Невинная помощница для альфы
Шрифт:
— Так нужно, Шона, — невозмутимо отвечает он, глядя перед собой. — Просто бизнес.
Перехватывает дыхание. Он слишком спокоен. Как так может быть?!
— То, что было между нами, для тебя ничего не значит? — не знаю, зачем спрашиваю. Может, он сжалится? Передумает? — Мне страшно, Трэй. Я не хочу… Не делай этого. Пожалуйста…
Трэй поворачивается ко мне. Каменное лицо, острый, точно дротик, взгляд. Разжалобить его — дохлый номер.
Шона
— Прекрати ныть, — отрезает с рыком. — Иначе я спрячу тебя в багажник.
Затыкаюсь. Трэй говорит на полном серьезе. И в мыслях уже не
Около порта вдоль проспекта припарковано с десяток черных микроавтобусов с решетками на окнах. Войско. Без поддержки Трэй не останется. Завидев его машину, несколько фургонов проезжает на территорию порта, и два наших внедорожника оказываются в толще колонны. Следом заезжают остальные.
Порт огромен. Никогда бы не подумала, как много тут контейнеров! Настоящий лабиринт! Но бесполезно смотреть по сторонам. Номера проездов или железных рифленых ящиков, составленных друг на друга высокими стенами, мне ничего не скажут. С замиранием сердца ожидаю остановки. Пора уже смириться, но в душе поднимается лютый протест. Я лучше прикончу себя, чем окажусь в лапах Сеньора Лауренсио!
Колонна наконец останавливается. У меня внутри все сжимается, ежусь. Дрожь охватывает тело. Колотит. Мне жутко. Безысходно кручу головой, наблюдая за приготовлениями к передаче меня мексиканцам.
Их делегация стоит далеко впереди в конце широкого сквозного прохода между стенами из контейнеров. Белые начинают выгружаться. Сначала из фургонов выходит внушительная армия Трэя и рассредотачивается вдоль контейнеров. Затем из второй машины выбирается Бартоломей с двумя волками, видимо, личной охраной. Направляются вперед и останавливаются в сотне футов (~30 метров) от жидкого рядка мексиканцев. После этого Том и Марк одновременно с Трэем покидают нашу машину, а затем альфа собственноручно открывает мне дверь и за плечо вытаскивает из салона. Пальцы неприятно впиваются мне в руку. Морщусь. Бросаю на него короткий взгляд, уже не надеясь дать понять, что он делает мне больно, и вдруг замечаю в его глазах… тоску? У него в мыслях Сеньор Лауренсио сажает меня в расплывчатый, без конкретики, седан. Ничего не изменилось. Разве что Трэй показал мне искренние эмоции? Смысл? Только травит душу!
Альфа в окружении телохранителей ведет меня в сторону мексиканской делегации. Все внутри меня сопротивляется этому, протест электрическими импульсами добирается до ладоней. Пальцы дрожат. Хочется кричать. Хочется вырваться и побежать. Только куда? Бесполезно.
Все. Бессмысленно.
Это будет безумно короткая отсрочка, которая еще и подорвет авторитет Трэя в глазах Грозовых волков.
Что за бред?! Откуда в душе берется это дебильное благородство? Зачем сейчас помогать Трэю сохранить лицо? Зачем беречь его авторитет?
Может, мне просто противно показывать слабость? Гордость требует принять участь с поднятой головой? Возникает жгучее желание послать эту гордость ко всем чертям, но не могу… Послушно перебираю ногами. Мексиканская сторона все ближе.
Трэй подводит меня к Бартоломею. Тот выглядит на удивление бледновато. И запах тревоги от него тоже кажется неуместным.
Сердце падает в пятки. Мне очень страшно. Мне жутко. Трясет. Уверена, Трэй чувствует это, такую дрожь нереально скрыть. Конечно, чувствует, но неумолимо влечет меня навстречу врагу. Останавливается на середине свободного пространства.
Троица мексиканцев подходит вплотную через несколько невероятно долгих секунд. В крупном мужчине по центру узнаю Сеньора Лауренсио — с большим одутловатым лицом, висящими, как у бульдога щеками, слегка раскосыми глазами и грязными прямыми волосами цвета вывалянной в грязи прелой соломы. Более щуплый волк по его правую руку — Тьяго. У него короткая стрижка и длинный косой шрам на лбу, точно от ножа. Третий волк Грозы выглядит, как типичный телохранитель и внешне ничем не выдается. От всех троих разит надменной уверенностью в себе. Еще бы! Они только что нагнули всех белых волков страны, в разы превышающей их родину по площади. Пока у всех на уме только одно — чтобы сделка прошла нормально.
Телохранитель Сеньора Лауренсио с опаской поглядывает на группу поддержки Белых волков. И правда, почему они просто не перемочат поганых мексиканцев, тем более, с таким численным преимуществом? Может, Бартоломей опасается, что волки Грозы будут мстить или снова вторгнутся в Лос-Анджелес, только еще большей армией?
Тьфу ты. О чем я думаю?! Цель номер один — сбежать от мексиканцев, как только представится возможность. Цель номер два… Рано. Буду решать проблемы по мере поступления. Пока надо пережить эту унизительную процедуру и хотя бы не разреветься. Нервы на пределе.
— Трентон Квин, — басит альфа Грозовых волков и протягивает руку. — Я — Лауренсио Эрнандес. Рад, что мы достигли договоренности.
Он стреляет в меня глазами, и я кожей ощущаю сальность этого взгляда. Как будто он не взглянул, а облизал меня отвратительным слюнявым языком. Гадко! Фу. Опускаю голову, смотрю в землю. Так я не смогу читать их мысли, но и видеть поганые рожи не буду.
Ощущаю запах негодования от Трэя, но вижу, как он пожимает руку мексиканца.
— Как я понимаю, все дальнейшие переговоры будут происходить на уровне Бартоломея, — говорит Трэй нарочито ровно, явно сдерживая рвущиеся наружу эмоции. По его движению понимаю, что он обернулся в сторону самого главного альфы. — Лос-Анджелес будет являться ближайшим торговым городом и перевалочным пунктом. Верно?
— Да, — голос мексиканца с выраженным акцентом царапает мне мозг, хотя он и низкий. Мне вообще нравятся подобные голоса, но этот конкретный вызывает почти тошноту. — Как я и обещал вашему вожаку, рынок Мексики с радостью примет ваши товары. Все кланы на территории страны находятся под моим покровительством. В обмен на эту очаровательную дюймовочку вы сможете заключать любые торговые и производственные союзы. С учетом того, что ведьм со своей территории мы вытравили, у Белых волков появится огромное количество голодных до товаров и услуг потребителей.