Невеста с подвохом, или Ну, держись, Проклятый Герцог
Шрифт:
– Давайте наслаждаться ужином, - призвал всех граф Гранвиль, изобразил улыбку, больше похожую на оскал (дьявольский, да) и сразу стало понятно, что кроме него, никто не получит удовольствия от ужина.
Сначала все молчали. Насчет невест понятно - девицы могли думать только о том, что их ждет, когда ужин закончится. Потом граф Гранвиль начал задавать вопросы то одной благородной соэлле, то другой. Вопросы были, вроде бы, светские и нейтральные. Вернее, были бы, если бы каждый раз, его сиятельство не издавал порцию своего дьявольского смеха.
–
Девица побелела, глядя на кусочек рыбы на своей вилке таким взглядом, будто он собирался ее укусить.
– Соэлла Лантини, а как дела у ваших родителей, барона и баронессы Лантини? Знаю, что они в вас души не чают. Поди тяжко было им единственную дочь к жениху отпустить, а? А-ха-ха-ха!
Ойвия Лантини вся дрогнула и... зарыдала. Верная служанка Раничка тут же бросилась ее утихомиривать, то есть утешать, подавая платочки.
«Вот гад, - подумала я.
– Ясно же, что издевается. Как могут поживать папеньки и маменьки, которые отправили своих дочерей невестами-смертницами, а? Смешно ему, ты посмотри...»
– Соэлла Бизар, - вдруг услышала я, - давно ничего не было слышно при дворе о ваших родителях, графе и графине Бизар. Надеюсь, их порадовало известие Его Величества о том, что их дочь избрана им для герцога Кархейского? А-ха...
– Еще бы!
– с готовностью подтвердила я, перебив Графа Дьявольский Смех.
– Очень обрадовались! Так и сказали: ты уже совершеннолетняя, охмури там его светлость, заделайся герцогиней и будь счастлива, аминь. А сами укатили во второй медовый месяц на...
Тут я запнулась и обратилась за помощью к Бертине:
– Соэнья, куда там, папенька и маменька на медовый месяц укатили?
У Бертины нервно дернулось веко, но нашлась она быстро, за что уважаю:
– На Флийские горячие источники.
– Вот, - заключила я.
Граф Гранвиль опешил. Растерянно причмокивая губами, пожевал на слух:
– Охму... ри. А... минь? А?
Он требовательно посмотрел на герцога, но его светлость в этот момент прикрывал рот ладонью - явно сдерживался, чтобы не засмеяться. Видимо, в отличие от графа смысл словосочетания «охмури герцога» до него таки дошел. Каким-то образом.
Граф Гранвиль переключился на рыбу и какое-то время вопросов не задавал. Скорее всего, всерьез озадачился тем, что же значит «охмури», и «аминь».
Воцарившуюся за столом тишину вдруг нарушило громкое «Ах!», и, повернувшись, я увидела, как Альвина Мизан, с открытым ртом таращится перед собой. Быстро проследив за ее взглядом, я увидела, что из противоположной стены просочились две призрачные головы, за ними плечи и руки.
Две ламии, найдя меня взглядами, оживились и стали подавать мне какие-то знаки.
Действовать нужно было немедленно - допустить, чтобы ламий сейчас увидел кто-нибудь, кроме Альвины, я не могла. Решение пришло моментально.
– Милая соэлла Альвина, не хотите ли к омарам вот
– зазвенело на весь обеденный зал мое сопрано, привлекая всеобщее внимание.
Схватив блюдце с подливой, я с якобы чрезмерным рвением понесла его к тарелке своей соседки и...
Альвина взвизгнула, кто-то ахнул, а подлива, опрокинувшись на рыженькую, закапала с ее носа на подбородок, а с декольте - на юбку цвета померанца.
– Ах, какая неприятность!
– всплеснула руками я, одновременно делая знак девицам-ламиям, мол, сматывайтесь, я их отвлеку.
Ламии закивали и раз - в стену. Будто и не было.
– Ай-ай-ай, как же так вышло?
– причитала я.
– Соэлла Альвина, рука дрогнула! Нечаянно я! Ай, какая неприятность! Любезный, подойдите, пожалуйста.
Опешив он моего внезапно переменившегося тона - с причитающего на деловой, -дворецкий Силуян мигом оказался рядом.
– Проводите соэллу... ну, куда там надо проводить, чтобы она могла привести себя в порядок?
– Э-э-э... хорошо, госпожа, - кивнул Силуян.
Рыженькая остановила на мне взбешенный взгляд, а я прикинулась самой невинностью. Нечаянно же. Что с меня взять?
Как только Альвина в сопровождении дворецкого вышла из обеденного зала, я опять ахнула во всю громкость своего сопрано:
– Ох, божечки! На мое платье тоже немного попало! Вот здесь пятнышко, и вот здесь! Господа, я тоже на секундочку выйду, чтобы привести себя в порядок.
И пулей вылетела в дверь, противоположную той, за которой исчезли Альвина с Силуяном.
Найдя ближайший укромный уголок в коридорах замка, позвала громким шепотом:
– Девоньки!
Ламии тут же просочились из каменных стен.
– Заступница наша соэлла Сюзанна! Все выполнили! Как велено было!
– Показывайте, - кивнула я.
В руках у одной из них был ларец.
– Нашли в вещах этой ведьмы рыжей!
Я откинула крышечку: внутри оказалось несколько флакончиков с разными порошками. Доставая их по очереди, я читала надписи на флаконах: «Лишающее голоса», «Лишающее рассудка», «Для бородавок», «Для выпадения волос». А вот и мое: «Полнящее». С последнего флакона мне улыбнулся черный череп. Ага, значит, и смертельные яды у нее тоже имеются.
Следующие флакончики уже порадовали.
– Я была права!
У каждого уважающего себя отравителя, как я читала в романах, должны быть не только яды, но и противоядия. Проще говоря, антидоты, ликвидирующие действие препарата.
– Все, что нужно, из кухни принесли?
– спросила я у ламий.
Девицы услужливо закивали и начали вынимать откуда-то из призрачных складок своих платьев мешочки со специями.
Нам с девицами понадобилось несколько минут, чтобы ссыпать всю отраву в пузырек побольше и заменить содержимое одного флакона сахаром, другого - черным перцем, третьего - толченым имбирем... ну, и так далее. Чтобы все по цвету совпадало. Когда все было закончено, я отсыпала немного антидота «Полнящее. Развоплощение» и, вручив ламиям ларец, велела: