Неуютная ферма

Гиббонс Стелла

Флора умолкла. По лицу Эльфины она видела, что поспешила с советами. Эльфина выглядела сконфуженной и очень несчастной. Флора раскаивалась в своей нечуткости. Нелепая девчонка ей нравилась. Она усадила ее рядом и заговорила дружеским тоном:

– Так в чем все-таки дело? Расскажи мне. Ты не любишь бывать дома?

– Да… но я там почти и не бываю, – прошептала Эльфина. – Из-за Урка…

Флора помнила Урка – маленького, с лисьей мордочкой. Он еще постоянно либо пялился на ее ноги, либо плевал в колодец.

– Что с ним такое? –

спросила она.

– Он… он… кажется, он хочет на мне жениться, – запинаясь, выговорила Эльфина. – Бабушка пообещала выдать меня за него, когда мне исполнится восемнадцать. Он… он залезает на яблоню напротив моего окна и пытается подглядывать, как я… как я ложусь в постель. Я завешиваю окно полотенцами, а он сдергивает их удочкой, смеется и грозит мне кулаком. Я не знаю, что делать…

Флора справедливо возмутилась, но не выказала своих чувств. Именно сейчас она решила взять Эльфину под свое крыло и вырвать ее у Скоткраддеров с фермы «Кручина».

– А «один человек» про это знает? – спросила она.

– Да… я ему сказала.

– И что он ответил?

– Он сказал: «Не повезло тебе, старушка».

– Это ведь Дик Кречетт-Лорнетт?

– Ой, а откуда ты знаешь?.. Хотя… наверное, уже все знают. Это чудовищно.

– Ситуация и впрямь не совсем хороша, однако не думаю, что стоит утрировать и говорить, будто она чудовищна, – спокойно проговорила Флора. – А теперь прости, что задаю такой вопрос, но скажи, Эльфина, молодой Кречетт-Лорнетт предлагал тебе выйти за него замуж?

– Ну… он сказал, что иногда раздумывает, не сделать ли мне предложение.

– Плохо, очень плохо, – проговорила Флора, качая головой. – Прости, но он как-то выказывает тебе свою любовь?

– Когда мы вместе – да, только мне кажется, в остальное время он про меня и не вспоминает.

– И, насколько я понимаю, дорогая, ты бы хотела стать его женой?

Эльфина, немного помявшись, признала, что порой испытывает эгоистичное желание единолично завладеть Диком. Выяснилось, что у него есть опасная кузина по имени Памела, которая часто приезжает из Лондона на субботу-воскресенье. Дик говорит, что с ней здо2рово.

Флора не подала виду, что при этих словах у нее упало сердце. Присутствие соперницы стократ усложняло и без того трудную задачу завоевать Дика для Эльфины.

Однако не в ее характере было пасовать перед трудностями – они лишь пробуждали азарт. Как полководец перед боем, она чувствовала спокойную уверенность в своих силах.

Эльфина продолжала:

– И еще предстоит бал. Конечно, я люблю танцевать лишь в лесу, среди цветов и птиц, и ненавижу балы, но на этот мне бы очень хотелось попасть. Понимаешь, его устраивают в честь дня рождения Дика, ему исполняется двадцать один год… и мне почему-то кажется, что там будет здо2рово.

– «Мило» или «занятно», а не «здо2рово», – мягко поправила Флора. – Тебя пригласили?

– Ой, нет, конечно. Понимаешь, бабушка не разрешает Скоткраддерам принимать приглашения, кроме как на

похороны или на крестины. Так что нас никуда и не зовут. Дик говорит, что хотел бы видеть меня на своем дне рождения, но мне кажется, это просто для утешения, поскольку он точно знает, что мне не позволят.

– Я так понимаю, что твою бабушку уговаривать бесполезно? В случае старых деспотичных особ лучше по возможности всегда поступать правильно, тогда тебя едва ли заподозрят, когда соберешься сделать что-нибудь неправильное.

– О, я точно знаю, что бабушка меня не отпустит. Она поссорилась с мистером Кречетт-Лорнеттом тридцать лет назад и ненавидит мать Дика. Если сказать, что мы с Диком знакомы, у нее будет приступ. К тому же она осуждает танцы.

– Забавный пережиток средневековых предрассудков, – заметила Флора. – Теперь слушай меня, Эльфина. Я считаю, что тебе стоит туда пойти, и постараюсь это устроить. Я составлю тебе компанию и буду тебе помогать. Наверное, приглашения добыть непросто, но я сделаю, что смогу. А как только мы их получим, я отвезу тебя в город, и мы купим тебе платье.

– Ой, Флора!

Флора с удовольствием отметила, что ядовитая атмосфера лесных цветов и птиц быстро редеет. Эльфина уже куда меньше походила на дриаду, куда больше – на обычную девушку. И если такое чудо совершила толика вежливого женского интереса к ее сердечным делам, то платье и прическа должны произвести настоящий переворот. Флора готова была самодовольно потирать руки.

– Когда бал? – спросила она. – Много ли будет приглашенных?

– Двадцать первого апреля, ровно через месяц после завтрашнего дня. И да, народу будет очень много. Снимают ассамблею в Бодягшире и позовут всю округу, ведь у Дика совершеннолетие.

«Отлично, – подумала Флора. – Легче будет добыть приглашения». В Лондоне у нее множество друзей – уж наверняка кто-нибудь из них знаком с Кречетт-Лорнеттами. И можно позвать Клода Харт-Харриса – он так хорошо танцует вальс. Но кто будет сопровождать Эльфину?

– Сиф танцует? – спросила она.

– Не знаю. Я его ненавижу, – просто ответила Эльфина.

– Я тоже от него не в восторге, – призналась Флора, – но если он танцует, лучше бы взять его. Тебе нужен спутник. Или у тебя на примете есть кто-нибудь еще?

Однако у Эльфины, как у всякой порядочной дриады, никого на примете не было. Оставался еще мистер Клоп. Флора знала, что он по первому ее слову примчится сопровождать Эльфину на бал. Ужасно выбирать между Сифом и мистером Клопом – но такова суссекская жизнь.

– Ладно, с частностями разберемся позже, – сказала она. – Пока мне надо выяснить, кто из моих друзей знаком с Кречетт-Лорнеттами. Я спрошу Клода – у него уйма друзей в провинции. Сегодня же ему и напишу.

Флора прониклась к Эльфине самыми теплыми чувствами, однако не собиралась тратить на нее все погожее утро, поэтому встала, с ласковой улыбкой пообещала держать кузину в курсе событий и зашагала прочь.