NeuroSoul Том 2
Шрифт:
В одной из шуток про ищеек упоминались старый башмак и валютная проститутка. Неочевидная на первый взгляд связь между ними оправдывалась огромными деньгами, за которые работал следопыт. В конце анекдота все дружно хохотали, гадая, какую еще вещь готов отрыть ищейка, чтобы получить свой жирный гонорар.
Следопыты были готовы браться за любое дело, которое принесет хороший доход. Однажды следственный отдел отклонил заявление, когда у одного незадачливого больного пропал платок, в который он сморкался, будучи больными очень серьезным вирусом. Больной выжил, но платок остался дорог ему как память о великом пережитом горе. Его личный подвиг, который был внезапно утерян. Отдел тогда отказал ему, прилепив еще и штраф за ложное заявление,
Вот только в делах Андрея не было никаких сопливых платков, супер-джетов, старых башмаков или даже маленьких, очень холеных собачек по кличке «Рози». Все, кого он когда-либо искал были людьми.
Хасанова Есения Владимировна, 19 лет, студентка 2 курса романо-германской филологии Казанского Государственного Университета, пропала между 3 и 4 парой по пути в студенческую столовую в обеденный перервав. Найдена. Жива. Это была самая первая строка в делах Андрея.
Коршунова Есения Владимировна, 30 лет, преподаватель кафедры романо-германской филологии того же самого университета, в котором и училась. Пропала между 3 и 4 парой по пути в преподавательскую столовую в обеденный перерыв… Найдена. Мертва.
Это была самая последняя строка в делах Андрея. На Дэвида смотрела девушка с огненно-рыжей гривой, сухим жилистым лицом и пронзительно зелеными глазами. Такими зелеными, что они казались горящими, как в сказках про ведьму с большим чаном ядовитого зелья. Дэвид не сказал бы, что эта девушка была красива. Длинное бледное лицо, сплошь усыпанное веснушками, скошенный подбородок, острый крючковатый нос и хитрые кошачьи глаза. Но было в ее взгляде что-то… хищное. И живое. Даже не верилось, что девушка с такими живыми глазами может быть мертва. Чтобы распознать в ней мертвеца, нужно быть очень догадливым.
Глава 3. Догадливый
— Второй рейс отправляется в девять, останется еще два. Уверены, что не хотите выехать? — так называемые представители гона подходили к каждому особо упертому игроку, уговаривая свалить из остывающего пекла. Скоро настанет ночь, и зной превратится в мороз. — Мы эвакуировали уже более пятиста игроков. Не очень приятно возвращаться домой в холод.
С недавнего времени «Голем» стал удивительно заботливым. Так вежливо, как сейчас, с Дэвидом не разговаривали уже давно, не говоря уж о совершенной бесплатной доставке до самого дома. Предложение ему показалось очень заманчивым, да ведь только Андрей не покинет пустыню, пока не отгадает загадку. Хоть ляжет здесь, и его за одно рядом уложит.
Форма у «представителей», по мнению Дэвида, оказалась не совсем удачной — песочного цвета, и сливалась с пейзажем. Эдак можно ненароком налететь на кого-нибудь и не заметишь. Тем более карие глаза девушки смотрели на него из-под аккуратно уложенных песочного цвета волос, почти рыжих. Дэвид нахмурился. Снова рыжая… разве что глаза у нее не зеленые. В последнее время в его жизни стало слишком много красного и его оттенков, а от рыжего у него начинали чесаться локти и слезились глаза. Отчаянно хотелось смахнуть влагу с век, но сколько бы Дэвид не моргал, когда открывал глаза, снова видел один и тот же цвет в разных оттенках и они снова намокали. Да еще и эта девушка перед его глазами, с большими коричнево-каштановыми веснушками... И Нэнсис. И Есения. И пустыня… Слишком, слишком много рыжего. Хочется увидеть какой-нибудь другой цвет. Фиолетовый, к примеру. Или даже синий. Да, синий был бы в самый раз. Кажется, у него завалялось дома парочка синих носков. Он откладывал их каждый раз и не надевал, потому что в Арсии слишком быстро наступала ночь. Дэвид скучал по золотисто-медовому рассвету, и поэтому носил носки такого же
— У вас, наверное, и без меня дел по горло, — вежливо пробубнил Дэвид, желая избавиться от этой рыжей девушки. Она подходила к нему уже третий раз и, наверняка, подойдет и в четвертый. Не отстанет. «Голему» вдруг стало дело до цифр, и в графе «раненые и погибшие» им не нужно было прибавления. — У треугольника «Магуро» всего три сосуда. В остальных двух тоже должны быть раненые.
