица.

– Глерды, – произнес он. – Последний шанс остаться живыми…

– Да, – согласился я, – последний… Но вы его упустили.

В моих ладонях возникли пистолеты, а так как я уже согнул руки в локтях, изготовив для стрельбы, даже пальцы напряг, то выстрелы загремели в ту же секунду.

С двух шагов я не промахнусь и в таракана, если он черный, во лбу Куланера возникла широкая дыра, откуда плеснула черная кровь, а верх черепа Тернерса вообще снесло.

Я продолжал стрелять в обалдевших воинов, где половина полегла раньше, чем сообразили, что их убивают.

Фицрой с первым же выстрелом бросился к воротам, с усилием поднял бревно засова и отшвырнул в сторону. С той стороны навалились на створки, и во двор ворвались королевские гвардейцы во главе с рассвирепевшим и дико орущим глердом Ваддингтоном.

Я ринулся к распахнутой двери донжона, там попался кто-то в доспехах, я саданул сразу из двух пистолетов, огляделся в холле, пусто, но на верху лестницы появился арбалетчик и торопливо вскинул к плечу свое громоздкое оружие.

Четыре пули опрокинули его навзничь, это не так красиво, когда почему-то обязательно переваливается через перила и падает на каменный пол, но мне важнее результат, взбежал по ступенькам, сзади мчится Фицрой, а когда взнеслись на второй этаж, он крикнул:

– Я налево!

– Кто бы сомневался, – сказал я саркастически и побежал по коридору направо.

В коридоре навстречу выбежали трое, на ходу вытаскивая из ножей мечи. Я не стал уговаривать их сдаться, даже не предложил, трое не сдадутся одному, даже не вступят в переговоры.

Пистолеты дернулись дважды в моих ладонях, а когда все трое рухнули, пустил по контрольной в голову. Господь велел нас быть милосердными, нехорошо, когда люди умирают в муках.

Перепрыгнул, побежал наверх, главный гад обычно

там, хотя вроде бы главного уложил еще во дворе, но кто знает, как здесь относятся к шаблонам…

Ударом ноги я распахнул первую же дверь на втором этаже, влетел, быстрый и злой. В углу завизжали две женщины, мужчин нет, а женщины в этом мире не воюют. Я крикнул им что-то ободряющее, перепугав вовсе до полусмерти, и, пробежав комнату наискось, толкнул следующую дверь, определив, что за нею никого.

Жаль, стены здесь такие, сквозь них не увидишь, и потому едва не попался: в жаркой комнате двое мужчин, один выше меня и вдвое толще, он со зловещим ревом метнулся навстречу, занося для удара громадный тесак, таким можно рассечь пополам кабана…

Я торопливо выстрелил, отпрыгнул и еще раз нажал на скобу. Четыре пули из двух пистолетов пробили его двухцентнеровую тушу насквозь, но я едва уклонился от просвистевшего рядом с лицом чудовищного лезвия.

Он остановился и начал разворачиваться, я выстрелил снова, взяв прицел выше, но даже с половинкой головы он сделал несколько шагов, что-то рыча и выкрикивая, грохнулся и застыл огромной тушей, а из-под него пошла растекаться кровь все шире и шире, хватит залить пол от стены до стены.

Второй застыл в оцепенении, глядя на меня вытаращенными глазами, сам из себя поменьше ростом и намного моложе.

Я прорычал, стараясь сделать голос пострашнее:

– Ну?.. Что тебе не нравится?

Он воскликнул с восторгом:

– Что вы, хозяин!.. Вы убили старшего повара, теперь его место займу я!.. Вы увидите, как я умею готовить!

Я оглянулся на тушу огромного мужика с тесаком в громадной волосатой лапе.

– Так это был повар? Ладно, если так и готовил, как дрался, то не жалко. Но ты смотри, если обед будет не обед, то… у нас еще пару дней военное положение, понял?

Он сказал устрашенно:

– Понял, высокий глерд!..

– Знаешь, что это?

– Догадываюсь, – заверил он. – Обед вам понравится, буду стараться. Как же повезло, как повезло…

Я кивнул в сторону кухни. Он понесся в ту сторону, подпрыгивая по дороге, как в танце, не в силах удержать вполне понятное человеческое ликование.

Глава 5

Чувствуя себя немного не в себе, почти неуверенно, я медленно пошел вверх по лестнице, а когда поднялся еще на этаж, сбоку выбежали трое с оголенными мечами.

– Сдавайтесь! – крикнул я и, не дожидаясь ответа, чего ради станут сдаваться одинокому и безоружному, открыл огонь. – Вас предупреждали, дурачье…

Они рухнули один за другим прямо на лестничной площадке, а сверху сбежали двое жилистых воинов с обнаженными мечами в руках, в металлических шлемах и в длинных кольчугах крупной вязки.

Один, не глядя, перепрыгнул через плавающий в луже красной крови труп одного в хороших доспехах, другой сперва посмотрел, перепрыгнул, посмотрел по сторонам, где еще трое мордами вниз и в крови.