Неприкаянное Племя: Сурвивалист
Шрифт:
Бадвин спешил, но к тому моменту, когда он уже рассчитывал присоединиться к Фаланге Серого Мисаля, сотник мог лишь увидеть, как последние враги умирают на остриях длинных копий. В окружавшей их чаще внезапно наступила жуткая тишина.
Я шёл по долине, обходя трупы с нелепо вывернутыми конечностями, вдыхая металлические ароматы смерти. Вокруг раздавались стоны раненых и умирающих, кто-то протяжно выл на одной ноте, другие - безудержно рыдали. Я обозревал результаты бойни, которую сам же спланировал, но так и не принял участия. Да,
Олег стоял, сложив руки на груди, и наблюдал, как хилы лечат наших воинов. Плечом я раздвинул столпившихся рядом солдат и буркнул:
– Ну?
Лишь на мгновение, отведя взгляд от раненого, друг зыркнул на меня и коротко бросил:
– Среди наших потерь нет.
– Олег, - с нажимом сказал я.
– Пойми, так надо.
– Извини, - парень устало потёр глаза.
– Я всё понимаю, просто эта бойня... на перевале было меньше трупов, чем тут.
– Среди послушников и солдат епископства большие потери?
– Не знаю, тебе лучше переговорить с Баженом и Садко.
Чтобы не бегать по полю боя, в поисках упомянутых офицеров, я отправил несколько посыльных, а сам присел на землю и облокотился спиной о валун. После сражения, границы между послушниками и городскими дружинниками стёрлись, выжившие вперемешку сидели у костров, ведя тихие разговоры, а монахи лечили раненых, не делая различия на то откуда пострадавший.
Полуприкрыв веки, я наслаждался тёплыми лучами расщедрившегося солнца, когда рядом раздался топот и ко мне обратился Бажен:
– Вызывали, мисальдер?
Я встал. Кроме командира Фаланги и сотника Бадвина, прибыли городские полковники: Садко, Лука и Всеслав. Доспехи офицеров покрылись пылью и грязью, однако, несмотря на этот факт, выглядели они решительно, готовыми исполнить любой мой приказ и, как не странно, довольными.
– Бажен, какие потери?
– Тридцать человек. Мисальдер, - начал он свой доклад, - они заколебались, когда увидели наши ряды. Это была их ошибка. Если бы они не остановились, а попытались довести бросок до конца, - потери были бы куда более тяжёлыми.
После Бажена, я переадресовал тот же вопрос каждому полковнику из Риницы и, выслушав их доклады, провёл не хитрые подсчёты в уме. Получалось, что наши безвозвратные потери составляли сто восемьдесят человек и четыреста тридцать с ранами различной степени тяжести. Противник же только убитыми потерял больше двух тысяч, ещё пятьсот бандитов были взяты в плен и несколько сотен оказались ранеными. Судьба последних абсолютно не волновала офицеров, и они крайне удивились, когда я распорядился направить к ним лекарей.
– Хорошо, - с одной стороны меня радовало отсутствие больших потерь среди наших воинов, но с другой - по моему приказу, сегодня убили две тысячи разумных. Тряхнув головой, избавляясь от малодушных
– Офицеры развернулись чтобы уйти, но я окликнул Бадвина: - Сотник, задержись. Хочу с тобой переговорить.
– Мисальдер?
– воин слегка приподнял бровь, демонстрируя заинтересованность. В остальном же на непроницательном лице Бадвина какие-либо эмоции рассмотреть было невозможно. Сотник был образцом настоящего воина: честный, верный, отважный.
– Бадвин, ты хорошо показал себя в этом сражении, и я решил назначить тебя полковником новой Фаланги.
– Слушаюсь, мисальдер.
– Однако с ней не всё так просто... Видишь ли, мне надо, чтобы о новом отряде никто не знал.
– Ваше святейшество... я в некотором затруднении. Нет, - видя моё удивление, поспешил пояснить воин, - я согласен и хочу стать командиром новой Фаланги, но не понимаю, как можно подготовить тысячу воинов так чтобы о них никто не узнал?!
– Можно, полковник, можно. Ты же слышал о Самете?
– Новая обитель в степи, - кивнул Бадвин.
– Вы хотите, чтобы отряд дислоцировался там, это - разумно. Однако долго скрываться мы не сможем. Рано или поздно ваша же... э-э-э, посторонние, узнают о нас.
– Пусть узнает, - хмыкнул я, после оговорки воина, - узнают «посторонние». Мы выиграем время, а там посмотрим... посмотрим. Да. Переговори с Баженом, отбери сотню ветеранов, которые потом станут твоими офицерами и решите вопрос с пополнением. Мне кажется разумным, если Бажен будет набирать по несколько сотен новичков, проводить начальную подготовку в Мисале, а после отправлять их в Самету. Так мы не будем привлекать излишнего внимания... но решать вам.
– Так точно, мисальдер.
Бажен отправился решать организационные вопросы с неожиданно свалившейся на него новой Фалангой, ко мне же, как будто поджидали в сторонке, подошли Харальд и Громыхайло. Я кивнул друзьям и спросил:
– Смогли что-то выяснить о серых воинах?
– Нет, - с сожалением ответил гном.
– Кто ими командовал, я сказать не могу, поскольку ни на одном не было опознавательных шлемов.
– Он сделал многозначительную паузу.
– А также геральдических цветов.
– Ба!
– Харальд презрительно сплюнул.
– Это псы Шиманского!
– По крайней мере, один из них был таковым.
– Громыхайло указал на груду вражеских трупов, лежащих метрах в сорока от нас.
– Одного из них опознал послушник из Фаланги - он его знал до того, как сам пошёл на службу. С его слов, в детстве он дружил с младшим братом покойника, и он завербовался на службу Богдану Дримко господарю Логавы.
– К этому любимчику Ксаверия!
– не удержался от возгласа я. Это уже было что-то, с этим фактом можно было идти к князю Брегович.