— Нет, что вы, — расплылась в улыбке девушка. — Там есть пострадавшие, но только в небольшой давке. Пара ссадин, несколько ушибов. Кое-кого покусали за право быть первым в очереди. Ничего серьезного.
И снова тянет вежливую, слегка уставшую улыбку. Как хорошо, что ему не платят за то, чтобы он улыбался, когда не хочется, подумал Дэвид.
— Значит, в остальных не было никаких змей? — спросил Дэвид, хотя знал, что девушка ему не ответит. — Или их успели отключить вовремя?
— Простите, у меня нет полномочий обсуждать подобные вопросы. Если вам нужна помощь…
— Не нужно, просто мне интересно…
— Извините, мне нужно помочь другим раненым, — еще более вежливо улыбнулась девушка, попрощалась и ушла. Очень быстро ушла, быстрее, чем уходила до этого.
Скорее всего, она к нему больше не подойдет, и никто из помощников «гона». В самый раз. Уходили бы так все навязчивые люди, когда им отказывают в первый раз, не приходилось бы придумывать сложные и очень любопытные вопросы, чтобы избавиться от них.
У останков змеи бродило пара десятков самых стойких разгадывателей загадок, среди которых был и Андрей. Дэвид двинулся в его сторону. Слышались крики и какой-то неистовый спор. Вдали замаячил силуэт очень низкого человека, в темноте казавшийся почти темной фигурой. Не Тадеуш ли это? Дэвид думал, он погиб там, внизу.
Хлюп. Не было же дождя, чтобы так хлюпало, подумал Дэвид. Откуда здесь лужи? Он опустил голову. Его подошва вляпалась во что-то очень мягкое и скользкое, и когда он услышал звук, то сразу почувствовал запах. Совершенно отвратительный, если быть честным. Под ногами распласталось тело какого-то большого человека, или, скорее, то, что от него осталось. Пару больших ног торчало из смятых напрочь бедер, далее шел раскуроченный живот, по которому хорошенько прошлось что-то острое и горячее, головы на месте не было. Криминалисты прочесывали всю пустыню, но трупов было так много, что собрать каждый и уложить в ящичек, как полагается, удавалось далеко не сразу.
Черед незнакомца еще не настал, и тот выказывал свое возмущение неприятным запахом. Хотя незнакомец оказался не таким уж незнакомцем. Дэвид понял это, когда его взгляд узнал прочные ботинки с частой шнуровкой, а потом… по обе стороны раздавленного тела раскинулись большие черные кибернетические руки, торчавшие из плеч и достававшие Патрику прямо до пяток. Да, определенно, это был Патрик. Тело его так смялось, что руки казались еще длиннее, чем были до этого, и от плеч тянулись длинные черные нити прямо вглубь раскуроченного туловища. Нити оплетали мышцы и кое-какие органы, которых Дэвид не стал разглядывать. Он остановился взглядом на кибернетических руках, не скрывая своего восхищения. На темном нановолоке не осталось ни царапины, разве что из большого указательного пальца правой руки торчала прозрачная палочка для удара по инструменту, выскочившая, видимо, от высокого давления. Но это была ерунда. Даже несмотря на то, что палочка сломалась пополам, остальные руки были в отличном состоянии. Вот бы и ему такие. Удивительные руки. Их хозяин уже давно почил и уже начал неприятно пахнуть, а они все такие же прочные, красивые и надежные, как были в самом начале. Они были идеальными. Жаль, что Патрик умер и не сыграет больше этими руками на своих инструментах. И все-таки хорошая у него была музыка.