Нечестивый

Лис Алекс

— Правда, поможете мне? — всхлипнула Лена, — я все-все для вас сделаю.

Сомов стоял, ласково поглаживая волосы девушки и что-то ей шепча время от времени. Наконец он мягко отстранился и закурил.

— Ой, простите меня, простите, — словно очнувшись, запричитала Лена, — сама не понимаю, что на меня нашло.

Сомов только улыбнулся и благожелательно посмотрел на нее. Лена внезапно поняла, что он очень похож на ее отца, не внешностью, а скорее, какой-то неуловимой манерой ставить себя и разговаривать.

— Пройдемте, — сказал Сомов, протягивая ей согнутую

в локте руку, — а заодно расскажи мне подробней, что происходит в городе.

Они прошли освещенную улицу и скрылись в бесчисленных темных громадах домов, в случайных окнах горел свет, еще больше подчеркивая темноту. Сомов замедлил шаг и сильно щурился, выбираю куда ступить.

— Не знаю, как насчет города, — начала собравшаяся с мыслями Лена, — расскажу то, что сама знаю. У меня многоэтажка по соседству, так там за неделю успели троих похоронить. А у одного мужчины, при вскрытии не оказалось печени, но самое странное, что никакого шва не нашли, списали на врожденную аномалию.

— А причина смерти какая? — уточнил Сомов и чертыхнулся, наступив в лужу.

— Точно не знаю, над делом не наше отделение работало, — сказал Лариса, — но говорили, что от разрыва сердца.

— Вот как бывает, — задумчиво сказал Сомов, — что дальше?

— Какой-то псих убивает собак и развешивает трупы на деревьях, — брезгливо сказал Лена, — правда не в городе, а в поселке поблизости.

— А как именно подвешивает? — просил Сомов, — расскажи подробнее.

— Нуу, когда мы приехали, то местные собак поснимали и похоронили, — сказала Курицына, прижавшись к мужчине, когда сверху раздалось громкое карканье, — мы предупредили, чтобы не трогали улики. Через неделю опять звонок, мы собираемся быстро и выезжаем. Меня даже вывернуло, когда впервые увидела. Он выбирает одиноко стоящие деревья. Собак подвешивает вверх ногами, закрепляя бельевой веревкой. Узлы мастерски вяжет, мы даже распутать не смогли, пришлось отрезать. Ветеринар сказал, что собакам хребет переломали, а умерли они уже позднее.

— Выходит, еще живыми подвешивает? — спросил Сомов.

— Ага, — кивнула Лена, — Парни которые снимали, говорили, что некоторые еще теплые. Но это все мелочи…

Курицына остановилась и оглянулась через плечо, будто опасаясь, что их подслушивают.

— Я случайно услышала, — тихо сказал она, — будто у нас людоедку задержали. Не знаю, правда или нет.

— Паршивый у вас городишко, — присвистнул Сомов, — а раньше такое было?

— Были странные случаи, но в последний месяц все совсем плохо стало, — сказала Лена и воскликнула, — мы на месте.

Бар «Роза» — гласили мерцающие красные буквы над большой железной дверью. Здание располагалось на нижнем этаже многоэтажки. Жильцам явно приходится несладко, но если бар не прикрыли, значит его прикрывает кто-то сверху.

Лена подошла к двери и с трудом приоткрыла ее. Сразу вырвалась вонь от сигарет и громкая, ритмичная музыка. Они прошли внутрь и останавливаясь перед внушительным детиной, вяло ковыряющемся в носу.

— В баре запрещены драки. — сказал он, оглядев их, — и девок наших не

трогайте, а то быстро вылетите.

Они прошли по лестнице, обойдя потерянно сидящего на ступеньках мужчину. Помещение бара состояло из трех соединенных между собой квартир. Вместо дверей проделаны широкие арки, украшенные мигающими диодными лентами.

Внутри было темно, но луч стробоскопа вырывал дрыгающуюся толпу и снующих полураздетых официанток. В среднем проеме светилась стойка бара. Лестницу на второй этаж перекрывала железная решетка.

— А как же жильцы сверху? — перекрикивая шум, спросил Сомов.

— Никто там не живет, — ответила Курицына, — аварийное здание.

Сомов настороженно посмотрел в темноту за решеткой. Он точно помнил, что на последнем этаже горел свет в окне. На решетке не было видно замков, да и другого прохода наверх не имелось. Вряд ли даже ребенок смог бы протиснуться сквозь плотно посаженые прутья.

— Кстати, зачем мы сюда пришли? — спросила Лева.

Выходящие из арок люди неодобрительно косились на ее синюю форму. Лена придвинулась ближе к Сомову, будто пытаясь спрятаться.

— Пойдем туда, — сказал он, указывая рукой на левую арку, — там вроде тише.

Они прошли в мерцающую голубым арку, за которой оказалась еще дверь и давящая музыка притихла. Здесь негромко играл джаз, а над каждым столиком торчала круглая лампа, выхватывающая зеленое полотно с картами.

Почти все места заняты, но Сомов углядел свободный стол в самом углу и потащил Курицыну за собой. Лампа над столиком не работала, а значит для игры он не подходил.

Как только они сели, подлетела официантка и наклонившись над столом, буквально вывали из корсета тяжелые, белые груди. Она улыбнулась Сомову, совершенно не обращая внимания на зардевшуюся Лену.

— Бутылку водки и поесть девочке, — сделал заказ Сомов.

Официантка томно кивнула и отплыла обратно, покачивая круглыми бедрами. Носатый мужчина за соседним столиком смачно ударил ее по заднице, на что она громко взвизгнула и игриво возмутившись, скрылась за дверью на кухню.

— Понимаешь, Лена, — сказал Сомов, закуривая. — если хочешь узнать, что происходит в городе, куда стоит пойти?

— Не знаю, — ответила Лева, сидящая с ровной спиной и плотно сжатыми ногами.

— Туда, где собирается весь сброд и уголовники, — сказал Сомов, выдыхая дым в ее сторону, — я правда думал, что это будет зассаная бичарня, а тут подпольное казино.

— Вот к примеру, что ты скажешь про мужчинах за соседним столиком? — наклонившись поближе, спросил Сомов.

Лена покосилась на двух мужчин, вяло потягивающих пиво из почти полных бокалов. Один был заметно повыше, с оттопыренными ушами. У второго бледное, как у мертвеца лицо, густо усеянное веснушками. Ничего особенного в них она не увидела, обычные рабочие парни.

— Обычное парни, — буркнула Курицына, — после работы, зашли пива попить.

— А почему они в карты не играют? — улыбаясь, спросил Сомов, — почему у обоих слишком короткая стрижка, почти одинаковая одежда, нет цепочек или колец?